КОНСТАНТИНОС КАВАФИС
ИТАКА
Взяв на Итаку курс, возьми с собой надежду,
что это странствие твое продлится долго
и будет полным приключений и открытий.
В пути не бойся лестригонов и циклопов,
и не робей душой пред грозным Посейдоном:
они не встанут на пути твоем, покуда
возвышен ты благими мыслями, и духом,
и это чувствуешь ты каждой клеткой тела.
Ни Посейдон, ни лестригоны, ни циклопы
из ничего не возникают, если только
не порождаешь сам их страхами своими,
не создаешь в душе из них себе преграды.
Всегда надейся, что твой путь продлится долго.
И пусть рассветов летних множество ты встретишь,
когда с восторгом, с упоением причалишь
ты всякий раз в еще неведомую гавань.
Там поброди по пестрым рынкам финикийским,
роскошных выбери товаров и нарядов,
вещиц из жемчуга, из янтаря, кораллов,
пахучих пряностей и масел ароматных,
для большей чувственности – больше благовоний;
и городов в пути египетских побольше,
чтоб жизнь постичь у тех, кто мудростью владеет.
А мысль держи всегда и всюду об Итаке –
удел и цель пути, конечный путь скитаний.
Но ты не торопи прибытие. Напротив,
пусть много лет пройдет, пока оно настанет,
чтоб лишь в преклонные года ступить на остров,
богатства накопив за время долгих странствий.
А на Итаке нет богатств и приключений.
Весь этот дивный путь дала тебе Итака.
Ты б без нее не смог отправиться в дорогу.
Но сверх того она дать ничего не может.
И пусть она пуста – ты ею не обманут.
Итаку с мудростью и опытом ты встретишь,
узнав, что все эти Итаки означают.
ITHACA (1910)
As you set out for Ithaca
hope that your journey is a long one,
full of adventure, full of discovery.
Laistrygonians and Cyclops,
angry Poseidon - don't be afraid of them:
you'll never find things like that on your way
as long as you keep your thoughts raised high,
as long as a rare sensation touches your spirit and your body.
Laistrygonians and Cyclops, wild Poseidon -
you won't encounter them
unless you bring them along inside your soul,
unless your soul sets them up in front of you.
Hope that your journey is a long one.
May there be many summer mornings when,
with what pleasure, what joy,
you come into harbors you're seeing for the first time;
may you stop at Phoenician trading stations
to buy fine things,
mother of pearl and coral, amber and ebony,
sensual perfume of every kind-
as many sensual perfumes as you can;
and may you visit many Egyptian cities
to learn and learn again from those who know.
Keep Ithaka always in your mind.
Arriving there is what you're destined for.
But don't hurry the journey at all.
Better if it lasts for years,
so that you're old by the time you reach the island,
wealthy with all you've gained on the way,
not expecting Ithaca to make you rich.
Ithaca gave you the marvelous journey.
Without her you would have not set out.
She has nothing left to give you now.
And if you find her poor, Ithaca won't have fooled you.
Wise as you will have become, so full of experience,
you'll have understood by then what these Ithacas mean.
Кавафис. Итака. Перевод
© Copyright: Николай Левитов, 2021
Свидетельство о публикации №121021506272
Свидетельство о публикации №121021506272
Рецензии
Здравствуйте, Николай Павлович.
Сегодня у нас в городе был фантастически красивый вечер. Он подходил постепенно, с приготовлениями, нечаянно увиденными мной в панорамные окна перехода между двумя крылами здания. Сначала он сеял с неба манку, мелко и часто-часто, осветлил квадрат внутреннего двора, припорошил крыльцо и ступеньки подъезда, набросал целые горсти на дорожки. Потом стал сыпать рыхлый отбеленный рис и тоже щедрыми горстями, так что и небо, и земля перемешались, слились, стали одного цвета. А когда начало смеркаться, повалили пышные, пушистые, густые хлопья, до того эффектные, что люди возле метро останавливались и зачарованно смотрели на падающий снег. А снег, тот ещё позёр, стал замедляться, кружиться, сгущаться, тяжелеть, опускаться ещё плавней, ещё великолепней. Невозможно было не восхититься им, Николай Павлович, и не написать Вам. Уверена, что это Ваше появление вызвало долгожданный снегопад. Такой сильный и густой у нас лишь накануне Нового года был. Вы спросите, почему здесь, под «Итакой»? А потому, что Вы направили меня сюда, упомянув в своём последнем ответе мне Кавафиса. Впрочем, я и так в любом месте Вашей страницы на Итаке, если правильно смотреть на вещи.
