Техника ностальгического оргазма

Блог между ног. Четвёртый сезон, эпизод десятый.

Лирическое вступление. Восьмого марта будет три года. Три года я шёл к написанию этого текста. Каждое слово выстрадано в нём и продуманно. Обращаясь ретроспективно к своей жизни, мне иногда кажется, что и много ранее, вся моя биография, все мои мысли и чувства, всё вело меня к этой точке. Здесь и сейчас.

Ради этой работы в детстве я несколько лет занимался исключительно дезадаптивной мастурбацией и заработал себе проблемы с чувствительностью и эрекцией. Ради этого текста я родился и вырос в радикально гомофобной семье и постепенно, шаг за шагом, открывал для себя радости бисексуальной чувственности. Стал порнозависимым и продолжаю оставаться в этой кабале, тратя ежедневно часы и часы на просмотр всё новых и новых роликов. Только лишь для того, чтобы написать всё нижеизложенное, я девять лет прожил в казавшихся с моей стороны счастливыми моногамных отношениях с женщиной, с которой потерял девственность, ни разу ей не изменив, отказавшись на эти девять лет от всякой творческой самореализации, похоронив на это время свои таланты (как бы вы ни оценивали их размер), став музой и молчаливым помощником, родив ребёнка. Родив, возможно тоже лишь для того, чтобы внутри созрело острое и большое желание - рассказать своему сыну самое важное, чем может поделиться отец. Вот этим текстом. Ради него, ради этого моего послания сыну, видится мне сейчас, я так долго и так болезненно переживал, когда меня бросили, принимая и не боясь мыслей о самоубийстве.

Ради этого здесь и сейчас я имел опыт сексуального психологического и физического насилия. Не как жертва. И ради этого текста почти три года назад завёл свой канал, на котором не было до сегодняшнего дня ни одной экспертной статьи, ни одного практического руководства или мнения. Ни одного. До сегодняшнего дня.

Как много мужчин лезут сейчас в эту сферу, чтобы показать, как они восхитительны в постели, как много у них сексуальных побед, как лучше они любой самой современной высокотехнологичной игрушки, как повезёт всякой, кто напишет им. С порога, едва начав, они сыпят теоретическими знаниями, пересказывая своими словами всё уже написанное до них большим женским секс-экспертным сообществом, пытаясь произвести впечатление на тех немногих, кто по какой-то странной причине ещё не знаком с этой сферой экспертного мнения. Добирают крошки на периферии.

Почти три года я изо всех сил избегал любого, самого незначительного шага в эту сторону. Я описывал лишь свои неудачи и неумения, не-навыки. Три года общаюсь с экспертами о чём угодно, кроме сферы их компетентности. Рядом с сексологами, не узнал ничего о сексологии, рядом с мастерами боли и наслаждения не взял ни одного урока и не умею даже ладонью сносно отшлёпать по заднице, пользуясь игрушками не написал ни одной внятной строчки обзора. Почти три года я пишу нечитабельно длинные тексты о том, как ношу платья, о том, как в моём рту совершенно случайно оказываются живые или огромные резиновые пенисы, о том, как реву по любому поводу и от всякого сентиментального видео.

За три года я совсем перестал читать, чтобы не дай бог не узнать хоть что-то, что сделает меня чуточку более понимающим секс, отношения, жизнь. И вся эта аскетика глупости вела меня к написанию одной только статьи. Вот этой.

Но хватит лирики.


ТЕХНИКА НОСТАЛЬГИЧЕСКОГО ОРГАЗМА

Настоящая статья предназначена для обладателей и обладательниц пенисов, а также для всех тех, кто им сочувствует.

 Под сочувствием я буду иметь в виду странную заботу о таком личном деле каждого, как оргазм. Забота эта может проявляться, например, в подсовывании без запроса специальной методической литературы (например, настоящей статьи) или, что ещё более странно, в возложении на себя ответственности и организации комплекса мероприятий, направленных на извлечение не принадлежащего индивиду оргазма. Итак, если между ваших ног расположился пенис или если вы желаете причинить добро обладателю оного, настоящая статья написана специально для Вас.

Прежде чем начать тренировку технике ностальгического оргазма обладателям пениса следует внимательно изучить тот ряд проблем, решению которых и служит эта простая  для практикующих оную техника. Людям не знакомым с проблематикой пенисуального оргазма может поначалу показаться странным и даже неприемлемым внедрение этой техники в повседневные сексуальные практики. Связано это с тем, что мы редко задумываемся о некоторых кажущихся нам самоочевидными вещах. В лучшем случае вы найдёте статьи о продолжительности времени до эякуляции или усилении яркости пенисуального оргазма. В то время как это  проблемы третьего ряда важности.

