Наследие

I

Стрела из каменного века,
Узор резцом увидел свет...
Приятна пластика Египта,
Античный женский силуэт.

Мужское, сильное начало
Предстало в образе твоём,
В коринфском шлеме и с совою –
Афина мудрая с копьём.

Монета царства Птолемея!
Он Александру был слугой,
Они дошли почти до Ганга
И покорили Персеполь. [1]

Пристрастье к золоту питали
И там, где тёплые моря, –
Колечко-змейка из Помпеи, [2]
Браслет с Акрополя – змея! [3]

И Нил играет с крокодилом –
Реки великой торжество! [4]
Не смели римляне вторгаться
В твои владенья далеко.

Его портрет на колеснице,
И рёв неистовой толпы –
Триумф посмертный для Траяна...
Не прах – колонну берегли. [5]

*  *  *
Заря романского искусства,
В лампадах теплятся огни,
В коронах «варвары» толпятся,
К мозаикам тянутся они. [6]

Со звоном рыцарских мечей
Рождались песни трубадуров, –
Их помнят Крак де Шевалье [7]
И розы милого Прованса. [8]

Архитектура Сен-Дени –
Собора «поднятые руки»,
Повсюду окна-витражи,
Колоколов волнующие звуки. [9]

Вобрал крыло летучей мыши,
Ему не чужд чертополох,
В перчатках что-то от лягушки –
Таков готический доспех.

На окнах дикий виноград,
Открыты настеж в замке двери,
Шпалеры «тысячи цветов», [10]
Дам услаждают менестрели.

*  *  *
Оставив веру в человека,
Его талант лишь Божий дар,
Возводит купол Брунеллески, [11]
Как ренессансный идеал.

Зачем-то в хижине на скалах
Живёт отшельник и аскет, –
Когда писал его Беллини, [12]
На тот вопрос он знал ответ.

Случайно в Риме отыскали
Весьма причудливый «ларец»,
На стенах маски и гротески –
Нерона-изверга дворец. [13]

Бюст Рафаэля в Пантеоне, [14]
Непроницаем мир иной.
Его Сикстинская Мадонна [15]
Нас поражает красотой.

Хвалу Творцу пропел Палисси, –
Взгляни на блюдо хоть мельком,
Из сельской глины, под глазурью
Рак по-соседству с мотыльком! [16]

Обман скрывает полог ночи,
Но горек совести укор,
И злобны чары маньеризма,
С сатиром пошлым маскарон.

Рога украсили налобник, [17]
С драконом бьётся Геркулес... [18]
В Кремле из пламени выносят
И те подарки наконец. [19]

Побеги трав и арабески,
Красивой формы завитки,
В декоре камень драгоценный
С кусочком вложенной фольги.

К предметам многим эти строки
При описаньи подошли –
Лишь единицы, к сожаленью,
От той поры до нас дошли. [20]

Среди шедевров Эрмитажа,
В его собрании камей –
Портрет английской королевы, [21]
Возненавидевшей людей.

Где деревянное ретабло,
Из камня сотканный портал –
Пленял под небом иберийским
И искромётный мадригал!

*  *  *
Органа мощное звучанье,
Из дыма – лавровая ветвь,
Барочных раковин молчанье,
Высоких арок – славы тень.

Обширны книжные собранья,
И бездна значимых имён,
Монах был только человеком –
Костёр на Площади Цветов! [22]

Картины с черепом писали,
Тридцатилетняя война, [23]
И символ смерти стал часами,
Всё в этом мире – суета!

Сияют счастьем облака,
После дождя синеют дали,
Руины, чистая река – [24]
На полотне том нет печали.

Соборов яркие постройки –
На главном куполе фонарь,
Крылатых ангелов головки,
Цветов гирлянды – радость там!

Часы над звоном колокольни, –
Поторопись в делах добра,
Вазон – дары Святаго Духа
Да будут с нами навсегда!

Разорван круг земных страданий,
И вспышка света гонит скорбь,
Душа вернётся в руки Бога,
Туда, где Царствует Любовь!