Теперь же давайте поговорим о Вашем переводе и о Константиносе Кавафисе. Вы, пожалуйста, присядьте, налейте себе чайку или кофейку, поскольку рассказали много интересного в ответах читателям, а я буду делиться впечатлениями, их у меня не меньше, чем от сегодняшнего снегопада. Да, Николай Павлович, я говорила Вам, что Вы необычайно интересный собеседник? Неужели нет?! Ну, так я исправлюсь. Николай Павлович, Вы чрезвычайно интересный собеседник, умный, тонкий, знающий, превосходно умеющий объяснить сложнейшие вещи. Способный увлечь предметом разговора настолько, что появляются силы свернуть горы собственной лени и усталости и начать читать, искать, узнавать. Чтобы не только верхушки островов-стихов видеть мельком, но нырять в рецензии и отправляться в плавания за новыми удивительными знаниями. Но даже и это не главное. Попробую сформулировать так: у Вас я учусь видеть, чувствовать жизнь более глубоко, более полно, а, следовательно, и проживать её насыщеннее, интереснее. Кавафис вот рекомендует не спешить на пути к Итаке, а мы ведь (это я обобщаю) жизнь проскакиваем, скользим по поверхности, не заходя на глубину, не замечая детали, не наслаждаясь «мелочами», то есть не живём в полную силу, получается. Что, Николай Павлович, я опять не о стихах? Ну, так ведь сказано «надейся, что твой путь продлится долго». Так что о стихах не сразу, а с заходом в залив предисловья и гавани отвлечений.
О пути. А о пути надо бы сказать вот что. Кавафис советует побродить побольше по рынкам финикийским, товаров накупить, услаждающих чувства. Для таких же, как я, ещё и попутчики важны. Пройти хотя бы часть пути с человеком мудрым, достойным, внутренне богатым – это настоящее благо. И тот, кто обрёл подобного попутчика поистине блажен. Это я Вас, Николай Павлович, подразумеваю под попутчиком, проводником в мир Поэзии и вообще искусства. Но вот само счастье не в попутчике, не на Итаке и даже не в пути, а в опыте, приобретениях, так называемом багаже. Итака, действительно, не может ничего дать, это путник добывает, накапливает опыт, пользуясь или не пользуясь встреченным на пути. Я наивно философствую, Николай Павлович, пользуясь Вашим расположением и гостеприимством. Это воздух странствий по Вашей страничке делает меня разговорчивой.
Я прочла, помимо Вашего, ещё несколько переводов «Итаки». А именно Некляева, Ильинской и Шмакова, те, что нашла. Ваш перевод очень поэтичен и читается легко. Первая, кажущаяся противоречивой, фраза мне больше нравится именно у Вас. Нравится повтор: взяв курс – возьми надежду. Звучит интереснее, лучше, чем «молись» или «пожелай». От Вашего «не робей душой» романтикой приключений веет больше, чем от «не бойся», «не страшись». И на слух приятней ложится Ваша строка «для большей чувственности – больше благовоний», в отличие от «больше благовоний сладострастных». Николай Павлович, Вы ведь знаете, что я не литературовед. И, говоря нелитературным языком, ни разу не литературовед. Но скажу Вам, что Ваша Итака – прекраснейшая из Итак во всех значениях. У Вас особенный дар видеть красоту в мире. Вот и в последнем письме Вы так глубоко и вместе с тем возвышенно высказались о поэтической плоти и действии искусства (о, теоретизируйте ещё, это вовсе не скучно, уверяю Вас). Вы ещё при этом Джойса упомянули. Я бралась за чтение «Улисса», он мне показался сложным. А после Ваших слов открыла третий эпизод, подумав, неужто это там такая красота. Но нет, там другое. Там, как мне показалось, вещество заслонило дух. Эти подчёркнутые натуралистичные подробности, бессвязные, как кажется поначалу. Как будто мир и сознание разлагается на элементы. Это первое впечатление, я могу и ошибаться. У Вас же красота, как основа мироздания, в Ваших стихах, переводах, прозе, ответах, ею всё пропитано и ею всё связано, и мы, читатели Ваши, не покидаем Вашу Итаку в силу притяжения красоты. И если душа человека – самый сложный и самый певучий инструмент, то Вы, Николай Павлович, прикасаясь к душе человеческой, умеете извлекать самые нежные и прекрасные звуки. Правда же, только на Вашей странице в откликах ТАК звучат наши души. До встречи с Вами я и не знала, что у меня столько оттенков звучания.
Наверное, пора заканчивать письмо. И надо сделать это как-то красиво, как-то сообразно содержанию. Может быть, так? Я не прощаюсь с Вашей Итакой, дорогой Николай Павлович, я ещё вернусь и не раз. А пока во мне будет звучать и звучать музыка Ваших строчек.
