В ресторане

Я выходила в пьяную толпу
Читать стихи о храме и о хламе.
Меня ломало, будто скорлупу.
За красной шторой вечер бился в раме.

Гудел истошно дикий дымный зал,
Жевали, пили, вилками стучали –
То был Хаос начала всех начал,
То был Финал, которого не ждали.

Слова мои взлетали к потолку
И безнадёжно падали в утробы,
И плавились в желудочном соку,
Чтоб после стать отрыжкой «высшей пробы».

Официант, изящный, как скелет,
Всем улыбался мертвенно-спокойно.
Он насмотрелся здесь за много лет
На праздник жизни – яркой и покойной.

А звук летел над водкой и борщом,
И край тарелки был вселенским краем...
Аплодисменты... Крикнули: «Ещё!
Читай ещё, пока мы доедаем!»

И встал один, с пятном на пиджаке,
Из тех, которым всё уже не ново,
Взглянул на сцену, будто бы в тоске,
Икнул, спросил: «А сколько стоит слово?

Скажи мне цену! Каждое куплю!
Я твой талант, как пиво – прямо в бочку.
Как будет грустно – кружечку налью,
А на закуску я нарежу строчку...»

За красной шторой вечер вдруг погас,
Влетел сквозняк – и свечи вмиг истлели.
И крик мой в горле сдавленном увяз:
Склонясь к тарелкам, мёртвые сидели.