Чтобы в спасительной надежде
Наш дух смиренно пребывал,
Храм в Климентовском переулке
О том нам явственно сказал. [25]


II

Дворцовых комнат анфилады,
Рокайлем убрано окно,
Там с замиранием читали
Письмо в эпоху Рококо. [26]

Кокетки юной шелест платья,
Духов тончайший аромат,
Букет цветочков на корсаже –
Её изысканный наряд.

Изящна роспись на фарфоре,
С короной вензель на стекле,
Десерт за дружеской беседой,
Манеры в избранной среде.

Из лож придворного театра
Небрежно баловни судьбы
За дамским веером следили
В лорнет, не ведая тоски.

«Учёных» рыбок в водоёме
Для развлеченья завели, [27]
Шинуазри, ротонд прохлада,
За ширмой ласки без любви.

Балы и званые обеды,
Эгрет – бриллиантовый фонтан, –
В предместьях дети голодают,
Не греет старенький кафтан... [28]

Противник всяческой интриги
Уйдёт в неведомую даль,
И убедится с полуслова –
Во всём фальшива пастораль.

*  *  *
Ты украшение Таганки
С екатерининских времён, –
Во имя Мартина святого
Тот храм высокий наречён! [29]

Пошло на пользу повторенье –
Возник парадный классицизм,
С венком победным продолженье –
Блистал «воинственный» ампир!

Как знак заслуженного мира,
К домам господским на фронтон
Прильнёт и сладостная лира,
Владел которой Аполлон. [30]

Вела раскопки Каролина,
Мюрат оставил ей солдат...
И на кушетке «помпеянской»
В салонах барышни сидят. [31]

В садах Тосканы и Пьемонта
Бывал сиятельный герой,
О них поведал он поэту,
Но тайны их унёс с собой.

Мечтанья в липовых аллеях,
Прогулки к гроту и ручью –
Минуло время романтизма,
Когда вдыхали тишину.

Лишь силу веры осознав, –
Посредством мягких линий
Своё «Смирение» создал
Лоренцо Бартолини. [32]

Викторианский строгий стиль –
Британец чопорный в столице,
И элегантный джентльмен
С гвоздикой белою в петлице.

В цвету уездный городишко,
У рынка высится собор,
Жена купца в вишнёвом платье –
Вокруг чарующий простор.

Вот загудели паровозы...
В России родственный царизм,
И, как обычно, из Европы
Пришёл унылый историзм.

В снегу блистательная Вена,
А Щёнбрунн, кажется, в цветах,
Там на клавире чудо-Моцарт
Играл когда-то при свечах. [33]

Письмо Бетховена к графине –
Признанье сердца одного.
Итог страданий бесконечных –
Соната «Лунная» его. [34]

На фото пенистое море,
Запечатлел его Ле Грей,
И льются радостно сквозь тучи
Потоки солнечных лучей. [35]

Строчили часто пулемёты,
Хлестала кровь из рваных вен,
И мёртвой линией по моде
Скользил удушливый модерн. [36]

*  *  *
Мотив печальный под гармошку,
Фабричный корпус у моста, –
В пыли к деревне гонят стадо,
И хлыст в руке у пастуха.

Желтеет барская усадьба,
Деревья шепчутся листвой,
Идёт крестьянин мимо пашни,
Блаженный свет даёт покой.

За речкой храм на возвышеньи,
На фресках ангелы с Христом!
Неунывающий Тимоша
При церкви служит звонарём. [37]

Уклад размеренного быта,
Родное дальнее село,
Храм Николая Чудотворца
Враждебным вихрем унесло.

И за Окой – передний край,
Сибиряки туда прибудут,
Узнает Гальдер, где Венёв,
Гудериан не позабудет.

В местах боёв тех побывать,
Услышать горестное слово,
Проехать дальше – в Епифань,
С неё – на поле Куликово!

III

Китайский старый пейзаж, [38]
На скифосе оливковая ветка, [39]
Горсть аравийского песка
И звездочёт на башне Улугбека. [40]

Ковёр тюльпанов и миндаль,
Фонтан на дворике султанов,
В сирени тающий сераль,
И иглы белых минаретов!