Ника Марич 20.02.2025 00:43 • Заявить о нарушении
Сегодня у нас в городе был фантастически красивый вечер. Он подходил постепенно, с приготовлениями, нечаянно увиденными мной в панорамные окна перехода между двумя крылами здания. Сначала он сеял с неба манку, мелко и часто-часто, осветлил квадрат внутреннего двора, припорошил крыльцо и ступеньки подъезда, набросал целые горсти на дорожки. Потом стал сыпать рыхлый отбеленный рис и тоже щедрыми горстями, так что и небо, и земля перемешались, слились, стали одного цвета. А когда начало смеркаться, повалили пышные, пушистые, густые хлопья, до того эффектные, что люди возле метро останавливались и зачарованно смотрели на падающий снег. А снег, тот ещё позёр, стал замедляться, кружиться, сгущаться, тяжелеть, опускаться ещё плавней, ещё великолепней. Невозможно было не восхититься им, Николай Павлович, и не написать Вам. Уверена, что это Ваше появление вызвало долгожданный снегопад. Такой сильный и густой у нас лишь накануне Нового года был. Вы спросите, почему здесь, под «Итакой»? А потому, что Вы направили меня сюда, упомянув в своём последнем ответе мне Кавафиса. Впрочем, я и так в любом месте Вашей страницы на Итаке, если правильно смотреть на вещи.
Теперь же давайте поговорим о Вашем переводе и о Константиносе Кавафисе. Вы, пожалуйста, присядьте, налейте себе чайку или кофейку, поскольку рассказали много интересного в ответах читателям, а я буду делиться впечатлениями, их у меня не меньше, чем от сегодняшнего снегопада. Да, Николай Павлович, я говорила Вам, что Вы необычайно интересный собеседник? Неужели нет?! Ну, так я исправлюсь. Николай Павлович, Вы чрезвычайно интересный собеседник, умный, тонкий, знающий, превосходно умеющий объяснить сложнейшие вещи. Способный увлечь предметом разговора настолько, что появляются силы свернуть горы собственной лени и усталости и начать читать, искать, узнавать. Чтобы не только верхушки островов-стихов видеть мельком, но нырять в рецензии и отправляться в плавания за новыми удивительными знаниями. Но даже и это не главное. Попробую сформулировать так: у Вас я учусь видеть, чувствовать жизнь более глубоко, более полно, а, следовательно, и проживать её насыщеннее, интереснее. Кавафис вот рекомендует не спешить на пути к Итаке, а мы ведь (это я обобщаю) жизнь проскакиваем, скользим по поверхности, не заходя на глубину, не замечая детали, не наслаждаясь «мелочами», то есть не живём в полную силу, получается. Что, Николай Павлович, я опять не о стихах? Ну, так ведь сказано «надейся, что твой путь продлится долго». Так что о стихах не сразу, а с заходом в залив предисловья и гавани отвлечений.
О пути. А о пути надо бы сказать вот что. Кавафис советует побродить побольше по рынкам финикийским, товаров накупить, услаждающих чувства. Для таких же, как я, ещё и попутчики важны. Пройти хотя бы часть пути с человеком мудрым, достойным, внутренне богатым – это настоящее благо. И тот, кто обрёл подобного попутчика поистине блажен. Это я Вас, Николай Павлович, подразумеваю под попутчиком, проводником в мир Поэзии и вообще искусства. Но вот само счастье не в попутчике, не на Итаке и даже не в пути, а в опыте, приобретениях, так называемом багаже. Итака, действительно, не может ничего дать, это путник добывает, накапливает опыт, пользуясь или не пользуясь встреченным на пути. Я наивно философствую, Николай Павлович, пользуясь Вашим расположением и гостеприимством. Это воздух странствий по Вашей страничке делает меня разговорчивой.
