Четвертый акт -жил да был усатый кот

АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ «Жил да был усатый Кот — астронавт»

Нужно бы продолжить путь — Родина ж волнует грудь! —
Летят сводки из России, что какой-то лжемиссия,
Под Троцкого закосил - сильно в морду запросил,
Хочет всем врагам на славу — россиянам влить отраву! —
Кот немного разозлился — оттого и график сбился ...
1.
Пока Кот наш был при деле, все зевали, пили, ели,
Посещали институты, чтоб быть знанием обуты.
По утрам шли в магазины, покупали апельсины,
Не гнушались книготоргов и других медийных торгов.
Новости делили с другом — словом, жизнь текла по кругу.
Но ... пришел проект подвальный с недотравленным Навальным.
Люд кричал, но не был внятен — настругали навальнятен! —
И пошло в разнос движенье, кто детей тянул в сраженье
С государственным законом, чтоб гнушались они оным.
Да кричат: «Вы нас не смейте — не судите наших действий! —
Малолетки пока мы — не достойны, знать, тюрьмы».
Кот качает головой: «Это ж нужно! Боже мой!
Что за детское цунами? Куда смотрят сейчас мамы?»

Строчит Кот домой депешу: «Я б Навального повесил
Вниз тормашкой!.. Даже скоро!.. Под каким нибудь забором! —
Ишь, напыжилась орешком ... от Европы ... злая пешка,
Нарядилась королевой, чтоб вести народ налево —
За счет грязного мытарства, размытарить государство,
И согнуть его в дугу, чтоб потом отдать врагу»! ...

Но корова промычала: «Бабка надвое кричала —
В пешке той ничтожен вес, а у царства перевес!

Кот, скорей давай команду, зад свой вытри пропагандой,
И починим вертолет для намеченных высот!
А то наш несчастный Мишка не читает даже книжку
Что оставил ему дед — как женатым жить без бед,
Да ласкать свою жену, может, даже не одну -
Если в царстве без припонов — полигамные законы».
2.
Кот достал кресало, губку, табаком заправил трубку,
Что дарила Клеопатра в момент божьего азарта,
А потом, чтоб прикурить, чтобы начал дым валить,
Бьет кресалом он о кремень, разогоняет искрой темень ...
Но затейница Корова — будь она всегда здорова,
Как ерша в своем пруду ловит ближнюю звезду
И подбросила Коту, прикурил чтоб налету.
А кресало чтоб не мучил, а оставил лишь на случай,
Когда сбитые приборы перестали бы в моторы
Свои искры подавать, и там смеси зажигать ...
Тогда он возьмет кресало не намазанное салом,
Силой высечет искру, чтоб моторы на ветру,
Вдруг заглохнуть не посмели, пока мы летим до цели.
3.
Тут проснулся дядя Греф — он во всем имел успех —
И в хищениях, в финансах, и в нефтянке как в романсах ...
Еще в ряде областей, чтоб позвать на пир гостей
Изо всяких «забугорий» для своих родных подворий ...
И чтоб званные те гости, мыли нам родные кости,
Да учили бы как жить, с кем дружить, с кем не дружить ...
И устроили б бардак, извините ... лишь за так!

И промолвил слово дядя, поверх всех презренно глядя:
«Я потрачу денег тонны, закупить чтоб гравитоны
Вместо солнечного газа — он его сильней в три раза!
И не нужно там кресало. Нужен только хлеб до сала,
Чтобы наш электорат — богачам был друг и брат!
Ведь нам нужно поскорее долететь к Кассиопее.
Если там живет народ, не сверхсильный, не урод,
То испробовать на них ... может под библейский стих,
Революции цветные, или методы иные».

Слава Богу, что все спали, а то б дядю затоптали!
Слышал дядю только Кот, когда гладил свой живот,
И подумал: «Хоть и спесь, но все это уже есть!
И бурлят вовсю народы — каждый требует свободы
А свобода — что такое?..  И она ему ему на кое?!.. —
Лишь бы без борща, без водки, драть во всю по миру глотки,
Для каких-то перемен — залезать из плена в плен,
И подбросить там идей, чтоб дубасил люд людей!
Да дубасил бы не зря — а чтоб поменять царя
И всучить нам всем на смену — с кислых щей вчерашних пену ...
А потом к ней присмотреться, революцией нагреться,
И кричать во всю опять: «Надо вновь царя менять!
Потому что сей, зараза, и без уха и без глаза,
В душе только трын-трава и дурная голова! —
И подумал Кот опять — коль гулять — то уж гулять! -
А проблем здесь целый ворох — нужно чтоб сухой был порох»!

Кот пускает трубкой дым, здесь, под небом голубым,
Сидя на метеорите, он внушает своей свите:
«Когда я вернусь на Землю все земные скорби внемлю,
Правдой-маткой, без загадок наведу везде порядок,
Хоть и ночью, хоть и днем. А сейчас: друзья, подъем»!
4.
После зова все проснулись, приоделись, приобулись,
Кое-кто, лишь для порядку, сделал быстренько зарядку.
Взяли утренней росы и ... наверно для красы
Ладненько росой умылись, напомадились, побрились. —
Не взирая на субботу взялись дружно за работу.

Кто менял гнилые доски, кто в чертеж глядел ... на сноски,
Чтоб по умному, для ладу, не вбивать все гвозди к ряду —
А надеясь на авось — крепить доски через гвоздь,
Чтоб по умному, но скромно — делать дело экономно.
А умельцы, тут же, ловко прикрепили винт веревкой.
Отошли и посмотрели — вроде бы достигли цели! —
Правда, винт перекосился — мастер же перекрестился,
Сказал: «Пусть вас гнет не гложет — я крещусь, знать Бог поможет!».

Промычала вдруг корова: «У меня в ногах полова,
Это всем векам для смеха! Что за гадкая потеха?!
Двадцать первый идет век — жить старинкой просто грех ...
Я вам что-ли не матрона? — Хочу простынь из нейлона,
Под нейлон ложите губку, из джинсы пошейте юбку,
На копыта, от кутюр, нанесите маникюр ...
Я ж Корова — не овца, повстречать хочу Тельца -
Мимо ж будем пролетать — хочу быть ему подстать.

И во ваши штучки эти... где коровьи туалеты? -
Нужно к моему прицепу хоть из бревен, хоть из щепы,
Как по щучьему веленью приторочить отделенье
Враз. С коровьим унитазом, зеркало прибейте сразу,
Где б могла я красить брови — ничего что и коровьи ...
А потом подмазать губы, не смотрелись чтоб — как трубы
Из последней кочегарки. Целовать хочу я жарко! —
Кто захочет подходи —  люд не здешний ... не гляди»!

Пассажиры тут же взвыли — это ж нужно, сколько пыли!
Сколько наглости и страсти, из коровьей ентой пасти ...
Где такое вы видали? Мы по просьбе ее взяли
Не на свадьбу, не на пир, а увидела что б Мир!
И такие вдруг сюрпризы ... Не потерпим мы капризы!
Если что, то очень скоро на попутном метеоре,
Где все снасти из камней. Нет в помине даже пней,
Чтоб чесать свои бока. Нет ведра, чтоб молока
Надоить потом умыться. Где удобство только снится —
То ... лети опять к Земле ... без удобств ... на корабле.
5.
Кот сидит и трубку курит. Один глаз от дыма жмурит ...
Вспомнил вдруг земную кошку, на груди из мышки брошку ...
Вспомнил изб земные крыши, небо что любовью дышит,
За деревней, на пруду, камыши и лебеду,
Рыбку, рыбкину икру, ту что мечет по утру.
Пруд, пахучую осоку, что так пахнет земным соком.
Журавлей в прозрачном небе, запах пряников и хлеба ...
Ему стало так приятно ... Не вернуться ли обратно?! ...
Но! То бЫла лишь минута — как души размякшей смута!
Вдруг он слышит через стенку гласа гневные оттенки,
Кто-то вновь и нездорово, бранит бедную корову!..

И пришли к нему послы не то чтоб и очень злы,
Так, для прочих разговоров, без претензий и без споров —
Что Корова просит лишку — туалетов для ... домишку.
Ну а Кот: «Ее вина в том, что женщина она —
И одна ... не нужно строго — ведь для женщин всех дорога ...
Не обмазанная медом, но хранима женским кодом».

