Бар California

Я не хочу пропускать вперёд ни единой живой души.
Видишь, лезвием по руке скребёт - к смерти в объятия спешит
Обозванный грешником в круговороте родов?
Плодят и плодят, жадно вгрызшихся в жизнь уродов.

Да, не хочу никого хоронить и кадилом трясти с ладаном!
И другим лишений желать бы не надо,
Но. Я против воли связан нитью по крови данных людей,
Забота о них в записной книжке белой строкой над списком всех дел.

Мы связаны смертью.
Вот она, величественная, улыбается в кресле сидя!
Скучно книгу судьбы вертит,
Каждую чёртову ночь я это вижу!

Има!
 Аба!
Поймите, нельзя создавать новые сущности.
Им терпеть боль человеческого естества!
Радости жизни: чистое небо и листопады - глупости
Тех, кто никого не терял!

Со мной шаг меряют старые - старые трупики,
Призрачный смех над моими удачными шутками
Слышится каждую ночь демонически меж одеял!

Картиночки деточек, неумело собирающих кубики,
Первыми шагами и ползанием по коврам...
Я буду радоваться отрезкам, именуемым сутками,
Бесслёзно плакать прошедшим дням!

Высоко в горах. Заброшенный дом. Между снегов и елей.
Вымерший курган моих соседей,
У которых я крал дрова,
С которыми пил тогда...

Дай мне повод, хотя бы причиночку любить это между «жив» и «помнят»!
Даже несчастный юный бармен, не вязавший и слова на треклятом английском,
Остался лишь пожелтевшей и грязной вывеской:
Бар «California».