Расцвет империи Моголов,
У махараджей долгий век –
Познал тщету своих усилий
И властелин Аурангзеб. [41]

Любимый турком плод граната,
В запонах дарит нам тепло, [42]
Сапфир из Бирмы у индуса
Вошёл в павлиние перо! [43]

Полпенни юной королевы [44]
И марки с профилем её, [45]
Она в любимой диадеме – [46]
Все модницы равнялись на неё. [47]

Портрет монарха на банкноте,
Над ним трудился Тициан,
Удачно рядом поместился
И монастырь Эскориал. [48]

Достойно многое вниманья –
Семей влиятельных дворцы,
Их грандов пышные надгробья
И поливные изразцы.

*  *  *
Вкусить божественный зефир
Плодов тропической анноны, [49]
И воздух храмов Ангкор-Ват
В лесах таинственной Камбоджи. [50]

Увидеть Кронборг, Тадж-Махал, [51, 52]
Где флорентийская мозаика,
Казерту, виллу Бельведер... [53, 54]
Сан-Карло, слушая бельканто. [55]

Проснуться снова в Орвието – [56]
Гнездятся птицы на скале,
Ночной приют ласкает солнце,
И незабудки на столе.
 
Иль это было в Питильяно? [57]
В том городке ревнивых грёз,
На сердце лёг тяжёлый камень,
Здесь, на земле пролитых слёз.

Поток, несущийся с горы,
В тумане древнее распятье,
У ног альпийские цветы,
И всюду вечности дыханье.

* * *
Не терпит мастер упрощенья –
Ведь жизнь не с чистого листа,
И как-то очень неуютно
Под сенью страшного гриба.

И в хоре мальчиков на Пресне, [58]
Рисуя Марс, искал своё, – [59]
Нашёл родное в Робертино, [60]
Почти тоску в And I Love Her. [61]

Всему возможны варианты,
Калейдоскоп иных веков,
И ненаписанные песни, –
Они в цветных обрывках снов.

Всех удивительных сюжетов
Отобразить здесь не могу, –
Недавно жгучая крапива
Теперь графична на снегу.

Путём сравнений и отбора,
Пытаясь лучшее собрать,
Порой влечёт обычный листик,
Слетевший рядом на асфальт.

Там кипарисовые рощи,
Благоухание цветов,
И освежающий источник,
И изобилие плодов...

Иерусалим тот – символ рая – [62]
В скорбях взлелеянный мечтой,
И монастырь у Истры новый
С такой нелёгкою судьбой.

Гора камней, поросших лесом,
И ров, заполненный водой,
Таблички: «Мины! Осторожно!» –
За той высокою стеной. [63]

Но вновь во храме Воскресения
Во славе видится Христос,
Где светоносная ротонда
И херувимы между звёзд!

В окладе русская икона,
На ней Пречистый Образ Твой,
А в поле пыльный подорожник, [64]
Он покоряет простотой.

Основа творчества – природа,
Ей Божество вручило роль!
Трудна к прекрасному дорога –
Не может голым быть король.


*  *  *
Труды людей уносит время,
И только праведники с чистою душой
Узрят Предвечного – Создателя Вселенной –
И насладятся Идеальной Красотой!


