Три языка японской поэзии.. Эссе

    0. Краткая справка о писании и чтении.

Что японский язык многое взял из китайского, думаю, многим известно хотя бы понаслышке. Это, прежде всего, иероглифическое письмо - кандзи ('знаки Хань'). Чтение иероглифов было также взято из китайского (здесь надо учитывать время заимствования и место), но адаптированное к японской фонетике. Такое чтение называется 'истинным' - онным. Многие слова имеют параллельное японское звучание, такое чтение называлось кунным. Позже, по необходимости, были 'сконструированы' иероглифы по образцу китайских, но в китайском языке аналогов не имеющие - кокудзи (знаки [родной] страны, национальные знаки). В обиходе у нас и и те, и другие для простоты называют кандзи (ханьские знаки). В сложных словах иероглифы могут читаться: а) только по-китайски, б) только по-японски, в) и так, и эдак, смысл при этом мог быть как одним и тем же (ниндзя и синоби, например), так и различным, г) смешанное чтение (оба типа прочтения в одном слове). Японское чтение, впрочем, тоже может различаться для одно и того же иероглифа, это зависит от того, в каком значении последний употребляется. Кроме того, есть особые прочтения для иеро, используемых в именах и топонимах - нанори.

Затем добавились слоговые азбуки. Первым экспериментом (в период Нара) было использование кандзи в полном написании, но в фонетическом значении - манъёгана (использована при записи антологии "Манъёсю", а также знаменитых буссоку-сэкика*). Затем, на основе скорописных иероглифов, сложились уже собственно слоговые азбуки - Хирагана и Катакана. После этого японское письмо стало полностью 'приспособлено' для записи как японских (wabun), так и китайских (kanbun, произносится 'камбун') текстов. Правда, знаки озвончения/оглушения появились заметно позже, но это, скорей, больше из-за нестабильности таких звуковых эффектов...

        *   *   *

А теперь - собственно о трёх языках японской поэзии:



    1. Классический японский (КЯЯ).

КЯЯ начинает формироваться в период Нара на основе группы западных диалектов (Кансай), к этому периоду относится знаменитое поэтическое собрание Манъёсю. К более позднему периоду (Хэйан и далее, вплоть до начала Асикага, XIV век) относятся все "императорские" (то есть, собранные и изданные по повелению микадо) антологии, а также неофициальные, часто моно-авторские собрания.

Окончательное формирование и расцвет КЯЯ происходит в период Хэйан. Язык агглютинативного типа (форманты-суффиксы 'приклеиваются' к основе, которая, впрочем, тоже варьируется/спрягается). Те, кто знаком хотя бы с одним из тюркских языков (татарский, узбекский и т.п.), могут примерно представить себе, о чём речь. Богатый выбор нюансировки глагольных форм: сослагательности на любой вкус и запрос, времена и залоги всяческие и т.д. Будущего времени, правда, формально не существовало, но возможность-обязательность-желательность для обозримого будущего - в ассортименте!

С переносом столицы в Эдо-Токио (район восточных диалектов, Канто) язык живого общения начинает заметно меняться ('кого' - разговорный язык). КЯЯ становится всё более книжным, 'учёным' - 'бунго', как его начинают называть с этого периода (или, как его определяет Т.Бреславец, старописьменный язык традиционной японской литературы). Развитие КЯЯ практически прекращается - разве что точечно. Но употребление отдельных слов и оборотов остаётся - особенно в поэзии и на сцене. В словаре они обычно помечены как 'кн.' (книжный).



    2. Канси - "китайская" поэзия" в японской литературе.

Контакты с Китаем были не то, чтобы постоянные, но систематические. Именно культурный импорт с материка и давал ускорения в формировании японской культуры, государственности и проч. Приблизительная параллель - латынь в Европе (как в римский период, так и в средневековье).

Любопытный нюанс - канси (стихи) и камбун (проза: литература, комментарии и т.п.) читались уже по японским правилам. Пример: прилагательное + существительное (кит.грамматика) озвучивалось как существительное + прилагательное (яп.грамматика). Для сложных текстов (особенно в прозе) применялась особая разметка порядка чтения. Для сложных случаев прочтения кандзи  добавлялась мелкими значками и его "озвучка" (фуригана).

Но в любом случае использовалось только онное ('истинное') чтение иероглифов ('кандзи'). Изучение 'китайской' поэзии и прозы входило в обучение 'учёного человека' (бундзина), и, хотя стихи-канси слагать могли далеко не все, но читали достаточно свободно.