Я прочла, помимо Вашего, ещё несколько переводов «Итаки». А именно Некляева, Ильинской и Шмакова, те, что нашла. Ваш перевод очень поэтичен и читается легко. Первая, кажущаяся противоречивой, фраза мне больше нравится именно у Вас. Нравится повтор: взяв курс – возьми надежду. Звучит интереснее, лучше, чем «молись» или «пожелай». От Вашего «не робей душой» романтикой приключений веет больше, чем от «не бойся», «не страшись». И на слух приятней ложится Ваша строка «для большей чувственности – больше благовоний», в отличие от «больше благовоний сладострастных». Николай Павлович, Вы ведь знаете, что я не литературовед. И, говоря нелитературным языком, ни разу не литературовед. Но скажу Вам, что Ваша Итака – прекраснейшая из Итак во всех значениях. У Вас особенный дар видеть красоту в мире. Вот и в последнем письме Вы так глубоко и вместе с тем возвышенно высказались о поэтической плоти и действии искусства (о, теоретизируйте ещё, это вовсе не скучно, уверяю Вас). Вы ещё при этом Джойса упомянули. Я бралась за чтение «Улисса», он мне показался сложным. А после Ваших слов открыла третий эпизод, подумав, неужто это там такая красота. Но нет, там другое. Там, как мне показалось, вещество заслонило дух. Эти подчёркнутые натуралистичные подробности, бессвязные, как кажется поначалу. Как будто мир и сознание разлагается на элементы. Это первое впечатление, я могу и ошибаться. У Вас же красота, как основа мироздания, в Ваших стихах, переводах, прозе, ответах, ею всё пропитано и ею всё связано, и мы, читатели Ваши, не покидаем Вашу Итаку в силу притяжения красоты. И если душа человека – самый сложный и самый певучий инструмент, то Вы, Николай Павлович, прикасаясь к душе человеческой, умеете извлекать самые нежные и прекрасные звуки. Правда же, только на Вашей странице в откликах ТАК звучат наши души. До встречи с Вами я и не знала, что у меня столько оттенков звучания.
Наверное, пора заканчивать письмо. И надо сделать это как-то красиво, как-то сообразно содержанию. Может быть, так? Я не прощаюсь с Вашей Итакой, дорогой Николай Павлович, я ещё вернусь и не раз. А пока во мне будет звучать и звучать музыка Ваших строчек.
Ника Марич 20.02.2025 00:43 • Заявить о нарушении
Какое чарующее описание зимнего вечера Вы прислали мне в письме, Ника!
Я осторожно вскрыл конверт письма, слегка подышал внутрь, и от дыхания из него тотчас вылетели, словно пытаясь вырваться на свободу, те самые густые пушистые снежинки, которыми Вам довелось любоваться.
Клянусь, вчера вечером у нас была точно такая же сказочная картинка за окном, мне даже описывать ее не надо, т.к. Вы все о ней сказали. Я смотрел на этот бесшумный, как в старом немом кино, снегопад и жалел, что такое чудо не произошло на новый год, а случилось лишь в конце зимнего сезона.
А то, что Вы называете манкой, – это та самая манна небесная, о которой я уже писал. Сперва ангелы щедро сеют на землю манну небесную, а затем перья из своих белых крыльев. То и получается – снегопад. Работа у ангелов такая, знаете ли.
Об этом когда-то хотел сказать Кавафис, подумав, что лишним не будет, но потом чего-то отвлекся на «Итаку», заморочился с нею, и поэтому сейчас приходится говорить мне самому.
Зачем я об этом пишу? Устойчивый природный мир и его предметное восприятие нами, попадая в поэзию или в такую переписку, неизменно будут порождать иллюзорные образы и воображаемые действия, возможно, предметам вовсе не присущие в материальном мире. А читателю они предстанут во всей своей гиперболизации и избыточности, которые автор своей эмоциональностью для них раздул и преувеличил до чрезмерности. Но именно это является основой красоты. А красота является основой поэзии. Как-то так.
Дорогая Ника, спасибо, что прочли мой перевод «Итаки», да еще сравнили с другими вариантами переводов. И это правильно. Именно этот перевод нужно сравнивать.
Я думаю, здесь вот в чем дело. Вышедшая из-под пера Кавафиса «Итака» впервые вышла (приятная тавтология, да?) за пределы своего традиционного историко-литературного круга и обрела некое метафизическое значение, близкое по смыслу к философскому пониманию движению человека по пути своей жизни. Но толкование этого пути и его наполнения у Кавафиса особенное. Тут даже традиционный призыв Carpe diem не действует. Вектор, скорее, в сторону приобретения опыта и духовности.
Как наши подопечные Белый Кролик и Кенгуру, с нашей же легкой руки уже ставшие ключевыми, почти фольклорными персонажами, так и Итака Кавафиса стала некой обобщенностью, практически именем нарицательным.
Но Кавафис не дает точного определения своей Итаки, поэтому: чем больше переводов этого стихотворения, тем больше понятий Итаки, ведь у каждого свое видение, свое толкование, что делает такой образ еще объемней и еще привлекательней.
А по поводу «Улисса» Джойса, видит бог, лишь упомянув о нем в переписке, я совсем не мыслил направлять Вас на чтение этого действительно непростого романа, тем более, в сторону натуралистичных подробностей и физиологизмов. Я-то вижу в романе совсем другое, поверьте.
Ника, Вы пишете: «…а мы ведь (это я обобщаю) жизнь проскакиваем, скользим по поверхности, не заходя на глубину, не замечая детали, не наслаждаясь «мелочами», то есть не живём в полную силу, получается».