«Как одна?!» — вскричали хором — «Посмотри, там под забором
Греют грудь и греют спину! — Как устроили витрину ...
Да под Солнцем греют ноги, те, кто нравственно не строги,
И совсем не прокажены. — Это ж те ... из пира жены! —
Они ж все у нас остались, уже кой кому достались»!
А еще смеется Греф: «Пусть летают для утех! —
Я для них не поскуплюсь — хоть слюною подавлюсь
Лишь немножечко однажды, может, только лишь от жажды —
Откуем винты подкрылки, хоть почешутся затылки,
Что всем денег нужно много, но мы будем очень строго
Тратить деньги на вино — будем пить всегда одно».

«Ладно»! — Кот сказал сурово — «Где сейчас сидит Корова,
Пусть идут туда матроны — все оставшиеся жены.
Чтоб корову не расстроить мы еще прицеп построим —
И на все вам один день — прогоните свою лень»!
6.
Вот так поезд, что за чудо? И куда он и откуда? -
То ли странная комета пролетает вокруг света?
Толь ли дьявольского кроя залетел к нам астероид?
Толи сгусток из фотонов, что создался вне законов?
Или черная дыра ... так швырнула на гора,
Разорвав свой вечный пояс, что явился миру поезд?!

Удивляются планеты в разные цвета одеты,
И в липучие туманы ... не планеты — океаны!
Или те, что рыли море — из камней сложили горы ...
Чтоб остатки не поганить, то решили наварганить
Пару-тройку поездов для космических дроздов?

Удивлялись метеоры и вели друг с другом споры —
Поезда те древних практик — как отходы от галактик! —
Иль какие-то протоны из Москвы и Вашингтона,
Зацепились очень крепко и летят в погибель сцепкой.
Есть у них такая кнопка как в вине-шипучке пробка —
Стоит лишь ее нажать — и ни сеять, ни рожать!

Одним словом, в Божьем Мире, как в общественной квартире,
Без погодных изумлений не находят общих мнений. —
И всегда как кот с собакой, все кончают славной дракой!
Когда нос измазан кровью, когда спор обновлен новью,
Тогда все без промедленья к себе просят уваженья.
И кончается картинкой — когда некий тип с блондинкой
Сильно страсти ублажают и спокойно засыпают,
До тех пор, пока похмелье не потребует им зелья
Порций три, а может пять, чтобы начать все опять!
7.
Кот философ — он все знает, руль из лап не выпускает.
Он овеян звездной пылью, и как будто сам на крыльях
Летит в звездные миры, где из ангельской искры
Возрождается все новью, наполняясь божьей кровью,
И все как-то не бездумно ... Неужели все разумно?!
Ай, да ладно!  Время смажет! — Главно чтобы с экипажем
Всегда было все — о кей! — К цели ... чтобы поскорей!

Вертолет имел прицепы. Все по умному — на цепи,
И на болт крепились с гайкой — как единой гибкой спайкой —
Лишь, чтоб чуточку качались, и нисколько не болтались ...
И как будто средь весны — навевали б качкой сны.
Каждому имелась лавка, к лавке жесткая приставка.
На приставке хлеб и сало — так ... не много, но не мало,
Еще с сельтерской водицей, значит есть где-то криница
Из космической росы, чтоб для жажды и красы.

Дядя Петя крикнул: «Кормчий, прилетел из центра гончий,
Привез экстренно бумагу! В ней нас просят, чтоб отвагу,
Мы с отрядом проявили. Чтоб поели и попили,
А потом чтобы десантом, по простецкому, не франтом,
Заглянули бы в тот век, где несчастный человек
Бился за живот с природой ... без огня ... себе в угоду.

И чтоб сдвинули мы камень ... непонятий ... и руками,
Еще лучше чтоб мозгами, подружили их с врагами. —
С той природной круговертью, что кончалась часто смертью.
Они ж ходят без одежды, без какой-нибудь надежды,
Чтоб согреться, потом выжить! — Навострить для них бы лыжи
На какой-нибудь прогресс. И чтоб домом стал им лес
Без волков и без рептилий. Чтоб пещеры пусть там, или
Научить копать землянки под дубами на полянке.
Крыть землянки хвойным лесом, подружиться с лесным Бесом,
Привязать бы камень к палке ... в самом деле, не для галки!
Это их же двинет сразу и поддаст прогрессу газу ...
Да и сами мы ж себе — прогресс двинем по судьбе».
8.
Ну раз так — то значит так! Собираемся в кулак!
Кот по юзу курс меняет. Путь мозгами сочиняет.
На панелях чертит трассу, чтоб поддать машине гласу
Для машинного ума. А она уже сама
Решит как лететь в те веки, где рождались человеки.

Навигатор извинялся, что случайно курс менялся
Корректируясь, в другой. — Навигатор не изгой!

Так попали в средний век. Там искусством человек,
Жил как юностью, высоким и питался его соком ...
Возводил Анджело стройки величаво — не изгойки ...
По заказу. Строил храмы. Перевел Давида в мрамор.
В конце жизни на ура, он построил храм Петра!
Возил мрамор из Каррара, чтоб эпоха своих знала
И ценила без каприза!.. В той эпохе — «Мону Лизу» ...
С ней и «Тайную вечерю» ... чтоб сказать — «Я в Бога верю!»,
Написал крутой художник. Он же слесарь и сапожник,
И механик — Леонардо!.. На все руки! — это ж надо!
А еще, как для утех воду лить, придумал шнек!
Был и душка Рафаэль не пил пиво, но пил эль,
Получал от дам поклоны, и писал свои мадонны ...

Здесь мы скажем:  «Извините, не чета мы этой свите
Ведь вердикт то наш таков — нас послали в глубь веков
Вот туда мы и летели. И всерьез ...». Но вот на деле
Получился вдруг конфуз  ... Рафаэль, как Буби-Туз,
В позолоченной карете, в самом моднейшем берете,
Да в кафтане из бобров, в окружении послов,
Что служили Ватикану, в нем Юпитеру, Вулкану,
И Гермесу, Афродите — вы ж других не проглядите ...
Вдруг заметил наших дам, таких юных по годам,
Таких гибких и красивых, большегрудых, не спесивых,
С русских золотых полей, миро-точащих елей ...
Сразу челюстью отвис, и как будто тут же скис! ...
Обратился он к Коту: «Я носил в себе мечту,
Чтоб иметь из жен модели — вот такие, в самом деле!
Наконец я их нашел! — Сколько миль я здесь прошел,
А таких нигде не видел! Я и жизнь возненавидел,
Что я в ней, в моем пределе, не раскроюсь в Божьем деле.
Кот! Отдай мне этих дам, я им чести малость дам,
Я срисую с них икону и Сикстинскую мадонну. —
Расплачусь я Папским блатом и, немного, даже златом...
Вот, возьми мой луидор и чинить не будем спор!»/

Луидор Кот тут же спрятал, но чтоб быть девчонкам сватом?! —
Не хотелось здесь ему, и сказал он: «Мур мур му —
Это как же? — В другом веке, с незнакомым человеком,
Даже пусть и очень знатным ... Вот, когда мы в путь обратный ...
Когда даст нам Бог удачу» ... Черт возьми — девчонки плачут,
Умываются слезами, и понять дают глазами,
Что они хоть день, хоть ночь, в мастерской сидеть не прочь,
А маэстро пусть рисует ... «Мы не будем Бога всуе
И тебя Кот вспоминать, здесь мы к месту и подстать».

Кот подумал: «Баба с воза, не такая уж угроза,
Напрягать не будем локти — нужно рвать отсюда когти!» —
9.
Бренный мир доволен хлебом, вера в Бога живет Небом —
Наши ж гости в самом деле, явно ... с неба прилетели.
Значит что-то есть святое, да святое — не простое —
Ангелята эскадрилий, за спиной имеют крылья ...
Хоть поют они, хоть пляшут славно крылышками машут!
Ну а эти не крылаты, знать из Ада где-то взяты.
Драндулет их явным чином сам похож на дьявольщину! —
Хоть без крыл, а в небо вхожий. — Это, братия, негоже
Призывать их ко двору — нужно их придать костру!
Заманить обманно Папой и прихлопнуть Папской лапой!

Пишут клерки ложь-письмишко, ищут шустрого мальчишку —
Как бы папского посланца, по рожденью — иорданца...
Кот читает их посланье — в нем есть Папское желанье,
Их в натуре лицезреть, помолиться, псалмы петь,
Закатить потом пиры, забрать Папские дары,
И, конечно, все такое ... А оно Коту на кое?! —

Кот дает письмишко Грефу — нет ли в нем какого блефа?!
Только начал Греф читать, сразу крикнул: «Где печать?!
Где замок, а где сургуч — он в посланиях могуч! —
А письмо без сургуча, что ножны ... но, без меча ...
Здесь какая-то подстава! Как бы не было облавы
Рыцарей из папских слуг — а то будет нам досуг!»

