ОМД

Таксёныш за стенкой вопит-таксует,
Против одиночества голосует.
Тоскует неведомая фемина,
Прислав валентинку. Горе-Фемида
Рискует, сажая тинейджера, тинку.
Антициклон растворяет льдинку
Стеклопакета. Грустит Матрона:
Пленён Патриций. Моя Мадонна
Внимает текстам моих петиций.
И чернокожий и бледнолицый
Аборигенных рабы полиций.
Стих прилетает весенней птицей,
Чирикает жаворонком, синицей.

Два сапога. Я старый лотошник.
Моя любовь примеряет кокошник.
Два топора. Отсекаю лишнее.
Выдыхаю четверостишиями.
Сорок четыре – возраст-размер,
Годный для подавленья химер.

Нет и не будет жизни на Марсе!
Мы в биосфере – как сыр в масле.
Присутствует и на Солнце вода,
Но жизни не было там никогда.

Я – в ожидании нужного рейса.
Плевок застывает прямо на рельсе.

Там, где крыса переходит МКАД,
Там, где уж переползает, гад,
Где гудит над лесом самолёт,
По весне – болотце, в зиму – лёд.
Где пробьётся первый родничок,
Там подснежник вылез, дурачок,
Прежде времени, но будет всем урок:
Есть марток и семеро порток!

Не плачь, Матрона! Супруг вернётся,
И супостатам – тюрьма-сума.
Высоковыйным лассо совьётся.
Ты за себя не отмщай сама.

А между тем оттаивает Балтика.
Лиса лисёнку нарождает братика.
Вот подрастут и станут мышковать,
С песцами за угодья воевать.

А зимние болячки рассосутся.
Мы наберём в порожние сосуды
Кленового, берёзового сока,
И в сладости забудемся до срока.