Гораздо важнее такие грани сексуальных практик, задействующих реальный пенис, как:

-  Проработка психологических комплексов маскулинности.
- Необходимость воспитания личной психологической автономии, оберегающей индивида от практик сексуального насилия и построения созависимых союзов на основе оргазмической зависимости.
- Комплекс проблем, связанных с невзаимными романтическими чувствами.
- Проблема прерывания полового акта, если один из участников передумал в процессе.
- Возможность совмещать пенисуальные практики и практики доминирования ( бдсм-игры с контролем оргазма и т.д.)
- Участие индивида своим пенисом в общем научно-техническом прогрессе цивилизации и построении крепкой индустриальной экономики, участие пенисом в создании большего количества рабочих мест в том числе в развивающихся странах.
- Проблема Времени.
- Проблема Пространства.
- Проблема Счастья.

Итак, проблематизируем пенисуальный оргазм.

Время. Важнейшая категория для всякого описания оргазма. Как мы воспринимаем время? Для описания механизма восприятия времени чаще всего используется мыслительный эксперимент с восприятием мелодии, музыки. Есть точка настоящего, точка здесь и сейчас, точка в которой мы слышим один звук, одну ноту, тон. Есть кратковременное удержание в памяти небольшого музыкального фрагмента до точки здесь и сейчас. Ретенция. Есть недалеко забегающее ожидание, предвкушение продолжения. Протенция. Ожидания, которое может подтвердиться или обмануться. Есть также расходящиеся в обе стороны лучи более общего восприятия произведения. И самые слабые, но самые раскинувшиеся щупальца оси времени, в которых мы выделяем отдельный отрезок “здесь я слушаю мелодию”. И дальше мы говорим, что точка отсчёта всей этой громоздкой конструкции постоянно продвигается вперёд, образуя линейное время, выхватывая мгновения будущего и убирая их за спину. Так мы слышим мелодию. Но так ли это на самом деле? Для сознания, привыкшего анализировать и строить модели кажется очевидным мыслить категориями. И прежде всего категориями Времени и Пространства. Утверждать в своём искусственном рассудочном анализе, что  воспринимаем мы Время и Пространство совершенно по-разному. Вы скажете, что это подтверждается данными нейрофизиологии? Все эти миллионы долларов на огромные магнитные машины, подкрашивание нейронов, люди в белых халатах. Ошибка. Потому что сами эксперименты научные в исходной своей задумке, а ведь эксперимент сначала следует придумать, уже содержат в себе эту модель. Ничего другого мы и не можем обнаружить.

Но с чего бы это мозгу воспринимать по-разному Время и Пространство? Если даже физика, долго сопротивляясь и отнекиваясь, вынуждена была признать, что это единый континуум, с какой такой радости органы восприятия и обработки информации должны были сформироваться заточенными под восприятие единого, как чего-то разнесённого в разные стороны?

Представьте себе, что вы приплыли в совершенно незнакомый город. Сошли с трапа в порт. Дошли до  площади неторопливым шагом. Зашли на постоялый двор и взяли маленькую недорогую комнату на втором этаже. Скинули дорожный сюртук, упали, не разуваясь, на жёсткую деревянную койку. И рассматриваете паутину между двумя тяжёлыми балками, расположенными так низко, что, если забудетесь и вскочите завтра утром слишком поспешно, обязательно ушибётесь. Тонкая паутинка, которую вы сейчас разглядываете, кажется вам объектом пространственным, протяжённым. Протяжённым между двух массивных балок. А почему не мелодией? Может только потому, что когда вы отвернётесь, и она перестанет существовать для ваших глаз, вы всё же будете абсолютно уверены, что стоит вновь повернуть голову, и она будет всё ещё там? Оправданное ожидание? Но разве тогда знакомая до боли мелодия не пространственный объект?