И я, знаете, тут вот о чем подумал. Порой мы действительно скользим по поверхности жизни, не соизволив углубиться в нее, возможно потому, что иногда кажется, что рядом с этой жизнью, которую почти беспечно проживаем, есть еще другая наша жизнь – несвершившаяся, упущенная и ускользнувшая от нас по случайности. И именно она – счастливая. Словно мы оставляли ее – такую новенькую нетронутую Итаку – на потом, на какой-то более удачный день, который мог бы сделать нашу жизнь совершенно идеальной. Но этот удачный день так и не пришел, а время, чтобы прожить эту вторую счастливую жизнь, для нас вышло.
Так, я ничего не преувеличил? Ах, нет, это все мои досужие измышления, и Вы их можете пропустить, не читая.
Ника, в Вашем письме много добрых слов в мой адрес. Благодарю Вас за них и надеюсь, что все будет хорошо.
Даже хочется воскликнуть: Ах, как было бы хорошо, если бы все было хорошо, а того, что нехорошо, совсем не было бы!
Николай Левитов 20.02.2025 03:07 Заявить о нарушении
Я осторожно вскрыл конверт письма, слегка подышал внутрь, и от дыхания из него тотчас вылетели, словно пытаясь вырваться на свободу, те самые густые пушистые снежинки, которыми Вам довелось любоваться.
Клянусь, вчера вечером у нас была точно такая же сказочная картинка за окном, мне даже описывать ее не надо, т.к. Вы все о ней сказали. Я смотрел на этот бесшумный, как в старом немом кино, снегопад и жалел, что такое чудо не произошло на новый год, а случилось лишь в конце зимнего сезона.
А то, что Вы называете манкой, – это та самая манна небесная, о которой я уже писал. Сперва ангелы щедро сеют на землю манну небесную, а затем перья из своих белых крыльев. То и получается – снегопад. Работа у ангелов такая, знаете ли.
Об этом когда-то хотел сказать Кавафис, подумав, что лишним не будет, но потом чего-то отвлекся на «Итаку», заморочился с нею, и поэтому сейчас приходится говорить мне самому.
Зачем я об этом пишу? Устойчивый природный мир и его предметное восприятие нами, попадая в поэзию или в такую переписку, неизменно будут порождать иллюзорные образы и воображаемые действия, возможно, предметам вовсе не присущие в материальном мире. А читателю они предстанут во всей своей гиперболизации и избыточности, которые автор своей эмоциональностью для них раздул и преувеличил до чрезмерности. Но именно это является основой красоты. А красота является основой поэзии. Как-то так.
Дорогая Ника, спасибо, что прочли мой перевод «Итаки», да еще сравнили с другими вариантами переводов. И это правильно. Именно этот перевод нужно сравнивать.
Я думаю, здесь вот в чем дело. Вышедшая из-под пера Кавафиса «Итака» впервые вышла (приятная тавтология, да?) за пределы своего традиционного историко-литературного круга и обрела некое метафизическое значение, близкое по смыслу к философскому пониманию движению человека по пути своей жизни. Но толкование этого пути и его наполнения у Кавафиса особенное. Тут даже традиционный призыв Carpe diem не действует. Вектор, скорее, в сторону приобретения опыта и духовности.
Как наши подопечные Белый Кролик и Кенгуру, с нашей же легкой руки уже ставшие ключевыми, почти фольклорными персонажами, так и Итака Кавафиса стала некой обобщенностью, практически именем нарицательным.
Но Кавафис не дает точного определения своей Итаки, поэтому: чем больше переводов этого стихотворения, тем больше понятий Итаки, ведь у каждого свое видение, свое толкование, что делает такой образ еще объемней и еще привлекательней.
А по поводу «Улисса» Джойса, видит бог, лишь упомянув о нем в переписке, я совсем не мыслил направлять Вас на чтение этого действительно непростого романа, тем более, в сторону натуралистичных подробностей и физиологизмов. Я-то вижу в романе совсем другое, поверьте.
Ника, Вы пишете: «…а мы ведь (это я обобщаю) жизнь проскакиваем, скользим по поверхности, не заходя на глубину, не замечая детали, не наслаждаясь «мелочами», то есть не живём в полную силу, получается».
И я, знаете, тут вот о чем подумал. Порой мы действительно скользим по поверхности жизни, не соизволив углубиться в нее, возможно потому, что иногда кажется, что рядом с этой жизнью, которую почти беспечно проживаем, есть еще другая наша жизнь – несвершившаяся, упущенная и ускользнувшая от нас по случайности. И именно она – счастливая. Словно мы оставляли ее – такую новенькую нетронутую Итаку – на потом, на какой-то более удачный день, который мог бы сделать нашу жизнь совершенно идеальной. Но этот удачный день так и не пришел, а время, чтобы прожить эту вторую счастливую жизнь, для нас вышло.