Только было уже поздно! Протрубили трубы грозно,
Будто с дерева свалились, повязали, навалились,
В подземелье опустили, без еды, питья закрыли
Как последнего холопа! Что Европа? — Эх ... Европа!
Ну такая в ней система! — Лишь до папского гарема
Отвели девчонок наших — две Людмилы, пять Наташей ...
Папа не имел жены, но услуги Сатаны
Принимал в греховном деле, так, что ангелы немели ...
И все папские пассажи были черными как сажа.

Взволновались здесь народы! — Кто кричит: «Не дать свободы»!
Кто просил, чтоб грех простить и на волю отпустить.
Для греха ж была причина — дескать, адская машина
Вся из бревен и пустая, но, зараза та-а-к летает!..
Даже был эксперимент — что не в Божий то момент —
Неудачник итальянец, сам серьезен, не из пьяниц,
Взял доску, залез на крышу — кипариса ж крыша выше!
Ореол хотел воздвигнуть,что с доской мог с крыши спрыгнуть—
Только вот не полетел, а где прыгнул — там и сел
Возле дома, на помосте и сломал себе все кости!

А затем, не то что сброд, а с умом вполне, народ
Руки к небу распростер и велел разжечь костер ...
А потом как святость в нем — испытать бы всех огнем ...
Всех пришельцев с аппаратом. Там ответ и будет краток —
Коль зажарят как котят, с огня в небо не взлетят —
Сатаны знать они чада, иль паломники из Ада.

Но затейник умный очень, прокричал: «Братва, короче,
Ад рождается в огне, потому сдается мне,
Если оные все чада пришли запросто из Ада,
То для них огонь тогда ... как голодному еда»!

Подтвердили: «Это точно! Значит нужно очень срочно,
Ну, хотя бы в этот год, собирать святой синод —
Пусть вся папская братва... А пока сушить дрова ...
И как раз придет ответ — будем жарить, или — нет!»
Только рыцарь из дожей сообщил: «Сезон дождей
Вот, начнется на неделе, тогда вряд ли ели-ели
Дров насушим мы за год! Ну а чем, скажи, народ
Отвлекать от наших бедствий? — И от голода, и следствий
Венерических болезней. Кто нам скажет, что полезней
Их поджарить, толь простить ... и с дарами отпустить?!»

Началось в толпе броженье, во все стороны движенье
Как расправу учинить? — Может, просто поженить?!
Дать им в жены итальянку, пусть узнают перебранку,
И тогда уже, поверьте — сами будут просить смерти!..
Еще были тары-бары, доходили аж до свары,
Перешли все рубежи, начали хватать ножи,
И чинить потом расправу — всем врагам своим на славу! —
Пролилось не мало крови от зловредства и любови ...
Наконец совсем забыли за что ели, за что пили!
10.
Ну, а умный Леонардо, на часок забыл про нарды,
Подошедши к вертолету, всю идею схватил слету,
И сварганил так чертеж, что он был к полету гож!
А потом мы через веки, от умов своих, калеки,
Обсуждаем мыслей дальность, и простую гениальность!
11.
Ой простите! Тра-та-та! Мы ж забыли про Кота.
Про его родных людей, и про важность их идей.
А они сидят в темнице, без окон, не видят лица
Друг у друга, словом так ... им устроили бардак! —
Пусть условный, зато ловко — повязали всех веревкой!

Если помним, мы в начале про Кота рассказ кричали,
В том, что он любил мышей от хвоста и до ушей.
Он мышей своих не трогал — пусть идут своей дорогой,
И в своем любимом сыре точат маленькие дыры ...
И так дальше!.. Ну, короче — мыши ж ... что-нибудь, да точат!
А еще в мышином царстве, как в грибничном государстве,
В гуще норок — как мицелий, чтобы мыши шли до цели! —
Бог мышиный правду слышит, и ... сказал он, чтобы мыши
Итальянских подземелий, зла б ни грамма не имели
На российского кота. — Он для всех мышей мечта! —
И чтобы в любом подвале его людям помогали...
Сразу, через пять минут — мыши были тут как тут!
За секунды очень ловко перегрызли все веревки.

Но, сказали: «Раз-два-три, Кот, ты нынче не дури,
Вот те двери, через «Ад», там за Адом папский сад.
«Ад» там, в общем, без смолы, без котлов и без иглы
Загоняют что под ногти, никого не мажут дегтем —
Нарисован этот «Ад», чтоб хранили все свой зад!
Рисовал его Анджело когда общество созрело,
Все на Рай и Ад делить, Бога чтить, и Черта злить»!
12.
Боже мой! Вот это дух! Здесь молиться нужно вслух:
«Господи, меня спаси, сохрани и пронеси»! —
Черти здесь грызут людей, а те прячутся скорей
В свой же собственный живот, и вылазят через рот!
Себя ж силятся царапать, попадают прямо в лапы
Тем в ком коготь груб, остер — так что хочется в котел,
Где кипящая смола, чтоб она приют дала!

Дядя Греф воды попил: «Я бы все это купил» —
Сказал как бы, между прочим, заглянул зверюге в очи,
Ткнул ногой в его живот, пальца два засунул в рот,
И сказал всем: «Ся детина — нарисована картина
Потому пройдем без страха — не страшны петля и плаха»!

Пусть не скоро — косогором, но, минуя все заборы,
Все калитки и все двери, прячась в тень Луны как звери,
Пришлось много миль пройти, чтобы вертолет найти.
Не шли днем, а только ночью, чтобы вражеские очи
В темноте их не узнали, не поймали, не догнали ...
Правда, у одной заставы, там где был отряд приставлен
Самой воинской породы, охранять чтоб огороды —
Нас спросили: «Кто идет, и куда отряд бредет?
Пропустить мы вас не сможем, раньше вверх о вас доложим ...
И начальство пусть решает — угощать вином, иль чаем,
Но, когда настанет день!.. А сейчас вон там, где пень
Спать ложитесь бивуаком, толь с медведем, толь с собакой»!
Кот сказал: «Я вам не вор, вот возьмите луидор,
И зачем вам маета? — Открывайте ворота»!
И тогда старшой ответил: «Все решаемо на свете!
Проходите молодцы! Вот еще вам огурцы
Только сорванные с грядки, все отлично, все в порядке»!

Дядя Греф, идя, заметил: «Там где деньги — Солнце светит!
Потому нужны поборы, чтоб копились луидоры»!
«Ах, ты гнида!» — кто-то цыкнул — дядя Греф в ответ не пикнул.
Может только лишь для виду, носом шмыгнул от обиды,
Да отмщение кусало — чтоб кого-то тем же салом!..
Кот, однако, очень скоро на корню срубил все споры ...
13.
«Вот он, братья, вертолет»! — Изумленно крикнул кот! —
В нем не прошенные гости — группа лиц играют в кости! —
Кто-то пьет ядрен-вино, ест маслины заодно,
Кто-то в нос себе храпит — притворяется, что спит.
Остальные что-то брешут друг пред другом. Репу чешут
Трое старцев без обиды — но, как видно, инвалиды —
В свои годы — на мели, обнимают костыли ...
У кабины же девчонки, толь простынки, толь пеленки
Постирали. И просты их желанья ... на винты
Все стараются повесить ... только ветер — он их бесит...
И девчонки без оглядки, все ругают ... для порядка!
14.
Медведь гаркнул: «Поскорее ... поглядите — наши Феи
Здесь меж ними! Вот так чудо, каким ляпом и откуда?» —
Это правда — Маши, Гали вешать тряпки помогали.
Как увидели Кота, закричали: «Тра-та-та!
Вы, конечно, нас не ждали — из дворца мы убежали!
Рафаэль ведь свой эскиз, не из нас, а из Луиз
Рисовать себе изволил, нас же он не беспокоил,
А отдал нас ко дворцу очень гадкому лицу,
Для каких-то грязных дел, чтобы он в смоле кипел!

Эти ж девочки — подруги, а мужчины — наши други,
Все прекрасные артисты, кто гитарой, а кто свистом ...
Хоть бродячие — не сброд, веселят везде народ!
И у них такая сила! — Мы их в гости пригласили
Чтобы дать концерт прощальный перед трассой нашей дальней».
15.
Все путево, все как след, Кот затеял всем обед ...
А потом все побратались, со слезами распрощались,
В бак налили гравитоны, чтобы винт приятным тоном
Зарычал и полетел — впереди так много дел!