Или вот. Где сейчас эта паутинка? В нескольких футах от вашего носа? Или же в трёх часах пешей прогулки от порта, справа от площади, на втором этаже постоялого двора? В вашей голове, с момента, когда нога ступила наконец на твёрдую неизведанную землю, началась рисоваться подробнейшая пошаговая карта этого города. И точкой отсчёта у этой карты - ваш первый шаг. Путешественники рассказывают, что есть племена, у которых ни в языке ни в мыслях нет никакого разумения левого и правого. Всё происходящее они соотносят со сторонами света, и рассказывая одну и ту же охотничью байку, как из кустов на них вышел дикий зверь, всякий раз будут использовать разную руку, в зависимости от своего положения к слушателю. Я всегда раньше думал, что какие только извращённые формы восприятия ни встретишь вдалеке от цивилизации. А теперь вот понимаю, что это скорее мы вынуждены были однажды искусственно и трудно перейти к словам “лево” и “право” только лишь оттого, что наши высокие дома закрывают солнце, а сами мы то и дело оказываемся посреди ночи в незнакомом городе, куда приплыли на совершенно дезориентирующем морской качкой судне единственно для того, чтобы на третий день своего визита сходить в оперный театр, где будет дирижировать сам маэстро. Но и это всё только для того, чтобы, вернувшись в Англию, вести светскую беседу с учёным мужем, и оказаться хоть в чём-то духовно богаче его. Всё наше путешествие целиком, и даже  восприятие мелодии, от первой до последней ноты, прогулка, нарисованная в уме карта этого городка и даже геометрия этих паучьих плетений, всё это выстроено к точке нашей беседы в сигарном клубе через две недели от здесь и сейчас. Вы выстраиваете карту времени также, как и карту освоенного вами пространства. То есть не линейно, а как нечто, внутри чего двигаетесь, оставляя удобный для припоминания образ. А паутинка. Она через мгновение уже будет другой, как музыка. Мне вспоминаются древние астрономы, высчитывавшие движения звёзд исходя из модели неподвижной Земли. Как им приходилось выкручиваться! Какие сложные траектории строить, чтобы описать все эти необъяснимые зигзаги. Вот и мы, описывая восприятие Времени из скользящей точки настоящего, ничем не отличаемся от них. Так много феноменов душевной жизни, особенно романтических или болезненных переживаний, приходится описывать в кривых многоэтажных конструкциях, закрывающих глазу Солнце! Придумывать категории и недоумевать, отчего наше восприятие так по-разному реагирует на объекты протяженные и объекты мыслимые.

Что же это говорит нам, современным людям, об оргазмах? Ведь именно оргазм, как ни одно другое переживание так не сконцентрировано и в пространстве и во времени, здесь и сейчас - в точке настоящего. Или тоже нет?

Комплексы маскулинности. Среди всех носителей и носительниц пенисов в отдельную и самую неприятную группу приходится выделять мужчин. Любой, всякий, каждый мужчина обязательно и непременно облажается. Что по-научному называется - расчехлёж. Любой без исключения. Вот он обзывает себя экспертом чувственных удовольствий, рассказывает о том, как поддерживает женское освободительное движение, как ему нравится движение цивилизованного общества к гендерному равенству. Но рано или поздно, в комментариях к какому-нибудь самому невинному и простому феминистскому посту его червивое нутро проявится, и он обязательно ляпнет что-нибудь типа “вибраторы это, конечно хорошо, но с настоящим опытным мужчиной женщина сможет обрести настоящее счастье”. Поэтому так смешны любые рассуждения про то, что якобы не все мужчины говно. И поэтому же я порой искренне симпатизирую радикальным феминистским проектам про прекрасное лесбийское будущее. Если мужчина кажется адекватным, значит его расчехлёж просто ещё не произошёл. Возможно, конкретному мужчине повезёт умереть раньше, не всегда мелодия оказывается сыгранной до последней ноты. Это немного портит статистику. Но в пределах статистической погрешности, потому что слишком уж долго сдерживать извержение семени изо рта мужчина не способен. Мужчины секс-эксперты лопаются, как мыльные пузыри под уничтожающий хохот просвещённого человечества. Конкретным участницам дискуссий брызги от этого взрывчика щиплют глаза, и это, конечно, неприятно. Но наблюдая картину на безопасном отдалении, можно наслаждаться комичностью ситуации.

Для расчехлённого мужчины свойственно выделять оргазм с партнёром, как некое приоритетное, привилегированное чувственное переживание. В этом своём вредном, глупом и опасном убеждении, с которого их не согнать даже пушечным залпом, расчехлённые мужчины перестают дружить с головой, следовать самой элементарной логике, готовы отрицать любые факты и доказательства.