'Учёные люди', сочинявшие канси, были как светскими (прежде всего, аристократы), так и монахами. Хотя стихи 'на китайском' известны практически с начала китайской культурной диффузии, основной расцвет (и популяризация) происходит в XIV-XVвв. благодаря литературе (поэзия и проза) Годзан бунгаку. Поэзию на русский переводил А.М.Кабанов (Годзан бунгаку. Поэзия дзэнских монастырей, 1996). В отличие от ранней подражательной поэзии стихи (как и проза) Годзан отличаются оригинальностью, поэты креативно используют как китайские, так и национальные традиции. Понемногу, в силу различных причин, характер канси и камбуна Годзан всё больше сдвигается в светскую область. В области прозы пишутся трактаты на 'учёные темы' разнообразного содержания: о театре, о разбивке садов, о японской поэзии... Именно авторы Годзан бунгаку начали разработку эстетических категорий югэн, ваби и саби.

Вслед за оригинальной китайской поэзией авторы канси используют метафоры, сравнительные конструкции и т.д., а также рифму (тоновую!). Очевидно, с тех пор и идёт неутихающий спор о допустимости метафор, аллюзий и рифмы (в японском понимании) в поэзии уже традиционно японской.

Следующий всплеск интереса к канси происходит в XVII веке на фоне официально провозглашённой сёгунатом ориентации на конфуцианство и, соответственно, очередного 'пакета' китайского интеллектуального импорта. К этому периоду относится моя любимица монахиня Рёнэн (1646 – 1711). Столетием позже был написан, собран и издан сборник канси "Райинсю" Ёкои Яю (1702-1783), более известного у нас запутанной историей вокруг хайку об опавших и неопавших листьях. Одно из его jisei написано как раз в жанре канси. Да-да, jisei могло быть не одно - главное, чтобы эти стихи различались по жанру и стилю (в содержании вроде перекличка допускалась) - канси, хайку, танка.

И последний расцвет пришёлся на период после Реставрации Мэйдзи, наиболее известное канси - jisei (предсмертное стихотворение, стих-прощание) генерала Ноги Марэсукэ (1849-1912), вместе с женой ушедшем вслед за императором Мэйдзи. Из этого же времени довольно известны канси прекрасного прозаика Мори Огая (1862-1922). Переводов на русский, к сожалению, не нашла. Возможно, их просто нет...

Со временем, однако, и этот расцвет вновь сменился упадком, но в нуль канси всё-таки не исчезли: до сих пор существуют общества любителей 'китайской' поэзии. Да, их мало, да, страшно далеки они от народа, но слово из песни не выпало и традиция не заглохла!

Остаётся добавить, что в силу сложности чтения и понимания стихов 'на китайском' оригиналы, как правило, не приводятся даже в тех антологиях, где есть оригиналы для именно японских стихов.



    3. Современный, он же Новояпонский (НЯЯ) язык.

НЯЯ, как я уже отметила, начинает формироваться с переносом столицы на восток. А перенос и расцвет столицы маркирует окончательную стабилизацию режима Токукагава: относительный мир, законы вместо войн и всё такое. Басё, например, жил, скажем так, в конце начала. Язык ещё нестабилен, точнее, языки, чем поэт виртуозно пользовался, не чуждаясь лёгких провокаций. С китайской поэзией он тоже был хорошо знаком и частенько использовал её приёмы; например: 'фуруикэ' (старый пруд) вместо 'икэ фуруи' - получается что-то вроде 'стар-пруд'... Кроме того, он считал допустимым и даже желательным использовать отсылы - что-то вроде скрытых цитат - к сюжетам китайской (уже без кавычек) поэзии. Например, это хайку (хокку) о брошенном ребёнке и крике обезьян, а также знаменитое хайку/хокку о вороне на сухой (сохлой) ветви. А ещё Басё использовал - аккуратно, не злоупотребляя - местные словечки и даже выражения.

Но вернусь к собственно языку: Формирующийся уже на основе восточных диалектов (Канто) общеяпонский язык становится всё более аналитическим (если грубо - два-три слова, а то и целый оборот/фраза вместо основа + два-три форманта). Отсюда эти постоянные mas(u) и des(u) в конце предложения. Отсюда и призыв реформистов избегать в поэзии глаголов и проч. Да просто, чтобы не загромождать текст вспомогательными словами! Слова-то надо экономить... Англоязычные подхватили этот тезис, скорее всего, имея в виду уже свои составные формы. А потом пришли наши с переводами из английских/американских источников наперевес: и - пожалуйста! - вот вам и экспорт ещё одного правила в русское хайкусложение!

Понемногу НЯЯ набирал силу и как литературный, и (примерно в конце XIX века) получил официальный статус. Доля Бунго в литературном процессе, соответственно, стала уменьшаться ещё быстрее. Но многие обороты, эпитеты и проч. продолжают сохраняться и использоваться в языке благодаря классическим поэзии и театру. Хотя иногда уцелевшие форманты получали переосмысление. Например, KERI, некогда суффикс, маркирующий так называемое 'время обнаружения' (инвентив), стал восприниматься скорее как финальное восклицание, и в качестве такого был зачислен в 'режущие слова', кирэдзи.

