В грудь врезались веревки

В грудь врезались веревки.
Как и ты, я способна оживать
и создавать новые руины из руин.
Аналогия с вулканом.
Но сегодня мы поговорим о другом.
Никаких «вулканических» писем, 
мыслями я буду обрисовывать другое незабываемое событие
из которого ползет лава.
Лавандовое масло, которым поится твоя лампа.
Извержение фантасмагорий, от которого дрожит твоя лапа.
Письма, от которых дыбятся ряды твоих желтых папок,
испохабя пятнами спермы прекрасный белый цвет, 
стояли ровненько, ровненько, я попросила «расхлябай».
Чтобы подчеркнуть зрелищность,
я проявляю свою любовь к тебе лишь изредка.
Ты извергаешь сперму, я извергаю любовь.
Клокочет сердце горы, залив ширится, набухает закатное солнце.
Все думают, как бы усилить звук, я думаю, как бы его убавить,
убрать, прекратить, всемогущество обессилить,
во мне слишком много эмоций.
Итак.  Никаких пейзажей.  Сегодня по крайней мере.
Ставлю бокал вина на кожу барабана.
Зубами ставлю, ибо я связана...
Ты не перестаешь удивлять меня. 
Развязываешь и целуешь красивые знаки верности на запястьях.
Я не восприимчива к зову религии,
я восприимчива к зову любви,
религию пусть придержат в сознании благочестивые.
Такая любовь – это тайна,
а религия массовое восхваление.
Пойми меня правильно, любовь – это вера,
но рациональное в ней безгранично, безмерно,
бесконечно, чрезвычайно важно уметь понимать.
Мои секреты – мой очаровательный недостаток.
Я всего лишь подыгрываю тебе. 
Никаких секретов я не хочу.
Но ты связал меня!
Тебе нравится противостоять мне в перекошенном разуме.
Может оно и к лучшему.
От соприкосновения с твоей грубостью меня бы не стало.
Я все еще не могу пошевелить руками.
Целуй своими сальными губами недвижную меня.