Очевидно же, что никакой оргазм непосредственно во время партнёрского секса не может быть ярче и сильнее, чем правильно организованная мастурбация. Когда принял горячую расслабляющую ванну, умаслил и задобрил своё тело, организовал романтическую атмосферу из паутины мрака и запахов, принял удобную позу, полностью сосредоточился на своих ощущениях, не думая о комфорте или удовольствии какого-то там другого, выдавил лубрикант, нашёл две-три разных по функциям и текстуре игрушки, расчехлил пенис, который никто так не сможет почувствовать во всех его нюансах одновременно по обе стороны процесса, и - наконец - достал с полки воспоминаний одно из наиболее ярких, оставшихся во всех нюансах, воспоминание, которое в своей голове можно срежиссировать или даже сгустить - почти до точки, физически плотного объекта, не обманывающего ожидания, быть одновременно во всех позах, ласкать одновременно каждый уголок тела любимого партнёра, не размазывая все эти переворачивания и конвульсии по мнимой оси времени.

Хорошо, - скажете вы. Допустим, мастурбационный оргазм ярче и сильнее. Но что мешает мне кончить и во время секса и после, вернувшись домой, понастальгировав? А вы когда-нибудь пробовали составить самую подробную, самую полную, самую осязаемую карту города, если во время прогулки вам делают минет? А если вы кончили, не дойдя до таверны? Ляжете там, где не смогли сдержаться? Прямо на площади у фонтана? Секс с партнёром, закончившийся оргазмом, совершавшийся ради оргазма, в стремлении к нему, с ожиданием его, с концентрацией на своих физических ощущениях, это испорченное воспоминание, засвеченная фотоплёнка. Такой секс - на один раз. Секс, как прогулка для последующей ностальгической мастурбации - это секс, который можно будет доставать с полки снова и снова.

Проблема Счастья. Ночь. Кухня большой коммунальной квартиры. Все её обитатели двадцати трёх тире тридцати лет. Работающие более или менее по профессии, более или менее свободно и дистанционно, спящие не друг с другом, но с друзьями и подругами друг друга, приходившими в гости изначально к кому-то одному, а после остающиеся на ночь у других. Дружба, сплетни, жалобы, веселье. Всё как в классическом ситкоме, сериале в двух тире трёх декорациях. Теперь в эти декорации вписан и я. Как новый второстепенный персонаж какого-нибудь очередного сезона. Одна из главных героинь - философесса, работающая сейчас сценаристкой. Пережившая наркотическую зависимость, пять лет нездоровых взаимоуничтожающих отношений, булимию - когда она снова и снова заталкивала в себя еду до рвоты. Поэтому, например, когда я с коровьими от счастья глазами говорю ей, что никто в моей жизни так страстно и глубоко не засовывал себе в горло мой член, незримо присутствующий зритель, привыкший к чёрному юмору этого сериала, должен вспомнить все сцены искусственного вызывания блевоты из прошлых сезонов.

Я же в этой истории персонаж совершенно и намеренно карикатурный. Извращенец, несущий самую лютую и радикальную чушь, собранную из ярких скандальных заголовков последних лет. Сегодня, например, я пришёл в их декорации с кляпом из магазина для взрослых в качестве аксессуара к теплому платью, в котором иногда выгуливаюсь.

По законам съёмок низкобюджетных вечерних шоу кроме декораций коммуналки есть ещё любимое всеми главными персонажами кафе. В данном случае это небольшой бар почти в том же доме. В этом баре мы познакомились. Разумеется, здесь есть фирменное любимое всеми блюдо. Но иногда его не бывает в наличии. Поэтому с порога герои спрашивают: а тыквенный крем-суп сегодня есть? И в зависимости от ответа, начинают сцену диалога друг с другом либо на оптимистичной волне, либо с кислыми лицами. На то, что сериал этот комедийный указывает, например, то, что философесса моя постоянно, как и полагается главному комедийному персонажу, бросает никак не вытекающие из диалога и контекста реплики. Например, в первый же день нашего знакомства - в этом самом баре, стоило бармену уйти за крем-супом, она повернулась ко мне, знакомому с ней пять минут и выпалила: хороший он парень, я с ним три года назад спала. Ага. Значит, я, как минимум, в четвёртом сезоне. Судя по тому, как часто она говорит, что ей пора съехать с коммуналки и перебраться в новые декорации, сериал успешный, и бюджеты растут.

Но сегодня мы снова договорились встретиться в этом баре в формате коворкинга. То есть сидеть напротив друг друга за компьютерами, работать и молчать. С перерывами на крем-суп и несколько диалогов. Потом снова поднялись к ней, в её комнату. То, что происходило внутри комнаты, судя по всему, зрителю не показывают. Иначе зачем было бы дублировать шутку про булимию и мастерство глубокого минета, когда мы вышли на перекур на кухню - место, где встречаются все главные герои в разных комбинациях.