Пролетели много — мало ... пили, ели, но, без сала! —
Его прятали для смазки. Чтоб винты, как те салазки —
Там где снег ... Чтоб шестеренки от такой горячей гонки
Не расплавились, не грелись, не дай Бог — не загорелись!
16.
Мы ж забыли про корову! А она по предков зову,
Сверх естественной силищи, без питья, совсем без пищи;
Заняв крылья у Пегаса, против ветра, лишь по галсу;
Из планеты, на планету, очень быстро как ракета
Нас по миру догоняла, аж три раза полиняла ...
Но, догнала!.. Лишь рога чуть уменьшились. Нога ...
То есть — не нога, а ноги, от такой крутой дороги,
Стали как у балерины, что из сказки, иль былины!

Все в отряде были рады, но Корова ждет награды!

А Медведь как острослов, хоть и не любил коров —
К ней отнесся терпеливо, и еще, друзьям на диво,
Так, без лени,  без расхлябий, стал охоч до астролябий!
Ставил стрелочку на ноль, вычислял по ней буссоль,
Градус подправлял чуть-чуть и показывал нам путь!
Правда путь был длинноватым, но видением богатым.

Мы увидели, что дыры — злы, как будто крокодилы,
Поглощают все планеты, даже звезды, только света
От них больше не исходит, а конец всему приходит.
Галактическая пыль, междузвездный газ, и пыль,
Даже дальние кометы, что летают к концу света
Исчезают насовсем! И кричит дыра: «Все съем,
Поглочу все, разжирею, а когда я постарею,
Не надейтесь, не усну! А опять я так рвану
Чтоб опять все разлетелось, а потом и жить хотелось» ...

Когда мы, как для прогулки, все зигзаги, переулки
Звездные, как будь здоров, без балды и лишних слов,
Пропахали, пропыхтели — в век какой-то прилетели.
Покружились над горами, над полями, над морями,
Посмотрели, где есть воды, не снуют ли там народы? —
Приземлились, чуть, на край, где стоит гора Синай.
Посмотрели календарь, что им Бог приносит в дар,
Что стоит возле горы, в чем сейчас там соль игры.
И увидели ... нет славы ... Век идет у них кровавый!
Ох!.. Не счастлив человек, в тот тридцатый его век,
Где-то аж, до нашей эры — в год жестокий Божьей веры! —
Кровью там писалась быль — чтоб рождался Израиль.

В век тот — Иисус Навин, сам любитель добрых вин,
Рыцарь своего тотема. Многочисленность гарема
Он возил всегда с собой — где был мир и где шел бой!
Покорял он все народы, и не то, что там свободы
Не давал, а жизнь лишал. Никого не вопрошал
Как в делах сих поступать, танцевать, иль гроб копать!
Как бы, Яхве, — его Бог, взял с него крутой залог,
Чтоб расширил его царство — Израиля государство.
И указ его таков — не жалеть ни стариков,
Ни младенцев, а железом всех подряд колоть и резать!

Вот в такой попали мир, ну конечно не на пир!
17.
Как же быть? — решает Кот! Ну, конечно же, живот,
Просто так, от фонаря, отдавать нельзя зазря.
Нужно бы какой-то вклад здесь вложить, чтоб мир, да лад
Наступил, хотя б для части тех людей, чьи гнобят страсти ...

Что поделать? — Нужна сходка. Только так, чтоб там не водка ...
Все решали не под «газом», а главенствовал бы разум!
Дядя Петя говорит: «Если так вопрос стоит —
Нужно, чтобы экипаж, разделился бы на аж ...
Две по счету равных части. А гасить там будут страсти,
И Медведь наш, и Корова — будь она всегда здорова,
И продлятся ее дни! После спора пусть они
Утвердят вердикт — как быть — толь сражаться, толь забыть
Это место, песню спеть... и ... скорее улететь»!

«Нет»! — сказали вдруг два брата — «Эта местность так богата
И лугами и скотом. Ведь жалеть будем потом,
Что мы здесь не отдохнули»! — Прокричали и уснули!..
В это время ... это ж надо! — Проходило чье-то стадо.
Его гнали скотоводы —  дети, юной той природы ...
Они все изнемогали, потому что убегали
От лихих бойцов войны, как монах от Сатаны! —

Доля беженцев лиха! — Но Корова, там быка
Где-то видела, и ... вдруг ... всем сказала: «То мой друг!
Он взорвал мечту мою, знать я стадо отстою ...
Ну, конечно, с вами вместе, и для славы и для чести!
Кот, труби для них отбой! Пусть встречаются с тобой
Разномастные старшины, те, кто круче своим чином ...
Мы ж стратегию свою как вести себя в бою
Растолкуем и расскажем, и примерами покажем.
У меня ж одна нога, хвост, коленки и рога
Снабжены электрошоком, с переменным сильным током!
Пока будут вести бой, сам Медведь и я с тобой
Будем в воздухе летать, на них молнии метать»!

И случилось! — Сяк да так!.. Воевать-то не пустяк,
Так чтобы и победить, и совсем не навредить
Никому! Чтоб неприятель, хоть он многим неприятен
Не пролил ни капли крови. И чтоб он в своей основе
Направлял дела на мир — ведь войны ... дороже пир!
18.
Мы над армией летали, как летали — то детали,
Но считали нас Богами и мирился враг с врагами,
Так, чтоб от ассимиляций было много разных наций.

Чтоб рассказ не ведал скуку, нужно выдумать разлуку,
И сказать так-о-е слово!.. «Му» — вдруг крикнула Корова
И раздался ее зык: «А где мой любимый Бык?
Я прошла через века, чтоб любимого быка
Повстречать! И повстречала, но для жизни встречи мало —
Он быть должен, здесь, со мной — я ж была б его женой!
Я, Корова, так хочу, дальше с вами не лечу,
Остаюсь с коровьим стадом! Ну, а если очень надо
Чтобы с вами я летала, молоко бы вам давала
То быка возьмем на борт, увеличим наш эскорт»!

Делать нечего, и Кот, разворачивает борт!
19.
Попадаем мы в засаду. Справа крепкая ограда,
Слева же висит скала — там пристанище орла.
Сзади моря буруны от огромнейшей волны,
А дорогу, что вперед — преграждает злой народ! —
В руках пики, топоры из железа той поры,
И желают не любови — а лишь злата, чтоб без крови...
Впереди гарцует конь, хвост и грива — что огонь!
И седок — такой детина! — Как горы той половина.
Над собою машет пикой острой, длинной, и ... злым криком
Гаркнул: «Кто там? Выходи! — Чья возьмет — мы поглядим»!

Выступил Медведь вперед, спросил: «Что вы за народ?»
И завел с ним тары-бары. Взял откуда-то гитару,
Гаркнул зыком на струну, поднял страшную волну
В море. Чтобы ярко — для концовок, он медвежьих пританцовок
Начал круто прибавлять. Танцевать — ведь не стрелять!
Злой седок сначала сник, а потом раздался зык,
Вслед за зыком громкий смех — значит смех у них не грех!
Потом спрыгнул вдруг с коня, и под ритмы семеня,
Начал вместе танцевать, да ногами малевать
Очень ловко кренделя, припевая: «Тра-ля-ля»!
Конь лягнул своим копытом, так, для дела, не сердито
Поднял хвост, взъерошил гриву, и красиво, и игриво
Стал одной ногой на дыбы, показался больше глыбы,
И пустился с ними в пляску, нарушая зла закваску!..
И ... отряд врагов опешил! ... Закричал: «Вселился леший!
Да, вселился среди дня и в солдата, и в коня.
Видно, из-за туч, пришельцы, в колдовстве своем умельцы!»
Обратились к атаману: «Вместо драки, режь баранов
Лучше будем пировать, чтоб не дать им колдовать. —
Пусть они, как прилетели ... улетят куда хотели!
И не будем на рожон ... лезть. Иначе наших жен,
Заколдуют как уснут, а те требовать начнут
Чести! — Дети Сатаны, скажут: «С вами мы равны!»

По степям пронесся рев от таких греховных слов:
«Как же разумом понять, чтобы с нами жен равнять!
Сразу мир перевернется, и уснувший не проснется!» ...
И звучит вердикт таков — отдать нам пяток быков
И зарезанных баранов, чтоб мы завтра, утром рано
С их Богами не венчались, а навеки распрощались.