Так, я ничего не преувеличил? Ах, нет, это все мои досужие измышления, и Вы их можете пропустить, не читая.
Ника, в Вашем письме много добрых слов в мой адрес. Благодарю Вас за них и надеюсь, что все будет хорошо.
Даже хочется воскликнуть: Ах, как было бы хорошо, если бы все было хорошо, а того, что нехорошо, совсем не было бы!
Николай Левитов 20.02.2025 03:07 Заявить о нарушении
Николай Павлович, не жалейте о том, что снег выпал сейчас, а не к новому году, прошу Вас. Он знал, когда ему падать, вернее, это Ангелы, чью должностную инструкцию Вы знаете наизусть, так устроили. Очень своевременно снежку насыпали, аккурат к нашей с Вами прогулке. Каждому нужно заниматься своим делом, так мне кажется. Ангелам – сыпать перья поверх манки, Кавафису – писать об Итаках, а нам с Вами – гулять под снегопадом, и ничего тут не попишешь. Это избыточное действие, не присущее нам совместно в материальном мире, является основой нашей переписки и источником устойчиво-поэтического настроя, а также укрепляет физическое здоровье Кенгуру с Г.Х. Белым и голосовые связки мигрирующих канареек.
Ваш ответ начинается совершенно чудесными подробностями вскрытия конверта, и Вы сами предстали мне в образе Оле-Лукойе, но вместо зонтика у Вас письмо. Оно разворачивается в мой сон, волшебный сон Яльмара, и я брожу и брожу по аллеям строчек.
Попробую конкретизировать мысль о красоте, как основе поэзии. Я бы разделила красоту отдельных образов, как художественное средство воздействия на читателя и красоту мировосприятия творца (поэта, писателя, художника). Второе является как бы подкладкой творчества, или же отпечатком духа творящей личности, не всегда явной, но исподволь всегда ощущаемой. Иначе говоря, чем ближе знакомишься с творчеством человека, тем лучше понимаешь, какими ценностями и идеями он живёт вообще, а не только в отдельно взятом произведении. Характер героев, сюжет, детали могут быть самыми разными и производить впечатление от восторга до отвращения. Но, помимо создаваемого впечатления, есть ещё и отношение автора (как бы он не выказывал сомнения и метания, оно есть), являющееся результатом и следствием его образа мысли, позиции по основным вопросам жизни и смерти. Думаю, что определяющее значение имеет вера художника в смерть или жизнь. Отблеск вечности на красоте, устремлённость за предел человеческой жизни делает красоту целительной.
И вот у Вас, Николай Павлович, главенствует исцеляющая красота. Я слишком многословна, вижу, но кратко не смогла бы объяснить.
Теперь пару слов об «Улиссе». Конечно, Николай Павлович, Вы о нём просто кстати упомянули. Но мне-то интересно! Когда-нибудь дорасту до его прочтения и хоть маломальского понимания.
По поводу Вашей мысли о другой, несвершившейся жизни. Тут я тоже, пожалуй, разделю мысль на две. Одно дело – сожаления об упущенных возможностях, горестном положении или неверно сделанном выборе, которое, в свою очередь, может рассматриваться как необходимый опыт с полезными выводами. А может стать бессмысленной тратой дней и даже лет жизни на домысливание вроде «если бы родители прожили дольше, мне было бы легче», «если бы я вышла замуж за другого, я была бы счастлива», «если бы я поступила в другой вуз, сейчас занималась бы более интересным делом» и т.п. Подобные сожаления проблем не решают, а отнимают уйму душевных сил, времени и не дают заметить радость, которая есть сейчас и рядом.
Есть и другой род идеальной несуществующей реальности –так называемый «синдром отложенной жизни». Выражается мыслями из разряда «когда я ещё немного подучусь (достигну, встречу, дождусь такого-то дня), тогда-то я и буду самой-самой умной, доброй, счастливой и т.д.», вобщем, тогда-то и начнётся, наконец, настоящая жизнь. Кажется, Вы об этом писали, Николай Павлович. Имейте в виду, что я не пропускаю Ваших «досужих измышлений», читая их внимательно и с удовольствием.
У меня же есть и третий вид идеальной жизни. Она, к счастью, свершившаяся, хотя это не вполне очевидно. Моя параллельная вселенная в письмах и стихах, реальная и нереальная одновременно.
И о последнем пункте Вашего ответа. О том, что всё будет хорошо. Это тоже составная вещь в том смысле, что в благополучие складывается из зависящего и не зависящего от нас. Касательно не зависящего от Вас, Николай Павлович, я Вам предрекаю, пророчу, что рано или поздно всё будет хорошо. Наш шаманский круг это Вам подтвердит. А относительно другой составляющей лучше Виктора Франкла никто не скажет в подобных обстоятельствах.
