Родинка
Родинка на щеке пилигрима,
Дающая возможность запомнить его навеки,
Для сидящего в пустом кабаке анонима
Иногда важней, чем все города и реки.
Память эта вовсе неподвластна рассудку,
Но горит в темноте, подавая надежду,
Что и он вот так пойдёт через миги и сутки,
Не обращая внимания на изодранную одежду.
Не вырастая и ничуть не преображаясь,
Он будет жить и помрёт, наверно, от водки,
Ничего не любя в себе и всё ж оставаясь
Человеком с надеждой в лужёной глотке.
Свидетельство о публикации №121020406742