Конечно, английский американский тоже принял участие в формировании НЯЯ, усилив тенденцию к аналитичности и значительно обогатив лексику, но это уже совсем другая, новейшая, история, которой я не буду касаться.. Честно говоря, современный японский я вообще очень плохо знаю - чем-то приходится жертвовать. По необходимости Словари и Кракозябр мне в помощь, а вот разговорный.. не моя чашка чая однако!

              *   *   *

И в заключение: единого японского языка не было и нет. До сих пор существуют региональные диалекты: фильмы, снятые вдали от Токио, например, на севере страны, идут для удобства понимания с субтитрами. В зоне Кансай (западные диалекты) до сих пор живы кое-какие формы, известные по Бунго. Для южной Японии, а также южных островов  (рюкюские диалекты иногда определяются вообще как отдельный язык, окинавский - как промежуточный между собственно японскими и рюкюскими языками) надо учитывать и влияние европейских языков: сначала голландского и португальского, позже - английского (преимущественно в американской версии), особенно после так называемого "открытия Японии", а впоследствии и оккупации страны после Второй мировой...





~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~

* буссоку-сэкика (обратите внимание: двойная 'с' за счёт стяжения 'бу[цу со]ку' = > 'буссоку') - это именно те вака, что запечатлены на знаменитом "камне с 'отпечатком' стопы Будды ('буцу')". Современные им и более поздние подражания называются уже буссоку-сэкитай (КА - песня, стих; ТАЙ - стиль, манера).
Хотя о современном применении названия духовной поэзии к светским виршам только на формальном основании совпадения счёта строк и слогов можно только взгрустнуть...



~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~

КРАТКАЯ БИБЛИОГРАФИЯ


1. Прежде всего, для общей ориентации порекомендую
    статьи в Википедии. Лучше всего - в английской:
    и объёмнее, и расширяющих тему ссылок больше.


2. Очень хороша серия монографий Сыромятникова Н.А.:

        Древнеяпонский язык
        Классический японский язык
        Становление новояпонского языка (1590-1660)
        Развитие новояпонского языка (1660-1815)

    Первая, ясен день, для очень любопытных.
    "Классический.." - это и есть то самое Бунго.
    Две последние вышли под общей редакцией
    высокочтимого нашего Конрада Н.И.

    К сожалению, завершить серию Сыромятникову не удалось
    - просто не хватило времени. Жизни.

    Все работы неоднократно переиздавались и оцифровывались.

 = Будьте осторожны при поиске в Сети:
    Развитие.. (в pdf-формате) чаще всего с дефектом,
    без последней части основного текста, Указателя и проч.
    Ориентироваться надо по размеру: около 13 мегов
    для 'усечённой' версии, около 16 - для полной.


3. Бреславец, Т. И. Старописьменный язык традиционной
    японской литературы : учебное  пособие для вузов,
    Владивосток, 2004, 2015

 = Отличное пособие для любителей старинных вака (танка).
    Первая часть представляет собой грамматику раннего,
    ещё "живого", Бунго с богатым иллюстративным материалом
    в оригиналах и переводах (вака, естессно).
    Вторая часть - антология авторских переводов различных
    вака, а также сборники  Синкокинвакасю и Хякунин-иссю"
    (100 стихов от 100 поэтов). Оригиналы прилагаются.


4. Маевский Е.В. Учебное пособие по старописьменному языку (бунго), М., 1991

 = Прекрасное пособие по Бунго для чайников.
    Правда, материал не совсем систематично изложен
    - но зато доходчиво и примеры 'по-поливановски'.
    Для углубления навыков имеются Упражнения.
    Есть раздел по чтению камбунов (проза на 'китайском').


5. Харуо Сиранэ. Классический японский язык. Грамматика, М., 2017
    Пер. с англ. под научной редакцией А.Г.Фесюнина,
    Оригинал: Haruo Shirane Classical Japanese. A Grammar, 2005

 = Не столько учебник, сколько справочное пособие
   (Практическая грамматика), достаточно подробное, прекрасно
    иллюстрированное примерами на японском с транслитом.
    Ромадзи в книге также 'переведено' - на 'поливановский'.
    Примеры, большей частью, из прозаических текстов.

~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~

1. Иллюстрация: Shiba Kokan, "Встреча Японии,
    Китая и Запада". Конец XVIIIв.

2. Последнее вмешательство в текст (стилистическое редактирование): 07.03.2023