О трое несколько иначе

Как на самом деле было,
Правду знаю только я!
Потому Гомера сказка,
Заявляю вам: брехня!
Всё обычно и банально,
Разобычнейший пустяк,
До предела ведь всё ясно,
Обстояло же всё так:
Не было хлопот там свату,
Там не нужен был кунак,
Заявился в гости к грекам,
Бывший якобы вдруг враг.
Много дней гуляли пили –
Не переть на абордаж!
В стельку пьяная хозяйка,
На галеру поднялась.
Потащилась влево, вправо,
В трюм свалилась через лаз,
Там повошкалась недолго
И заснула средь поклаж.
Хоть троянцы перепились,
Но хозяин больше всех,
Проводил их на галеру,
Пожелав большой успех.
С тем отчалила команда,
Пьяная, галеры всей,
Греки ж пьянку продолжали,
Ещё месяц без гостей.
Как-то раз хозяин стопку,
Малую лишь недопил,
Раньше прочих он проснулся:
-А где гости? – завопил
Слуги бодро отвечали:
Дык, отправились домой,
Тебя в гости приглашали,
И компашку всю с тобой.
– Так чего же мы лежим тут,
Поднимайте всех людей!
Ну-ка марш все на галеры,
И гребите веселей!
Передайте моей бабе,
Что я скоренько вернусь,
Как визит ответный справлю,
За отлучку извинюсь.
Пил хозяин беспробудно,
Из недель большой букет,
Он не знал все дни бухая,
Что супруги дома нет.
С тем отправился он в Трою,
Пировать там надурняк,
Всё ж с похмелья – ясно ж дело,
Что давил его сушняк!
Вот приплыли бы мол греки,
К стенам града. Как его?
Что искавши заблудились,
Вообщем не нашли того.
Навигаторов конечно ж
Не было ещё у них,
Железняк же и Сусанин,
Не дошли ещё до них.
Уж троянцы ждали, ждали,
Их отправились искать,
Им самим был повод нужен,
Чтобы пир роскошный дать.
И Елена в поиск с ними,
Хочет мужа повстречать,
В Трое она одинока,
Некому её ласкать.
На базаре этих греков,
В Малой Азии нашли,
Понесли к себе их в Трою,
Потащили корабли.
Там Елену вдруг увидел,
Бравый её пьяный муж,
Он не день уже был пьяный,
И не помнил её уж.
Познакомиться вдруг вздумал,
Ну и что? Какой вопрос?
Тут Парис, конечно в шутку,
Её в дар тому поднёс.
Пьяный муж её забыл, что,
Сам на ней же был женат,
Ах как радовался парень,
Знал бы кто как был он рад.
Побухали греки в Трое,
И отправились домой,
Сколько можно, гостевать-то,
Месяц, ладно, ну другой.
Долго, долго гостевали,
Так что пить они устали.
Тут-то им пришла идея:
Ай! Спроворим мы коня,
Чтобы помнили нас долго,
Пусть нас помнит их земля!
Разобрали две галеры,
Выстроили враз коня,
Чтоб волной его не смыло, -
На макушечке холма.
И стоял бы тыщу лет там,
Нет же блин – народ каков!
Заявляют: – конь подарок,
Уберечь бы от воров!
Кипиш поднял Лаокон,
Что был от трона удалён,
Стал всех громко убеждать, -
Дар в стены города забрать!
Да греки если б пожелали,
Коня бы в городе собрали.
Но тому же Лаокону,
Чтоб приблизиться вновь к трону,
Время бы не упустить,
Идею бы каку родить.
И его же два сыночка,
Громко вторили ему,
Люди с ними согласились,
И отправились к коню.
Пока ладили колёса,
Под шасси; того коня,
Лаокона с сыновьями,
В море унесла змея.
Да никто то не заметил,
Апполон того хотел,
У троянцев: ось, колёса,
В том возни и много дел.
В город лошадь затащили,
Выбившись совсем из сил,
Ветер тучи скучил плотно,
Вот и дождик зачастил.
Дотащили лошадь быстро,
До ближайшего дворца,
Побросали все канаты,
Разбежались от дождя.
Моросил тот дождик нудно,
Почитай что в заполночь,
Под дождём тащить ту лошадь,
Всему городу не в мочь.
А глубокой ночью тёмной,
Молния пронзила тьму
Из обычной тёмной тучи –
В голову тому коню!
Молния как раз попала,
В голову того коня,
Так его огрела крепко,
Что он стал клубком огня.
Ничего себе клубочек,
Тридцать метров высотой,
За семь вёрст из Трои виден,
Был он над её стеной.
Конь не ржал и не брыкался
Молча вспыхнул и горел
Разбудить должно; троянцев
Он наверно не хотел.
Конь большой был – выше крыш всех!
Разобрали ж часть стены,
Протащили, чтоб горящим,
Град поджечь, и  подожгли.
В пепел обратился город,
Под тем проливным дождём,
Эх судьба, куды ж теперя?
Царь, а кто виновен в том?
Да кто ж знает где там правда,
И была ли она там?
Нам бы байку, да покруче
Чтобы ею по ушам!
Разнесли брехню по миру;
Про удравшую любовь,;
Про болтанку в море, шконку;
Кто бы то проделал вновь?
Про Ахилла-полубога;
Бой кипевший у порога;
Про коня, засаду в нём;
Парис в итоге вдруг стрелком.
Врать!
Из заурядной пьяни;
Десять лет кровавой брани;
Одиссей там; про циклопов;
Женихов – сплошь остолопов;
Про сирен, про остров их,
Ох и был Гомер треплив.
Одисееву команду,
Превратили там в свиней,
Видел ли, чудес подобных,
Кто-нибудь из наших дней?
Сам Гомер, скорее – баба!
Столь о бабе наврала,
Чтоб поверил мир – за бабу –
Десять лет мол шла война!
Из-за эдакой красотки,
Кровь рекою мол лилась,
Одиссеева же жинка,
Его верной дождалась.
Сам же предводитель греков
Злюка злой Агамемнон,
В летописях говорится
Был женою умерщвлён.
Так вот спящему вонзила,
В грудь всё лезвие ножа,
Как могла так и любила,
Мужа верная жена.
А в кино нам показали
Что его убил Ахилл,
Но я очень сомневаюсь
Что Ахилл на свете был.
Сам подумай: мать богиня,
А отец был смертный чел,
В общем что Гомер настряпал
Явный байки беспредел.