Обнимаю Вас со словами «всё будет хорошо!»
Ника Марич 20.02.2025 14:49 Заявить о нарушении
Ваш ответ начинается совершенно чудесными подробностями вскрытия конверта, и Вы сами предстали мне в образе Оле-Лукойе, но вместо зонтика у Вас письмо. Оно разворачивается в мой сон, волшебный сон Яльмара, и я брожу и брожу по аллеям строчек.
Попробую конкретизировать мысль о красоте, как основе поэзии. Я бы разделила красоту отдельных образов, как художественное средство воздействия на читателя и красоту мировосприятия творца (поэта, писателя, художника). Второе является как бы подкладкой творчества, или же отпечатком духа творящей личности, не всегда явной, но исподволь всегда ощущаемой. Иначе говоря, чем ближе знакомишься с творчеством человека, тем лучше понимаешь, какими ценностями и идеями он живёт вообще, а не только в отдельно взятом произведении. Характер героев, сюжет, детали могут быть самыми разными и производить впечатление от восторга до отвращения. Но, помимо создаваемого впечатления, есть ещё и отношение автора (как бы он не выказывал сомнения и метания, оно есть), являющееся результатом и следствием его образа мысли, позиции по основным вопросам жизни и смерти. Думаю, что определяющее значение имеет вера художника в смерть или жизнь. Отблеск вечности на красоте, устремлённость за предел человеческой жизни делает красоту целительной.
И вот у Вас, Николай Павлович, главенствует исцеляющая красота. Я слишком многословна, вижу, но кратко не смогла бы объяснить.
Теперь пару слов об «Улиссе». Конечно, Николай Павлович, Вы о нём просто кстати упомянули. Но мне-то интересно! Когда-нибудь дорасту до его прочтения и хоть маломальского понимания.
По поводу Вашей мысли о другой, несвершившейся жизни. Тут я тоже, пожалуй, разделю мысль на две. Одно дело – сожаления об упущенных возможностях, горестном положении или неверно сделанном выборе, которое, в свою очередь, может рассматриваться как необходимый опыт с полезными выводами. А может стать бессмысленной тратой дней и даже лет жизни на домысливание вроде «если бы родители прожили дольше, мне было бы легче», «если бы я вышла замуж за другого, я была бы счастлива», «если бы я поступила в другой вуз, сейчас занималась бы более интересным делом» и т.п. Подобные сожаления проблем не решают, а отнимают уйму душевных сил, времени и не дают заметить радость, которая есть сейчас и рядом.
Есть и другой род идеальной несуществующей реальности –так называемый «синдром отложенной жизни». Выражается мыслями из разряда «когда я ещё немного подучусь (достигну, встречу, дождусь такого-то дня), тогда-то я и буду самой-самой умной, доброй, счастливой и т.д.», вобщем, тогда-то и начнётся, наконец, настоящая жизнь. Кажется, Вы об этом писали, Николай Павлович. Имейте в виду, что я не пропускаю Ваших «досужих измышлений», читая их внимательно и с удовольствием.
У меня же есть и третий вид идеальной жизни. Она, к счастью, свершившаяся, хотя это не вполне очевидно. Моя параллельная вселенная в письмах и стихах, реальная и нереальная одновременно.
И о последнем пункте Вашего ответа. О том, что всё будет хорошо. Это тоже составная вещь в том смысле, что в благополучие складывается из зависящего и не зависящего от нас. Касательно не зависящего от Вас, Николай Павлович, я Вам предрекаю, пророчу, что рано или поздно всё будет хорошо. Наш шаманский круг это Вам подтвердит. А относительно другой составляющей лучше Виктора Франкла никто не скажет в подобных обстоятельствах.
Обнимаю Вас со словами «всё будет хорошо!»
Ника Марич 20.02.2025 14:49 Заявить о нарушении
Очень интересны Выши размышления, Ника. Прочел с удовольствием.
Но почему-то захотелось вернуться к первому абзацу Вашего, так сказать, пост-ответного письма, где речь о возможности совершить прогулку, а именно она, как определено свыше и Вами подчеркнуто, – основа переписки. В самом деле, недурно глотнуть свежего морозного воздуха для улучшения настроения.
У меня в голове даже моментально сложился маршрут этой прогулки. Она не обязательно должна быть долгой и основательной.
Просто пройдемся с Вами по Шекспир-авеню до пересечения улиц Кавафиса и Джойса. Далее – до угла, где расположен букинистический магазинчик ахейских рукописей времен Гомера, и, пройдя еще немного по переулку Пенелопы, свернем в великолепный заснеженный парк имени Бертрана Рассела, с возвышающейся в центре его конной статуей на гранитном, с угадывающимися профилями Кенгуру и Белого Кролика, постаменте.