Говорит Корова: «Му — так ... к несчастью моему
Я совсем сойду с ума, коль не выберу сама
Из быков свою пятерку. Я сошью им гимнастерку.
Я не буду ночи спать, уступлю свою кровать,
Но, чтоб было как хочу — а иначе ... не лечу!»
20.
Уступить пришлось Коту — каждый, ведь, свою мечту
В сердце и душе лелеет, как желает, как умеет ...

И летит опять наш поезд через метеоров пояс,
Мимо всяческих планет — есть там воздух, или нет ...
Мы на них сейчас не сядем, хоть и просит Гриша дядя,
Что из наших пассажиров. — Запастись там рыбьим жиром,
Потому, что очень скоро, будет смазка для моторов
Так критически нужна — как влюбленному жена!

Отозвалась вдруг Корова: «Господа, прошу я слова:
Хоть мне очень не легко, но даю я молоко!
И даю я не напрасно. — Из него набейте масла,
Смажьте маслом свой мотор, и на этом кончим спор»!

«Вы ж подумайте минутку — это что, такая шутка? —
Сказал кто-то из мужчин — У меня хоть малый чин,
Но хочу я молока из коровы — не быка!»
Возмутились пассажиры: «Молоко мы обезжирим
Вот и пей его обрат и ему будь очень рад!
Нас набралось очень много, если ты хотел в дорогу,
То сухого бы набрал — чтоб не строить здесь аврал»!
21.
Летят долго, или нет — есть планеты, нет планет ...
Иногда чуть путь подстроит пролетевший астероид,
Да комета иногда, головою изо льда
Газом прочертит пунктир, идя в солнечный сортир,
И на солнечный погост хоронить кометный хвост,
Чтобы вновь собрать из камня, кОму яркую как знамя.

Она вся как умный практик, залетает в глубь галактик,
Одевая их одежду как мечту, и как надежду,
Что на ней захватит вирус,  чтобы там где нынче клирос
Поет песни о Богах и о жизненных долгах.
А быть может об амебе, ее цели — как итоги,
Сеять жизни по вселенной, такой разной, но отменной!

И пусть там не кислородом, углеродом, водородом,
А пускай лишь только серой, свинцом, медью, с Божьей верой,
Без каких-нибудь оваций, в поле сильных радиаций
Зародился ум отменный, в параллельной нам Вселенной.
Пусть на наш он не похож — но мирам другим он гож —
То для верного итога — все равно мы славим  Бога!
22.
Хоть висели, хоть летели, но приблизились мы к цели.
Вертолет совсем загнали, но древнейший день догнали.
И под вечер, пред грозою приближались к мезозою —
К мезозою, то ли к мелу, где Земля как юность зрела.
И сейчас там настоящий жил гигант — роскошный ящер!
Все ему было по силе. — Так судьбина замесила,
В том, что сразу, при рожденьи, все телесные движенья
Выполнял он автоматом, вроде ел рагу с салатом!
Как по писанной программе клацал мощными зубами.
Запускал в деревья когти, чтоб напиться вдоволь дегтя.
Ел своих — тех кто помельче. Не было гнусней и дерзче
Пакости в земной квартире, в том далеком юном мире!
Но тогда же в том Эдеме, как по писаной поэме
Жил еще неандерталец. Не простой, а тот, чей палец —
Большой палец, под углом — встречный мог иметь залом
К другим пальцам, к четырем — к нему тоже, под углом.

Может это и изъян, но из мира обезьян,
Увела его навеки под покровы человека
Анатомия руки — люди-то не простаки!
23.
Не то в стаде, не то в сходке, но лужены были глотки
У тех нескольких мужчин, где по силе был и чин
Как природная награда! Видно так было и надо,
Чтоб сильнейший выживал, остальные шли в провал ...
Те мужчины в центре были, львом рычали, волком выли
От мясной еды пьянели, рвали мясо, жадно ели! —
Остальные, сделав круг — из отцов, детей подруг,
Ныли овцами — по силе, очень жалобно просили ...
Но наследники и предки грызли кости — их, объедки!

Был и третий круг — те знали, что без пищи умирали.
Они даже не просили, так-как не было в них силы.
Их уже никто не видел — не любил, не ненавидел.
Давно жизнь их не ласкала — они шли едой шакалам.
Иногда, в жестокий голод, кто покрепче был и молод
Становился каннибалом — тем же волком и шакалом. —
Голод всем на свете движет — главное в природе — выжить!

Все ходили без одежды, лишь одна была надежда
На тепло — коль Солнце светит, да не сильно жалит ветер.
Ночью прятались в пещере, камень им служил как двери,
Что подкатывали к входу. — Он чуть-чуть давал свободу,
Чтоб расслабиться во сне и дожить за ним к весне.
Дети ж были как обуза. — Дополнительные грузы —
Вес, ненужный для колоний. Иногда в пылу агоний,
Когда пищу вырывали друг у друга, погибали
Первым делом дети только — не жалели их нисколько!
Жили дети когда мать, в любой драке могла дать
Мужику любому фору — потрошителю и вору!
Была сильная и груба и имела волчьи зубы.
И ребенка довести, могла лет до десяти,
А тогда уже сам он — был боец и чемпион,
Если силу имел бычью — сам себе искал добычу...
24.
Кот разлил по рюмкам водку, очень срочно собрал сходку
И сказал: «Мои друзья, примириться так нельзя,
Чтобы эти дети-люди жили в нищете и блуде.
Мы же все потомки их! Чтоб скорей прогресс достиг,
Докатился в наши веки — учить нужно человека
Покорять его природу! Ну, конечно, не так сходу ...
Постепенно разъяснять, чтобы мог дикарь понять —
На его ведь нынче плечи ... лягут судьбы человечьи,
Те что будут впереди! А, не дай Бог, то гляди
Без ученья эта ветка, как и раковая клетка,
Только за один присест саму ж себя ... гам! — И съест!
Мы ж не можем допустить — да и Бог нам не простит,
Чтоб на этом люд прервался — и мартышками остался ...

Будем их учителя. Прилетели мы же для
Того, чтоб неандерталец не сосал голодный палец,
А учился славно жить, печь хлеба, одежду шить.

Сразу началась работа и пошла у всех забота —
Учить сеять коноплю, выводить махоркой тлю,
Нитки делать изо льна, наткать чтобы полотна.
Привязать как к палке камень, гибким стеблем, лишь руками!
Потом уже без заботы, ходить с камнем на охоту.
Чтоб со шкурами дружить, научили б их ножи
Делать острые из кремня. Собирать со злаков семя.
А потом его не прочь, в муку камнем растолочь,
И для жизненных потреб научили б делать хлеб. —
Чтоб был каждый детям рад — учредили детский сад.

После, как душой созрели, отошли и посмотрели,
Где подправили чуть-чуть, где убрали дурь и муть —
Пока что не идеал, но труд даром не пропал!
25.
Кот опять всех собирает, водку в рюмки наливает
Произносит гордо спич: «Главный мы, друзья, кирпич
В прогресс славно заложили, чтоб мы все так сладко жили! Теперь по людской дороге поведут не Черти — Боги!
Будем жить от сель спокойно и пусть даже грянут войны —
Они ж тоже через Бесов, нарожают нам прогрессов!

Целовались, любовались, через слезы распрощались ...
26.
И ... опять взревел мотор, пробил облаков затор,
Потянул свои вагоны через разные заслоны.
Мимо пролетело Зло, но нам очень повезло,
Что Кот смело управлял — дурака не провалял!

Когда всех пересчитались — со своими не расстались!
А совсем наоборот — резюмировал нам Кот :
Было лишних два вагона — ничего себе колонна!
Все из женщин и мужчин, видно множество причин
Было чтобы улететь. — Не хотели песни петь
На земле, где есть кровать, а хотелось полетать,
Побродить по белу свету так, как хочется поэту.

Вдруг корова кричит: «Му, мессианству твоему,
Кот, пришла здесь телеграмма, чтоб не мешкал ты ни грамма,
Не творил зигзагом схем, а прямехонько в Эдем
Летел быстро, правил ловко и не делал остановки.
Потому что без тебя, хоть и практику любя,
Черти-что там завелось, и пока что не срослось.
Есть депеша, есть печать — значит лучше не мычать»!
27.
Астролябию берет Медведь, ручку достает,
Рвет лист быстро из блокнота, чтобы началась работа
По прокладке новых трасс — в галактический атлАс.
Пройти нужно Млечный Путь, свернуть влево хоть чуть-чуть
Где созвездие Собаки ... под созведьем Льва и Рака ...
Тьфу!.. Пардон — созвездье Пса!.. Черт! Кусается оса! —
Ее видно прихватили — где последний раз кутили.
Вон там черная дыра ... Обойдем, чтоб мимо зла ...
Зачем лишние тревоги, средь не пройденной дороги?
Ага, вот он наш Путь Млечный, хоть и длинный, но беспечный.
Так блестяще освещенный, весь, как звездами мощенный.
Этот путь спесивый лях, называл — «Чумацький Шлях» ...

