Стих по произведению Генри Меблированная комната

Беспокойны, подвижны и временны люди
Вест-сайда кирпичных кварталов.
Кочевать в суете,
Не прижившись нигде—

Вот их путь. С небольшим интервалом
В картонке худой
Переносят с собой
Ларов и пенатов;завьется
Лоза цветущая,дольняя
Над шляпой помятой соломенной,
А смоковницей фикус придется.

Поют "Дом,милый дом"
В ритме резком, лихом
Рэгтайма;как-то удобна,
Привычна,кажись,
Для них стала жизнь
В пространстве меблированных комнат.

Рассказать сонм историй могли б те дома,
Что стоят в этом бедном районе—сполна
Повидали они привидений незваных,
Ведь,если б их не было,было бы странно.

Однажды,под вечер,в один из домов
Постучал молодой человек с чемоданом.
В недрах дома раздался негромкий звонок
И открыла огромная,грузная дама.

Он спросил,есть ли комнаты.
—Вы заходите.
Есть на третьем,она уж неделю пустая,—
Как сердца ореха уничтожитель,
Червь,что теперь в скорлупе постояльцев съедает.

Он отправился следом за ней.Тусклый свет
Из неведомой лампы скрадывал тени,
А ковер под ногами зарос,спору нет,
Прилипавшим к подошвам пушистым мхом древним.

В поворотах—пустые и темные ниши,
Где,возможно,когда-то стояли цветы.
Но они бы погибли за сутки,не выжив
В этой смрадной обители злой духоты.

—Эта комната,—дама остановилась,
—Хороша,привлекательна,редко пустует.
Газ вот тут,там—стенные шкафы.
Здесь три месяца жили Спраулз и Муни.

—И часто актеры жилье тут снимают?
Она призадумалась:—Всяко бывает.
У многих жильцов в театре работа—
Немало театров в районе.Охота
Актерам подолгу нигде не сидеть
Бывает,снимают.Сказала,как есть.

Он сказал остается,заплатил за семь дней
И,пока не ушла,человек поскорей
Тот,что стал смыслом жизни,
Тот,что под кожу врос,
Полный робкой надежды
Задал он вопрос:

—Вы,случайно,не помните,чтобы между жильцами
Вам Элоиза Вешнер встречалась где?
Она среднего роста,с рыжими волосами
И родинкой темной на левом виске.

—Нет,такой не припомню.Ох уж эти певицы,
Что фамилии как и квартиры меняют!
Перепархивать с места на место, как птицы,
Те привыкли давно уже...Всяко бывает.
 
Нет. Столько месяцев поисков многих...
Днем—вопросы к агентам и хорам,
Вечером—от серьезных до самых убогих
Театров,расспросы певцов и актеров.

Он любил и искал ее даже во сне;
Был уверен что после пропажи из дому
Этот город лишь спрятал ее в глубине ,
Но на деле все по-другому:

Этот город—как будто зыбучий песок
В пустыне глухой и непроходимой:
Те песчинки,что видеть сегодня ты мог,
Завтра будут затянуты илом и тиной.

Блеклый отблеск сомнительного комфорта
Исходил от обшарпанной той меблировки:
От парчовой обивки дивана протертой,
От двух стульев,золоченных рам по дешевке,
От узкого зеркала близко к окну
И от старой кровати в дальнем углу.

Пестрый коврик,истоптанные циновки,
Прямая полоска каминной доски,
Что стыдливо запряталась за драпировкой,
Картины,что были бездомным близки.

На камине—грошовые вазы,портреты,
Пузырек от лекарства—чего только нет!
Шаг за шагом комната открывает
Своих предыдущих жильцов секреты.

Пятно на стене от разбитой бутыли,
На зеркале выцарапано "Мари",
Порезы на мебели грязном текстиле
Половиц ветхих жалобный скрип—

Не верилось,что эти комнаты раны
От людей, что своей называли ее,
Но,возможно,что это порыв был незванный
В этом суетном мире иметь место свое,

Где можно от шума и боли закрыться,
Которое "домом" можно назвать,
С богами домашними мирно ужиться,
Держать в чистоте,беречь и украшать.

Молодой человек,сидевший на стуле,
Разрешил этим мыслям свой разум занять
Пока разные звуки и запахи вкупе
Незаметно стали к нему проникать.

Из одной комнатушки сначала донесся
Негромкий веселый прерывистый хохот,
Из другой—монолог разъяренной мегеры,
Колыбельная,банджо,рокочущий грохот—
Эти звуки давили,душили без меры.

Он сидел,неподвижно,когда запах презренный
Гниющего дерева и нищеты
Перебил такой яркий и проникновенный
Запах сладкий и,будто живой,резеды.

Он вскочил:"Что, родная? "—
Словно его позвали.
Ее запах ходит вокруг,
Его чувства спутались вдруг.

С тщательною уборкою тут нагрешили.
На смятой салфетке—несколько шпилек,
Жаль,они не ускорят ни на рывок,
В недрах комода нашелся платок,
Что пах каким-то дешевым цветком.
Платок полетел на пол прямиком.

Пуговицы,конфеты,программка
Квитанция,сонник,пустая тетрадка,
И бант.Он становился все злей—
Ничто напрямую не связано с ней.

Он оглядывал стены,искал под циновкой,
Обшарил всю бедную обстановку,
Найдя лишь пробки и папиросы,
К хозяйке вернулся все с тем же вопросом.

—Хорошо-хорошо,сэр.Расскажу я,
Как уже говорила,Спраулз и Муни.
Брэтта Спраулз—по сцене,Муни на деле.
Над комодом свидетельство в рамке висело…

—Ее внешность?
 —Брюнетка,рост небольшой,
Немного совсем полновата…
—А до них?
—Джентльмен один с бородой,
Не оставил мне полную плату.

До него—миссис Краудер с детьми,двумя,
Что везде постоянно носились,
До нее—мистер Дойл,за него сыновья
Исправно полгода платили.

Он "спасибо" сказал и поплелся наверх.
Комната умерла,резеды больше нет.
Снова погребом пахло и мебели гнилью.
Взлет надежды отнял последние силы.

На полоски он простынь свою раскроил,
Ими крепко двери и окна закрыл
Посидел,тупо глядя на шипящий рожок,
Потушил свет,включил газ и лег…



Миссис Пурди и миссис Мак-Куль в тот же вечер
Сидели в одной оживленной таверне
—Сдала я ту комнату,с третьего яруса,—
Сказала миссис Пурди поверх шапки пены.

—Да что вы,миссис Пурди,неужто сдали?—
Мак-Куль засопела от восхищения,
—Да вы прямо чудо!Мои поздравления! —
Ее голос притих,—И как же,сказали?

—Естественно нет,—на меховых нотах
Ответила Пурди Мак-Куль на распев.
—И правильно.Не любому ж охота
Жить там,где покончил с собой человек.

Причем на кровати!—корыстная двоица.
—Вы правы,жить всем нужно.
—Нужно.Как раз
Неделя,как мы обмывали покойницу
Зачем такой милой включать было газ?

—Пожалуй да,милая.Ну и молоденькая,—
Кивнула миссис Пурди,одолев кружку враз,
—Была бы красивой,но только та родинка
На левом виске ее капельку портила.