25.02.2021

_________________
[1] «Город персов» захвачен Александром Македонским в 330 году до н.э.
[2] В Национальном археологическом музее Неаполя.
[3] В коллекции Джорджа Ортиса.
[4] Скульптурная группа «Нил» была создана в эпоху эллинизма и находилась в Александрии. Римская копия 2-й половины I века н.э., найденная в 1513 году, хранится в музеях Ватикана. Фантастический сюжет передан с поразительной живостью, не превзойдённой ни титанами Возрождения, ни Бернини, ни их последователями.
[5] Марк Ульпий Траян умер 9 августа 117 года по пути в Рим, возвращаясь из похода на парфян. По мнению римлян, он был лучшим из императоров. Его прах исчез вместе с золотой урной!
Победная колонна Траяна освящена 12 мая 113 года, её высота вместе с цоколем составляет без малого 40 метров. 
[6] Искусство их облагораживало, свидетельство тому мозаики Норманнского дворца в Палермо (XII век).
[7] Крак-де-Шевалье – грандиозный замок крестоносцев в Сирии (XII–XIII вв.).
[8] Музыкальное пробуждение Европы началось именно в Провансе.
[9] Новый – готический стиль в архитектуре зародился в аббатстве Сен-Дени в 1140 году.
[10] Замечательные шпалеры-мильфлёры производились в конце XV – начале XVI века на севере Франции, во Фландрии и в Брабанте.
[11] Купол флорентийского собора Санта Мария дель Фьоре, возведённый Филиппо Брунеллески в 1420–1436 годах.
[12] Венецианский мастер Джованни Беллини (1430–1516) – из семьи художника, учился в Падуе у Андреа Мантеньи, его картина «Экстаз св. Франциска» (1475–1480) в коллекции Фрика (Нью-Йорк).
[13] Руины Золотого дома Нерона, обнаруженные в Риме в 1480 году.
[14] Рафаэль Санти из Урбино (1483–1520) – сын придворного поэта и живописца, учился у Пьетро Перуджино. Прах Рафаэля покоится в римском Пантеоне в капелле Девы Марии.
[15] «Сикстинская Мадонна» написана около 1513 года.
[16] Бернар Палисси (1510–1590) – неутомимый исследователь природы, художник и литератор. На своих керамических блюдах («сельских глинах») он размещал слепки с рыб, ящериц, змей, лягушек, раков, ракушек. Покрытые многоцветными глазурями, в сочетании с изображениями насекомых и растений, они создавали иллюзию живой натуры.
       Будучи гугенотом, великий труженик умер в Бастилии.

       Хвалу Творцу пропел Палисси, –
       Взгляни на блюдо хоть мельком,
       Из сельской глины, под глазурью
       Змея в соседстве с мотыльком!

В образе мотылька, вероятно, сам Палисси.
      
[17] Конский налобник парадного доспеха, подаренного польским королём Стефаном Баторием царю Фёдору Иоанновичу в 1584 году. Создавая это произведение, нюрнбергский мастер Кунц Лохнер великолепную чеканку дополнил стилизованными бараньими рогами.
[18] Шлем со сценой битвы Геркулеса с драконом, присланный, вероятно, в 1591 году царю Фёдору Иоанновичу польским королём Сигизмундом III. Судя по пластике, он был создан итальянским мастером. По своим художественным достоинствам этот шлем не имеет себе равных. 
[19] Эти посольские дары пережили невзгоды Смутного времени и серьёзно пострадали в 1737 году во время Троицкого пожара. До настоящего времени они хранятся в Оружейной палате Московского Кремля.
[20]
       В цветных эмалях арабески,
       Красивых листьев завитки,
       На чаше камень драгоценный
       С подложкой огненной фольги.

[21] Камея с портретом Елизаветы I создана в конце XVI века Жюльеном де Фонтене. 
[22] Площадь Цветов в Риме, где 17 февраля 1600 года был сожжён Джордано Бруно.
[23] Тридцатилетняя война 1618–1648 гг.

       И смерть с песочными часами,
       Всё в этом мире – суета!

[24] На городских пейзажах старых мастеров можно видеть женщин, стирающих в реках бельё.
[25] Храм Климента папы Римского в Замоскворечье, 1742–1774 гг. В нём сочетаются элементы барокко и рококо.
[26] Одноименное стихотворение 2014 года: http://stihi.ru/2016/05/17/7164
[27] Уже в период государства чжурчжэней (XII-XIII вв.) в Китае были дрессированные рыбки.
[28] Страдания обездоленного ребёнка описал Г.Х. Андерсен в сказке «Последняя спичка».
[29] Храм Мартина Исповедника в Заяузье – шедевр русского классицизма, 1786–1793 гг., архитектор Родион Казаков.
[30] В послепожарной Москве.

       Как знак заслуженного мира,
       К домам господским меж колонн
       Прильнёт и сладостная лира,
       Владел которой Аполлон.