Да и правда, по дороге, волоча лениво ноги,
Возле горки у руки гуськом едут чумаки.
Их возы тянут волы, все покорны ... и не злы.
Дегтем пахнут их телеги — ну, конечно, не до неги.
Везут соль, на ней казачка и ... решается задачка —
Отвезти ее жене, толь оставить Сатане
Ту казачку, а не соль! — Хоть Марину, хоть Ассоль ...
Ладно. Пусть лишь другим разом ... моргнем Марфе правым глазом,
Повезем сюда-туда — в пути Марфы не беда.
28.
Мы причалили не сдуру. — Козаки держат бандуры,
На них струнами бренчат, поют песни про девчат,.
О своей чумацкой доле. О том, что на Гуляй-Поле,
Когда был казак не стар, на Сечи гонял татар,
С мелким гонором поляков. Ел пампушки, даже с маком,
Пил горилку наповал, портки часто пропивал,
И последнюю рубашку ради чарки, на отмашку!

Вот была тогда житуха!.. А старуха ... что старуха? —
Мирно ждала чумака, взявши кошку под бока!..
К концу лета он же соли, привозил мешок ... не боле ...
А то может пол мешка — жизнь чумацкая горька!
Ведь ему за соль вдогонку предлагали самогонку. —
Обнулив свой воз, он кратно возвращается обратно,
Грузит снова дуру-соль и спешит, чтобы не ноль
К концу лета привезти, продавая соль в пути ...
29.
Пили водку с чумаками, плов толкали в рот руками,
Вновь залезли в вертолет. А Медведь как полиглот
Уже чешет по казацки, как недавно по рыбацки!

Летим может уже год! Иногда росинки в рот
И единого зерна, пока звездная страна
И под нами, и над нами, как гигантская цунами
Нас трясла, а мы мычали, вертолет вовсю качали —
Наконец-то прилетели, знать туда, куда хотели.
30.
Как огромный круг синел в нем оазис зеленел
Чуть задернутый туманом, окруженный океаном.
В центре горная гряда, чуть светилась иногда.
На гряде имелось плато, в том, конечно, виновато,
Что вписалось идеально в окруженье и ... зеркально
Посылало отраженье, чтоб запутать наше бденье. —
Но, была то лишь минута, в ней казалось — Черт попутал
Глаза мысли и мозги, что в окрестностях ни зги ...
Не было хоть что-то видно! — Неприятно ведь, обидно!
Сами ведь нас пригласили, а здесь так наворотили ... —
Где окно, нора, толь дверь? — Вот поди, депешам верь!

Кот наматывал круги и включал свои мозги —
Чтоб свершилась благодать велел зеркало подать,
И так, зазеркальным чином добираться до причины —
Толь не верное движенье, то ли Черта наважденье.

Только в зеркало он глянул сразу вышли из туманов
Вехи всей архитектуры. В ней самой же — процедуры
Самых важных изменений — видно что работал гений!
Только было чисто поле, две березы, своей волью ...
Они тут же лес рожают, потом все преображают. —
Появляются кубы — растут быстро как грибы!
Все меняется и вдруг — кубы стали в большой круг! —
Потом плавно как акцент, вырастает быстро центр
Да таким огромным зданьем, что теряется сознанье!
Но, такую он взял моду — сразу прятаться под воду ...
Дунул грозный ураган, и всемирный океан
Заполняет все пространство! А в нем, видите, без чванства,
Без приличных извинений, кувыркаются творенья,
Те, что мир еще не видел ... а то б он возненавидел
В таком виде и себя — чертовщину лишь любя!
И опять как среди ночи застилает туман очи.
А потом ... вот красота! — Появились ворота.
По краю ворот две вышки, а над ними как мартышки
Быстро прыгают огни и сливаются они
В распрекрасное панно! Ярко светится оно!
Надпись золотом сверкает — «ЭТО БОГА МАСТЕРСКАЯ»!
А чуть ниже знаков рой, с крупной надписью —
«ГЛАВСТРОЙ»
Снуют надписи повсюду на язЫках тех что будут.

Что поделать прилетели — как нам судьбы повелели.
31.
Сбылась главная мечта — все заходим в ворота.
Сторожат их пяток львов, но пока что без зубов.
Зубы в центре им куют и тогда лишь выдают
Когда львы, имея честь, забывали бы про месть —
А тогда, когда голодны, от Богов чужих свободны,
Поедали б тех кто слаб — кто голодный и озяб.

Подползает серый змей — «Я здесь главный друг затей.
Еще Бог мня не красил, только Дьявол отдубасил
Чтоб с прихожими дружить и показывать где жить.
Здесь, пойдемте, недалечко, из воды стоит крылечко.
А в строении внутри изо льда есть пузыри,
В пузырях стоит кровать, чтоб приятно было спать»!

Но Медведь ногой как топнул — «Хочешь чтоб я здесь издохнул,
Среди ночи, среди дня, заморозить чтоб меня,
Из меня рубить котлеты, для твоей, подлец, диеты?!
Так, мошенник, не пойдет, правый суд тогда грядет!
И судебная система тебя сгонит из Эдема!
Ну, веди, подлец, туда где избушка — не вода,
А чтоб срублена из ели, пух лебяжий на постели!»
Змей немножечко замялся, через силу извинялся
И сказал, что он хотел, чтоб без нас мир пролетел.
И проснулись мы б тогда, когда пролетит беда,
Где-то там, в седом конце, когда будет все в венце!

Кот сказал: «То бред кобылы. Гад! Немедленно чтоб было
То что требовал Медведь, а иначе он реветь
Так начнет, что весь бедлам сам рассыпется как хлам». —

И вот мы сидим в теплице. У всех нас с улыбкой лица,
Потому что лежат фрукты, вегетариан-продукты,
Так что ломится наш стол и спускаются на пол
Кисти, лист из винограда, как друзьям родным награда.

Приползает к нам питон, чуть приятней его тон —
Чуть светлей, совсем не страшен — видно, что уже раскрашен,
Покрыт лаком был уже, как и яйца Беранже.
Говорит с улыбкой мило: «Ах, пардон, за то что было
Недоделан был тот змей, и поверьте мне — ей-ей,
Позабудем все что было, как сон ветреной кобылы.
Отдохните, походите, разузнайте, поглядите ...
И поверьте, Бог просил, чтобы вы набрались сил,
И тогда, когда без гнева ... Бог начнет варганить Еву.
Я вас к Богу позову, чтобы видеть наяву,
И чтоб вы в медийном мире — рассказали как все было»!

Коли так — то значит так! Здесь прекрасный бивуак ...
32.
Исходили мы тот сад — вот дендрарий, зоосад,
Недоделанные птицы. Где-то бродит хвост синицы,
Примеряется он к чайке ... не подходит — нету гайки,
А чтоб к утке — нет болта и ... конструкция не та.
Пролетает хвост кобылы и кричит: «Меня забыли
То ли к зайцу прилепить, то ли к волку, может быть!
Потому, что у коней, что в упряжке у саней,
Где хвосты — там бурдюки»... Вдруг нырнули индюки
В водоем как камня глыбы, и кричат: «Мы, что ли — рыбы? -
Чешуя на нас, как каша — одежонка-то не наша»!
Мимо проползла гадюка и коварная и злюка,
Только хвост как у павлина — вообще, вся половина
Была белая как иней, а другая ярко синей...
И другая маета. Мысль созрела у Кота —
Говорит он: «Вижу братцы, здесь за дело нужно браться! —
Потому, что здесь без нас не забродит даже квас.
Только это не беда — ведь мы знаем что куда ...
Разумеем где персты, голова где, животы ...
Мы по разуму прилепим! Не дай Бог, чтобы калеки
Вышли все из мастерской, и чтоб был здесь сбой какой!
Тогда ясно, мы в итоге — большой вклад даруем Богу».

Мы смотрели по углам, иногда и сам Адам,
Уже явно отшлифован, жизнью праведной подкован,
Подходил к нам как пижон и тревожил наших жен.
Но он этого не знал. Не проснулся тот канал ...
Еще нервы не задели святотатство в его теле.
Только видел он отличье, так как видит око птичье
Где пшеница, где горох, где щебенка — как подвох.