Итак, я карикатурный и совершенно проходной персонаж. Моя функция - оживить сезон чем-нибудь необычным, экзотическим, высмеять какие-нибудь модные тренды в общественной жизни, выгодно подсветить простых и человечных героев, о которых болит сердце зрителя. Мол, они-то нормальные. Не то, что этот. Например, второй её любовник - обитающий в Москве, к которому она собирается на выходные. Должна была поехать раньше, но он оказался одним из тех, кого посадили во время недавних уличных беспорядков. В ответ я немного рассказываю о своих партнёрах, нынешних и бывших. Коротко и самое яркое, моменты счастья - чтобы подкрепить контрастирующий образ.

И вот тут мы переходим к самой главной функции нового персонажа. Где-то за границами моего восприятия есть наверняка какой-то важный драматический узел. Конфликт, который героиня не может никак решить. Нет, не связанный с паутиной любовников. Судя по всему - ближайшее время полигамия будет важной и с разных сторон показываемой зрителю темой. Глубже. До рвоты. И среди всех моих сумасбродных и радикальных высказываний - вдруг неожиданно должна проскочить одна единственная мысль, что-то что станет спусковым крючком к разрешению этого драматического узла. Ради этого одного единственного монолога, смысла которого персонаж, в отличие от зрителя и героя, не понимает, меня и ввели в декорацию.

После секса мы сидим на кухне и читаем вслух друг другу отрывки из её личного дневника десятилетней давности. Подросткового интимного дневника. Смеёмся в голос, громче закадрового смеха, до слёз. Так это прекрасно-наивно и пронзительно. И вдруг разговор переходит к теме проработки травм. К проживанию травм.

Знаешь, - говорю, - у меня есть волшебная мантра, которую я повторяю себе снова и снова. Одно слово. Насквозь. Принять, проработать, отпустить - замечательные слова, и техники. Только они всё равно удерживают тебя в этой точке. Ты как бы приняла и успокоилась, но всё равно стоишь и разглядываешь. Всё равно цепляешься. Я повторяю в голове свою мантру и прохожу насквозь. Самое трудное было научиться проходить насквозь счастье. Гораздо труднее.

Утром на кухне она заваривает мне одну за другой кружку кофе, доливая, едва я отвернусь. Знает, зараза, что я слишком люблю этот напиток. Наконец, я встаю и обнимаю её на прощанье. Может ещё останешься? Нет, милая девочка, у меня сейчас острое и неодолимое желание приехать к себе и долго с наслаждением мастурбировать на воспоминания нашей ночи. Целую. Выхожу из декорации.


Резюмирую основные пункты нашего курса. Благодаря технике ностальгической мастурбации обладатели и обладательницы пенисов наконец перестанут воспринимать мастурбацию, как нечто худшее, уступающее сексуальным практикам с партнёром. Но одновременно с этим, смогут сохранить важнейшее для своих примитивных социальных игр маскулинности различие между теми “кому дают” и “вечными дрочерами”, поскольку в практиках ностальгических оргазмов партнёрский секс также занимает важнейшее место, но выводится за рамки непосредственно пространственно-временной сингулярности оргазма. При этом техника снижает психологическую зависимость владельца или владелицы пениса от регулярного восполнения базы воспоминаний засвеченными фотокарточками, что снижает риски построения созависимых отношений. Также для практикующих ностальгический оргазм не составляет никакого труда прерывание полового акта, если один из партнёров неожиданно передумал его продолжать. Поскольку всякое насильственное продолжение привязано к этой самой пространственно-временной точки финала, которой в самом сексе при ностальгическом оргазме и не присутствует. Благодаря технике ностальгического оргазма такая интеллектуально отсталая группа владельцев пенисов, как мужчины, смогут наконец догнать в своём развитии прогрессивное человечество и также точно гордо сказать, что единственно нормальное построение половых отношений это формула: “я занимаюсь сексом с любимой, а кончаю с игрушкой”. Таким образом наконец-то индустрия секс-игрушек для пенисов перестанет быть вторичной, менее развитой, уступающей игрушкам для вульв и вагин в сотни раз по количеству товарных позиций. А это развитие экономики, рост производства и новые рабочие места.

Спроси себя, размышляя о своём сексе: Ты всё ещё кончаешь, ЛОХ?