Вращая уровни колец перезагрузка творчеством

Нью-Эвелин
"И даже эта куколка Суок"

http://stihi.ru/2020/07/25/6852

Вращай, циркачка, обручи. Носок
Тяни, покуда силы есть. Суок,
Твой кукловод – обычный балетмейстер,
Решающий: подняться ли, упасть,
Уверовавший  в собственную власть,
Но с ним однажды упадёте вместе.
Чем жизнь не цирк? И клоун Карандаш
Печально весел. Ты, его предашь,
Один из труппы, казначей-агностик.
Ведь на арене – редкий не жесток
И даже эта куколка Суок
На чьих-нибудь костях встаёт на мостик.
И дрессировщик львам кричит «Алле».
Проходят львы сквозь зарево колец,
Не зная ни смирения, ни злости.

Стихотворение написано в дистанцировании от жизненного пространства, считай и авторского,в отстраненном континууме. Весь сюжет — одна большая ассоциация с образом куклы Суок из сказки Ю.Олеши "Три толстяка". Социальной сказки с элементами романтической истории. Темы, которые взяты для презентации авторских фреймов —    

- предательство ("ты его предашь");
- искусство манипулирования ("твой кукловод — обычный балетмейстер");
- лидерство ("уверовавший в собственную власть");
- месть ("но с ним однажды упадете вместе");
- жестокость ( "ведь на арене — редкий не жесток");
- ментальная нечистоплотность ("и даже эта куколка Суок на чьих-нибудь костях встает на мостик");
- тема зверя, природы, эго, очищенное от сознания (" проходят львы...не зная ни смирения, ни злости").


Текст является своеобразным рефреймингом и маск-контентом для выражения очень сильной, устойчивой негативной эмоции. Формальное ее выражение в открытом виде, без обращения к прототипам чужого произведения, видимо невозможно по тем же причинам, по которым авторы пишут под псевдонимами. Это своеобразный прием ухода, диссоциирования из болезненной ситуации. Все повествование исполнено на волне сильной эмоции обличения, граничащей с приговором.

Эмоционально и позиционно текст можно разделить на две части, где лирический герой (героиня) обращается к образу Суок в назывном варианте. После темы предательства, лирический герой выходит и из этого круга проекции и начинает говорить о кукле в третьем лице. Причем, отношение к этому образу при переходе из первого, ближнего круга усугубляется в негативной коннотации. Так, если в предложенных действиях побудительного характера "Вращай", "тяни" чувствуется пренебрежение, еще более отчетливо закрепившееся в определении "циркачка" с оттенком снисходительности, то в варианте закулисного обращения "И даже эта куколка Суок" ощущается уже не просто пренебрежение, а выраженная эмоция осуждения и обвинения, косвенного, почти отстраненного, но с сильной доминантой внутреннего негатива.

Образ куклы становится той эмоциональной грушей, которая гасит эмоцию неприятия. В таком декоративном использовании образов, связанных с массовым восприятием, на волне созвучия "эго" к волне художественного произведения "подключаются" созвучные по состоянию восприемники, на волне света усиливающие и масштабирующие негативную эмоцию. Это сделано в противовес сюжета известной сказки. Для решения художественных задач в тексте стихотворения образы использованы как обложка от книги.

Взяв на вооружение только их узнаваемость, не сохранив их первоначального содержания, и даже, напротив, сделав их диаметрально-противоположными замыслу автора первоисточника, повествователь в "раздаче слонов негатива", использует их как копилки или символы, за именем которых есть времена, сознания, прочтения, воспоминания, все то, что составляет культурное наследие. По алгоритму воздействия такой подход чем-то напоминает случаи с картинами шедевров, когда их обливали кислотой, создавая огромную эмоциональную волну...