Слишком часто он немел, видно чары женских стрел
Его сильно дозоляли — луком из любви стреляли.
33.
Подползал опять питон был печален его тон —
Говорил, что зреет драма из-за райского Адама!
Что ночами он не спит, стал глаголить как пиит ...
Ничего не ест, не пьет, лишь вопросы задает ...
Почему он от гостей получает пыл страстей,
А они залезли в душу? — «Ведь я договор нарушу,
Если дальше так пойдет — и озноб не пропадет». —
Просит чтобы Бог спешил, в душе страсти заглушил.
Потому, что эти страсти получили больше власти
Что сам Бог ему внушил. И Адам в конце решил —
Коль его сомненье гложет, больше жить он так не сможет, —
Не заглохнет аппетит, то он к Черту улетит!

И Бог высказал идею, чтоб не дать бразды злодею,
Что пролез через забор — этот Черт, как плут и вор! —
То не ждать тысячелетья ... Что там! — даже не столетья ...
А уже начать сейчас, пока бродит жизни квас
Лепить царственную Еву, для Адама свою деву.
И не есть ... даже не пить — день и ночь ее лепить!
Очень просит Бог Кота, чтобы эта маета
На века не затянулась — через пару лет проснулась
Его Ева. И чтоб он, через свой кошачий трон
Издал в лагере указ — его б дамы один раз
Попозировали б Богу, не для страсти ... для итогу.

Питон кончил свою речь — груз свалился с его плеч.
Только прежде, чем уйти, он сказал: «А коль кутить
Вам захочется ... тогда — приходите, есть еда.
А вчера из винограда, за труды свои в награду
Мы сварили водку нашу — удивительную чачу!..
Приведите своих дам, хоть я стар, не погодам
Заводить уже амуры... Но ... ведь женщины не дуры
Упустить такого свата — кто имеет много злата!
А я ... это вот ... хоть пил, но копеечки лепил ...
Научился раньше Бога ... У его же ... здесь ... порога ...».
34.
Улыбнулся и ушел ... Кот сказал: «Да, вон пошел!»,
Когда вышел тот за дверь — «Был бы он не гад, а зверь —
Я б себе хотел польстить, чтобы шпаги с ним скрестить»!..
Вдруг обратно дверь открылась, чья-то морда заискрилась
И ехидная улыбка. — Как без струн хрипела скрипка —
«Ты здесь что-то Кот сказал — уши, да имеет зал!..
Я согласен, выпьем браги, в поединке скрестим шпаги,
И будь сваренным мой хвост — уйдет кто-то на погост!
В будущем — как скажет Данте — присылай Кот секундантов!»

Медведь: «Бьюсь я об заклад — с гадом драться должен гад!
И пусть Греф меня простит, предложенье хоть не льстит —
С гадом драться должен он — как богатства чемпион!
И всего лишь для остатку — нужно высмотреть площадку.
Против Солнца станет Бес — тогда будет перевес
Нашей партии»! — Но Греф, сказал «Братцы — это смех!
Хоть и в пятницу, хоть в среду обеспечу я победу!
Я попью пред боем чаю, Гада златом забросаю!
Ведь, скажи, какая ж гнида от Творца, до инвалида,
Кто имеет душу Гада, не захочет, как награду,
Вместо шпаги взять мошну и отправиться ко сну».

Кот сказал: «Ну да, — резон! Ну коль сон, то значит сон
Отправляемся в кровать, будем нынче крепко спать» ...
35.
А назавтра утром рано, посол, видно, из баранов,
Постучал, прервал нам сон, и сказал: «Уже Питон
Курит трубку и пьет эль, на том месте, где дуэль
Вы назначили, но только, раньше он пришел — то польку
И гопак закажет он, как по прыти чемпион.
Против Солнца, знать, увы, будете сражаться вы».

Кот обвел площадку взглядом — там вокруг стояли гады!
Самый главный их Питон задавал, похоже, тон.
Он о камень хвост точил и в вине его мочил.
Проверял о древо жало, аж листва его дрожала.
И опять чтоб выбить пламя он окручивал два камня,
Между ними сжимал хвост, становился во весь рост,
Так как конь лихой на дыбы, и искру из камня выбил!

Ну, а Греф изподтишочка, достал сразу два мешочка —
Где алмазов дрянь-огранка, очень мелкая чеканка
Злата, самой низко пробы, для прожорливой утробы.
Для острастки рюмку выпил и по плацу все рассыпал...
Сразу бросились гадюки, для удобства скинув брюки,
Друг у друга вырывать, вспоминая чью-то мать!
Завертелось, закружилось, кровь хладела в чьих-то жилах,
А в чьих только закипала! — Всем казалось злата мало!
И нахапали одни — хоть кляни, хоть не кляни! —
И тогда, минуя честь, силились друг друга съесть!
Да сбывались их мечты! — Потому что животы
У одних гадюк жирели, а ряды их поредели!

Но закон — и есть закон! Для того и писан он,
Чтоб порядки не менялись, все закону подчинялись!
А в Эдеме все дуэли, чтоб плоды от Бога зрели,
Были вновь запрещены, аж до будущей весны.
Как раз в это время птица, то ли голубь, то ль синица,
Над дуэлью пролетала, ища зернышек и сала,
И совсем, не ради зла, о дуэли разнесла ...
Слухи крепли и ... в итоге, в искажении до Бога
Донеслись в несрочный час, когда он считал запас
Ген-количество — как нал, чтобы записать в журнал!
Поперхнулся Бог и сбился, чуть этилу не напился,
Но, опомнился! — Как так?! Это ж форменный бардак,
Чтоб под носом у меня, еще паче, среди дня
Сотворить такое чудо! Нет! Я царь царей не буду,
Если всех не проучу! Потом снова ... замолчу ...

Посылает он двух львов ... да с бумагой для ослов,—
Чтоб ослы собрали рать и смогли арестовать,
В основном, весь род змеиный! Подлецы они!.. Как мины
Понаставили Богам, и не платят по долгам!
Только в чем-то Бог созреет — симуляцию затеет
Хитрый, злой, коварный Змей, говоря: «А я сильней!»
36.
Но напрасно Львы пришли. — Дуэлянты все ушли. —
Змеи с золотом как воры, заползали в свои норы,
Чтоб добычу поделить, бормотуху там попить,
А потом дышать огнем, так, чтоб яд водился в нем!

Кот дивился, как же мог, допустить такое Бог,
Чтобы Гад в Эдем проник?  Что он будущий жених
Океанской черепахи и по нем не плачет плаха?!
Я б его на раз-два-три, сам отправил в та-ра-ры!
Только Греф скривил улыбку и подумал «Как же зыбко
Мир сей держится без нас — спас-то золотой запас! —
Значит очень мы нужны, для себя и для страны»!

Кто считал, а сколько ж дней? — Как считал маржу еврей,
Может месяц, может год, утекло здесь сколько вод? ...
Но пришел момент. Уже, прилетел на вираже
Заяц,  сказал: «Хватит спать!.. А то время пойдет вспять
Приглашает вас сам Бог, чтобы видели итог
Как он Еву отшлифует, а потом и разрисует!

«Ух ты!» — зарычал медведь! — это ж я буду иметь
Представленья как творить, огурцы как мне солить
Там где нет ни огурцов, и, в помине, нет творцов,
Что рожают огород — и голодный, чтоб народ
Никогда не делал смуту, подчиняясь баламуту!

Ладно! Тут же все умылись, перед зеркалом побрились,
Кроме наших милых дам — им бритье не по годам ...
Да и так, совсем не надо — они чествуют помаду!
Кот, конечно, для красы расчесал свои усы,
Потом крикнул: «Станьте в строй, чтоб не выглядеть как рой
Пчел без матки в сентябре, когда осень во дворе!

Стали в строй, пересчитались, все с медведем поякшались,
Дядя Греф пролез вперед, дескать все — его народ.
Ну, а Кот, то лишь эффект, да еще его проект. —
А проекты в пять минут, враз к другому убегут
Где в забвении долги, а в натуре — пироги!..

