когда начинается родина

Этим летом мы отдыхали в три лица на Дону под кривоборским обрывом. Народу вокруг было довольно много. В основном, городские на машинах с детьми и собаками. Купание в равнинной речной стремнине, водка, ганджубас, мацанка, караоке, кохать, копать, насрать, зарыть. Обычная выходная программа. Пошумели часов до двух без особого экстремизма и затихли.

Моя компания - супруги: социальный психоложец Серёга и доктор Саша. С нами ни детей, ни собак, ни интернета. В меню два ведра крафтового пива, полтора кило бутурлиновской на альфе, бак замаринованной свинины, фрукты, овощи, хлебы и травы многоцелевого назначения в ассортименте. Мы никуда не спешим, соблюдаем меру и правила культурного отдыха. Взбодрившись с утра  лёгким водочным коктейлем системы чпок,  с песнями обустроили и накрыли поляну, вдоволь наплескались в Танаисе, после обеда богатырским сном вздремнули в тени ракит и очнулись к вечеру изрядно счастливыми. Прогулялись вдоль берега, рассмотрели публику, почесали пузо чьей-то потерявшейся бульдожке, обратно сплавились по течению и, расположившись вокруг своего костра с чаем и куревом, начали слушать пелевинский "Айфак 10" как повод для беседы при луне о современном искусстве изящной словесности. Перед рассветом я для иллюстрации очередного тезиса попытался вспомнить стишок, который мне несколько лет назад прочёл крёстный Трамбон. По его словам, автор шедевра сочиняла в шахте сломанного харьковского лифта, где жила с грудным ребёнком. Увы, в голове обнаружились только образные фрагменты и пафосная схема. Пришлось восстановить текст руками. Имени автора я не знаю. А искать оригинал в сети, признаться, ссу. Мне как-то спокойнее считать это стихотворение самозародившимся в гипсовом кластере.

***
помню съездили в город по случаю
осень восемь мне за руку мама
наша родина самая лучшая
и богатая самая

вдоль просёлочной вязы корявые
дождь то в щёку то в спину
и в калошу дырявую правую
заливается глина

нас возьмет грузовик попутный
по дороге ползущий юзом
и опустится небо мутное
к нам в дощатый гремучий кузов
и споет во все хилые ребра
октябрятский мой класс бритолобый

наша родина самая вольная
наша родина самая добрая

образ детства навеки
входим строем в село на болоте
воскресенка с разрушенным верхом
вся в грачином помете
лавка низкая керосинная
на минуту укроет от ветра

наша родина самая сильная
наша родина самая светлая

ты светила а я прозревала
и сквозь сон розовело
до мозолей кровавых
безрассудная вера
без надежды трясина
но превыше и лести и срама

моя родина самая сильная
и прекрасная самая