Оттуда, прямые, как стрелы троянцев, расходятся в стороны четыре аллеи: Аллея Радостных Встреч, Аллея Печальных Расставаний, Аллея Несбывшихся Надежд и Аллея Сбывшихся Разочарований. Но мы продолжим путь по пятой – Аллее Поэтического Вдохновения, ведущей прямо к овальному пруду, где, не теряя репутацию водоплавающих, скользят по водной глади утки и лебеди, а также привлекают взгляд потворствующие их размеренному существованию канарейки, прижившиеся на ивовых ветвях, склоненных к колеблющейся воде.
Ой, сколько тут у меня на одну фразу причастных и деепричастных оборотов получилось? Всегда считал, что даже два причастных оборота в одном предложении – это как лишний хвост у павлина. И сам же на этом попался.
Но не это главное. А главное то, что именно там, у пруда, царят покой и умиротворение, такие необходимые сейчас тем, кто сумел в наше время сохранить остатки доброты разума и привязанности к гармонии души.
От прогулки в таких местах, Ника, в душе действительно может разразиться симфония! По слухам, по крайней мере.
Но можете поверить мне лично, зимняя парковая прогулка, да еще в сопровождении Кенгуру, Б.Кролика и канареек, является одним из самых совершенных блаженств, мне известных.
С признательными улыбками к Вам (под звучащую музыку строк) и с самыми добрыми пожеланиями,
Николай Левитов 20.02.2025 19:05 Заявить о нарушении
Но почему-то захотелось вернуться к первому абзацу Вашего, так сказать, пост-ответного письма, где речь о возможности совершить прогулку, а именно она, как определено свыше и Вами подчеркнуто, – основа переписки. В самом деле, недурно глотнуть свежего морозного воздуха для улучшения настроения.
У меня в голове даже моментально сложился маршрут этой прогулки. Она не обязательно должна быть долгой и основательной.
Просто пройдемся с Вами по Шекспир-авеню до пересечения улиц Кавафиса и Джойса. Далее – до угла, где расположен букинистический магазинчик ахейских рукописей времен Гомера, и, пройдя еще немного по переулку Пенелопы, свернем в великолепный заснеженный парк имени Бертрана Рассела, с возвышающейся в центре его конной статуей на гранитном, с угадывающимися профилями Кенгуру и Белого Кролика, постаменте.
Оттуда, прямые, как стрелы троянцев, расходятся в стороны четыре аллеи: Аллея Радостных Встреч, Аллея Печальных Расставаний, Аллея Несбывшихся Надежд и Аллея Сбывшихся Разочарований. Но мы продолжим путь по пятой – Аллее Поэтического Вдохновения, ведущей прямо к овальному пруду, где, не теряя репутацию водоплавающих, скользят по водной глади утки и лебеди, а также привлекают взгляд потворствующие их размеренному существованию канарейки, прижившиеся на ивовых ветвях, склоненных к колеблющейся воде.
Ой, сколько тут у меня на одну фразу причастных и деепричастных оборотов получилось? Всегда считал, что даже два причастных оборота в одном предложении – это как лишний хвост у павлина. И сам же на этом попался.
Но не это главное. А главное то, что именно там, у пруда, царят покой и умиротворение, такие необходимые сейчас тем, кто сумел в наше время сохранить остатки доброты разума и привязанности к гармонии души.
От прогулки в таких местах, Ника, в душе действительно может разразиться симфония! По слухам, по крайней мере.
Но можете поверить мне лично, зимняя парковая прогулка, да еще в сопровождении Кенгуру, Б.Кролика и канареек, является одним из самых совершенных блаженств, мне известных.
С признательными улыбками к Вам (под звучащую музыку строк) и с самыми добрыми пожеланиями,
Николай Левитов 20.02.2025 19:05 Заявить о нарушении
Николай Павлович, дух перехватило от Вашего предложения. Какой увлекательный маршрут! Не уверена, правда, что хватит сил уйти из букинистического магазинчика, чтобы полюбоваться на пруд, но это мелочи. Великое наслаждение, скажу я Вам, быть причастной к Вашим деепричастным оборотам. Спасибо!
Ника Марич 20.02.2025 19:33 Заявить о нарушении
Ника Марич 20.02.2025 19:33 Заявить о нарушении
Ну, что же, с улыбкой отвечу: будьте причастны.
А лучше так: причащайтесь, Ника!
Николай Левитов 20.02.2025 19:53 Заявить о нарушении
А лучше так: причащайтесь, Ника!
Николай Левитов 20.02.2025 19:53 Заявить о нарушении
На это произведение написано 5 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.