И долгое любви упоминанье...

И долгое любви упоминанье,
забвенья ль краткий приговор любви,-
всего лишь лиры жалкое бряцанье,
воображенья вычурный кульбит.
Всего лишь глина на кругу гончарном,
шершавый мрамор, выспренним чреват,
неясный страх, посеянный в овчарне,
подросших пробой гОлоса волчат -
в ночи оброчной робким подвываньем,
а ты, и повивальник и пастух,
плывёшь сквозь сны, усталостью повален,
и твой костёр казнится, не потух,
что неприметен  странствующим в небе
созвездьям, страннику, бредущему чрез ночь,
что речь огня напрасна, как молебен
песка пустыни о дожде, как почт
уклончивость и склонность к затяжному
походу, через толщу дней прыжку...
Смоги до дна Дон вычерпать шеломом
и меньшего по жизни не взыскуй.
Воды во ступе без толку толоки,
бесстыдной повилики ржавой плеть,
усилий втуне мертвенной мороки
даст бог, да не прельстимся мы воспеть.
Всего лишь лиры жалкое бряцанье,
а как колотит, штырит, как знобит
от лажи отреченье, отрицанье
холопства, низкий чей вердикт избыт
правдопролитьем корня, звука, слова,
первопроходством вод, земель, пространств
иных - того, на чём и был твой град  основан
как эпилог ошибок и мытарств.