На подобной аналогии работает и данное стихотворение. Это резонанс, вызванный необычной интерпретацией или использованием привычных образов. То, что в тексте от старого варианта им оставили только площадь и обычаи цирка, говорит о том, что такой ситуативный контекст в сюжет реальных событий текста вполне вписывается. Не вписалось в сюжет то, что рассказчик изменил, и если кто-то помнит сюжет Олеши, легко поймет, какие темы были "низложены" в данном контексте. Причина низложения и перелицовке общеизвестного сюжета в какой-то степени прячется в заявленных темах, на которые упала новая тень сказки. Это власть, предательство, месть и простое осуждение, вызванное глубинной обидой или унижением, или другой травмирующей ситуацией.

В центре внимания повествователя не только судьба единичной куклы Суок, но и ее покровителя, отношение к которому по канве стиха видится с не менее экспрессивным негативным оттенком. Значит, в сфере интересов лирического героя не только личность, но и межличностные отношения. Оба персонажа обвиняются, каждый в своем "преступлении". Кукловод в самоуверенности и наличии властных полномочий, Суок в жестокости уровня преступления. Такая болезненность обычно свидетель глубокой внутренней драмы, не нашедшей выхода в стандартных формах реабилитации. Арт-терапия или перезагрузка искусством по методу Герострата, не сжечь, но переиначить и перезагрузить свою схему появившимся негативом из-за нового облика старых истин, удачно вписывается в семантику самого стихотворения, где нет ни одного нейтрального или положительного фрейма.

Стихотворение очень эмоциональное, и это чувствуется не только по объемности деталей и насыщенности образов, но и по манере, с которой волна коммуникации идет по тексту. Его разрыв на образе куклы, переход из одной проекции в другую и внезапное окончание, как будто падение с обрыва, где образом львов под плеткой и криками дрессировщика, повествование резко обрывается, без привычных итогов или подводок к сюжету. Такой обрыв по манере жеста в обычном мире сопоставим с резко хлопнувшей дверью.

Есть в стихотворении среди прочих, одна значимая и многоуровневая деталь, которая представляет собой несколько проекций  в разном масштабировании и положении относительно земли. Стихотворение ворует внимание читателя движением вращающегося обруча. Так паттерны зрительных кодов восприемника, на миг представив картинку этого вращения, попадают в плотный круг негативной эмоции, которая доминирует до самого конца. Круг в стихотворении имеет и второе воплощение, которое представлено уже не как способность или мастерство, а может быть вариант "хождения по костям" Суок, пространство ее существования и жизни, это —  арена.

Круглая сцена с круговым амфитеатром зрителей, где происходят события, напоминающие рассказчику его жизнь. Этот круг и по-объемнее детали вращения и более метафоричен для представления не только действия, но и образа жизни. Здесь не случайно происходит смещение понятий цирка с балетом, поскольку это два почти совершенно разных уровня плебейского и элитарного искусства. Третий круг появится в финале, закольцевав не только сюжет, но и проблему.

Так тема негатива, отторжения, ненависти, неприятия, сконцентрированная в стихотворении, вырывается на волю в образе огненного кольца, горящего в цирковом трюке, когда через него, побеждая внутренний страх, прыгают цари зверей , под звуковую команду "Алле". В данном фрагменте тема манипуляций, кукловода поднимается до разделения двух сутей: человеческой и звериной. Так сила эго плавно переходит в образ зверей, замыкая ситуацию не только на круге, но и на мире бессознательного, того, где власть эго в человеке сродни энергии зверя. И с этой позиции становятся понятны рассуждения о жестокости, предательстве, но только с человеческой позиции. У зверей, при всем их "жестоком" поведении в отношении своих жертв, осознания этого процесса не происходит. По аналогии с использованием художественного произведения другого автора в личных целях, сама сказка Олеши представляется тем огненным кольцом, через которое перепрыгнул повествователь, пытаясь сбалансировать мир внутренней боли.

Такие темы сегодня почти неподъемные. Автору искреннее спасибо за смелость. Мне импонирует тема, последнее время поднятая в масс-медиа харизматичным К.Богомоловым. При всем питете к гуманизму и толерантности, я все-таки за сложного человека, а не за эмоционального кастрата.