И пошли за Грефом в ногу. Заяц показал дорогу.
Только вел нас окаянный, там где воздух был туманный,
Где колючки и бурьян, там где сок рябины пьян,
Где бугры и где провалы, где столетние завалы
Из отходов мастеров, да еще меж ними ров!
А еще сказал: «Так надо — постояльцы зоосада,
Да, и гости их, не любят, когда все дороги губят
Прилетевшие извне — потому доверьтесь мне»!
37.
И пришли! Стоят колонны вглубь материй погружены,
А потом взметнулись ввысь!.. Там с субстанцией слились
Как в узор пчелиных сот ... и не видно их высот.
И потом колонны вдруг стали вместе в стройный круг
Числовых как бы симметрий, из природных геометрий.
Круг был — яркий мега-плац! — Всех времен, пространств — палац,
Пробных черновых мистерий, чередующих поверий,
Может из других миров, чтоб создать извечный кров,
Для себя, и чуждых клонов, да возглавить свод законов!
В центре круга пьедестал, он, как будто бы, устал,
От запретов и границ... То полетом звездных птиц,
Их крылами, мощным взмахом, в скоростях, не то что махов,
А как быстрый божий свет разорвать спешит браслет
Тот, что из ограничений,  заблуждающихся мнений! ...

И колонны пали ниц! Вместо них, как сонмы лиц
Всех проектов, всех основ из подборки Божьих слов
Закружились в своей пляске, превращаясь в правдо-сказки!

И ... явился в центре Бог! — Лет не считанных залог!
И несет он Божье бремя, чтоб рождалось в мире время! —
Его главная задача ... и не может быть иначе ...
Ну, а мы, и все до нас — как использованный квас —
Мы продукт, увы, побочный — кратковременный, не точный!
38.
Кто-то Мир только темнил! Он, конечно, был не мил
Как жестокий бесконечно, и угрозой жизни вечной!..
Где-то зрел уже нарыв, нужен был серьезный взрыв ...
Искра мощная нужна, чтоб взрывчатка ... сил полна
Что томилась в оболочке, как ничто в ничейной бочке
Так рванула!.. И ... как счет — начал времени отсчет!

Бог и Дьявол ... не со зла — как на горы гор ... гора
Двинулась, что было сил! Каждый цели лишь просил
Чтобы им не промахнуться. Силой с силою столкнуться
Лбами!.. Закричать ура! — Когда мощная искра
Продырявит оболочку, со взрывчаткой в альфа-бочке!

И случилось! Осветил миллиардами светил
Бесконечно Бог миры ... к сожаленью ... в тар-тары
Миллиарды лет летящих, и бодрящихся, и спящих!
И горит огонь горючий, вместе ласковый и злющий —
Его просят кто озяб, и кто стал от жизни слаб.
Ну, а Дьявол в темноту сам ушел, чтобы мечту
Сотворять как Анти-Бога и держаться ее строго!
39.
Бог явился! Его видно! Но, нисколько не обидно
Что ты как пылинка мал, далеко не идеал!
Что ты здесь, в своем начале, к Свету Жизни не причалил.
Бог огромен, он крылат! Золотой его халат
Что накроет — жизнь рожают! ... А раскроет — умирает.
Он спускается в Эдем, здесь стоит его тотем —
Древо жизни!.. Но, предвзято, я не стану трогать свято,
И не стану называть ... его имя ... знает мать
Зачем семя огородам ... что предшествовало родам!

Чем пониже Бог спускался — постепенно превращался
Не в звезду и не в калеку ... превращался в Человека!
Был такой же как и мы, может только лишь умы
Наши с Богом не делимы — видно наши только мнимы.

Так и начались серьезы! — Поменялись листья розы ...
Потому что очень шибко поразила нас улыбка,
К нам сошедшая от Бога. Он сказал не то, что строго,
А чтоб было нам понятно, и серьезно и приятно:
«Что ж, друзья, приступим к делу — дело Черта сделать тело ...
Дело Бога вдохнуть душу. — Я порядок не нарушу.
Молоток, пила, топор — как джентльменский весь набор
Да орудия войны — принадлежность Сатаны!
Я лишь буду наблюдать, чтоб не смог он забодать,
То что сам же наварганил, чтобы все не испоганил»!
40.
Черт на руки поплевал, сам себя поцеловал,
Сделал вдох, а потом выдох, вроде что-то хотел выдуть,
Коту глазом подморгнул, штаны быстро подтянул,
А потом настал момент пустить к делу инструмент. —
Топора взял рукоятку, лезвие потрогал пяткой,
Взял ногою молоток, а потом резцов пяток.,
Наковальню он поставил, а на ней клевак заставил
Толь лезгинку танцевать, толь с подсвистом напевать,
Да с подсвистом заодно топором рубить бревно!
Завертелось, закружилось, вместе с Чертом все сложилось —
Где там ноги, где там бок? — Превратилось все в клубок!
И опилки здесь и стружки, и мелькают чьи-то ушки,
И мелькнул еще язык, тот что вечно врать привык!
И кружится черта пятка — просто так ... лишь для порядка ...
Полетел из центра ворс... Все затихло... Женский торс
Как на пленке проявился, сделал круг остановился ...

И раздался общий «Ах»! Будто рядышком в горах
Вдруг возник большой вулкан, заливает океан!..
В торсе вместо головы, растет куст из трын-травы ...
Голова торчит подмышкой, да еще читает книжку
Как завлечь пустых мужчин. Грудь отвисла без причин,
Примостилась на спине, а другая — торса вне
Быстро бегает вокруг, завершила восьмой круг
И прилипла на ноге. — Куда бабе там Яге
Конкуренцию составить и свидетельство представить,
Кто страшней на этом свете — толь она, толь Бога дети?!

И Адам возник, взмолился, Богу в ноги поклонился,
И сказал: «Мой Господин, лучше буду век один,
Утопиться лучше мне, чем служить такой жене»!
41.
Бог сказал: «Чертей дочерта, я возьму другого Черта,
Пусть всех нас он позабавит, отшлифует ... все исправит.
Кот нам даст свою модель, поменяем нож на дрель.
И резцы все поменяем, цвет пятнистый полиняет
Ты немножко потерпи, на диван присядь ... поспи!».

Да и правда, как эскорт прилетел с Чертями Черт
Самый главный, в самом деле! Прихватил свои модели.
Предлагал одну другую, в общем даже не плохую ...
Только Бог сказал: «Не та! — Возьми лучше у Кота,
Что понравилась Адаму. Затевать не будем драму!».

И опять все завертелось — получилось, как хотелось.
Бог сказал: «Я долг отдам — пускай тешится Адам!».
42.
Ну и брифинг — как отчет. Сидит Бог ... в сторонке — Черт
Вокруг жители Эдема, и хранители тотема.
Впереди воссели гости. Трава служит — как помосты,
Поют песенки цветы. Сокровенные мечты
Посещают сейчас Еву, что сидит от Бога слева.
Примостился Адам справа, ведь о нем слагают славу.
И сказал Адам: «Вопросы задавайте Богу Россы»!

Греф вдруг выскочил вперед, но его одернул Кот,
И сказал: «Бог, как же так? — Я ж, в натуре, не чудак!—
Я же помню, я все видел, я лишенья ненавидел,
Прилетали же мы в гости, где не люди — одни кости!
И свирепствует там голод, к голоду добавлен холод,
И такая в жизни драма! — А у твоего Адама
По натуре светлый Рай и все плещет через край!
Это ж все твое творенье?! — Или Дьвола веленье?
Разве голод — то не Ты, не Твои ли то цветы?!
Ведь такие в них изъяны, а они как обезьяны ...
Еще хуже. Только вехи гласят: «Мы же человеки!»...

Черт хотел что-то сказать — свои мысли навязать.
Но тут Бог махнул рукой и съязвил: «Блюди покой»!
Призадумался ... потом тыкнул вскользь своим перстом
На Адама и на Еву, и продолжил: «Муж и Дева,
Что живут отныне здесь, не какая-нибудь спесь,
Не комок из сладкой лжи, а всего лишь чертежи.
Так сказать — живой макет, пусть струится от них свет!
Это то, к чему дойти нужно всем. На том пути,
Где-то повернуть назад. Где-то может зайти в Ад,
Наложить на себя руки, пройти все — расцвет и муки,
Да с амебы начать жить, чтобы с разумом дружить,
И, как в сладком майском сне, в близь придвинуться ко мне!»

Кот поверил или нет, но блеснул в окне рассвет.
Нужно все собрать в Дорогу, поклониться, может, Богу...
И отчалить, чтобы следом долететь до Андромеды ...

Конец четвертого акта

P/S  Конечная цель Кота доставить Российского Медведя до Большой Медведицы.  Я хотел вместить все в четвертый акт. Но было много остановок и Кот к конечной цели не долетел, по причине ... размера четвертого акта. Если Бог даст мне время и пожелают читатели, то я допишу.