[31] Каролина Бонапарт – королева Неаполитанская. Осенью 1812 года, когда супруг «утопал» в подмосковной грязи, она продолжала раскопки Помпеи, и найденные предметы вдохновляли художников на создание модных изделий.
[32] Скульптура «Смирение» («Вера в Бога») – работа Лоренцо Бартолини, 1836 г.
[33] 13 октября 1762 года состоялся концерт шестилетнего Моцарта в Щёнбрунне (1695–1749) – любимой резиденции императрицы Марии Терезии.
[34] Письмо Бетховена к Джульетте Гвиччарди (7 июля 1801 года) и «Лунная соната» (1802 год).
[35] «Большая волна» Гюстава Ле Грея, 1856 год.
[36] Поиски «точки вдохновения» в модерне представляются затруднительными.
[37] Голянин (Галянин) Тимофей Андреевич (1900–1967) – звонарь церкви Николая Чудотворца в селе Косяеве, похоронен на Должиковском кладбище.
[38] Традиционная изобразительная манера и сюжеты многих китайских пейзажей (бамбук, сосны, утки и т.п.) не изменялись на протяжении столетий.
[39] Скифос – древнегреческая чаша для питья. Оливковая ветвь – символ богини-воительницы Афины и её города.
[40] Улугбек – учёный и поэт, внук Тимура (Тамерлана).
[41] Подводя итог своей завоевательной деятельности этот «Покоритель Вселенной», последний Великий Могол (1658–1707), признал: «Жизнь, столь драгоценная, потрачена неизвестно на что».
[42] Эти золотые с яркими самоцветами запоны, обычно в виде плодов граната и бутонов тюльпана, создавались в Стамбуле с начала XVII века.
[43] Подобное перо представлено в нью-йоркском музее «Метрополитен».
[44] Полпенни Елизаветы II, чеканившиеся в 1953–1967 годах. Пленительный портрет королевы, развивающиеся ленточки её венка и парусный корабль символизировали послевоенное обновление британской нации.
[45] Марки английских колоний, изготовленные методом металлографии.
      
       И мир по маркам изучали,
       Какие в свете острова.

[46] Бриллиантовая диадема, выполненная в 1820 году лондонской фирмой Rundell & Bridge. Жемчужины в её основании подчёркивают значение Великобритании как морской державы.
[47] Журналы мод 1950-х – начала 1960-х годов.
[48] Портрет короля Филиппа II и его Эскориал воспроизведены в гравюре на испанской банкноте 1925 года.
[49] Annona muricata – Сметанное яблоко.
[50] Ангкор-Ват – опутанный корнями баньяна кхмерский храмовый комплекс середины XII века, обнаруженный в джунглях французским путешественником Анри Муо в 1860 году.
[51] Кронборг – замок датских королей на Балтике.
[52] Мавзолей Тадж-Махал в Агре (1629–1650).
[53] Казерта – неаполитанский Версаль (1752–1780). В королевском дворце великолепная лестница со скульптурами львов, а из лож придворного театра при поднятом занавесе открывается восхитительная перспектива парка.
[54] Вилла Бельведер в Ватикане.
[55] Оперный театр Сан-Карло в Неаполе (основан в 1737 году).
[56] Orvieto – город в Италии, регион Умбрия.

      Вновь пробудиться в Орвието –      
      Гнездятся птицы на скале,
      В ночной приют заглянет солнце,
      И незабудки на столе.      

[57] Pitigliano – коммуна в Италии, регион Тоскана.
[58] Хор мальчиков в училище А.В. Свешникова.
[59] Жизнь на Марсе – популярная тема в искусстве 60-х годов XX века.
[60] Robertino (Roberto) Loreti.
[61] Вступление к песне The Beatles 1964 года And I Love Her. Сожаление о недостижимости гармонии (счастья).
[62] Иерусалим новый, отождествляемый с Царствием Небесным.
[63] Впечатление от руин Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря в начале 1960-х годов.
[64] Россия и её народ, исполненный величайшего терпения и жертвенности.