баллада о рядовом Шамсутдинове

[либо это не мат, а макароническая речь,
либо весь мат и так уже заменён, а  звёздочками или нет - неважно]

рядовой Шамсутдинов стал тихим поэтом России
молчаливым ответом на хамство и на насилие
восемь строф, обернувшихся мрачным и мудрым молчанием
вместо всех оскорбленных октавой стиха зазвучали
рядовой Шамсудтинов, судья над ворами свободы
уравнявший своим правосудьем и друга, и гада
восприявший их новых свобод кровавые роды
беспредельной империи внятны лишь строфы джихада

рядовой Шамсутдинов сам судит, не хуже, чем толпы
но свободней в суждениях по неусыпности взора
а иначе и сам по щелчку карабина ушел бы
тёмной долгой тропою за стену ночного дозора
рядовой Шамсутдинов - и критик, и автор поэмы
четверть века затвора в узор, что расписан, как надо
гонорар государства - свободы и права подмены
беспредельной империи внятны лишь строфы джихада

рядовой Шамсутдинов, творец и предвестник грядущего,
рассыпая багровые маки в казарменной грязи,
что он видел, кому он желал всего самого лучшего,
посылая свинцовых псов по призрачной трассе?
без чинов и без званий, он прост, как глубинная мудрость
как сыновний ответ, когда родина-мать не рада,
ибо прячет в отсутствии отчеств - отечества трусость,
беспредельной империи внятны лишь строфы джихада

рядовой Шамсутдинов, кровавое солнце веры
в справедливость, достоинство, право на жить человеком
даже если за волю идёшь на мерзкие меры
даже если за волю становишься серым зеком
рядовой Шамсутдинов, хранитель личного мира
финикиец земель безгранично-чистого взгляда,
обративший цирк обывателей в царство Тира,
беспредельной империи внятны лишь строфы джихада

четверть века свободы - кара его и награда
созерцание нового, дивного, чистого града
очищение вольным от робости рабской и смрада
беспредельной империи внятны лишь строфы джихада