Слово

Шепнул «зима» тихонько снег
и слово стало комом,
нежданно вставшим в горле рек,
столь явственным симптомом

того, что вскорости грядет
в забытом солнцем царстве,
ведь мир, чья хворь – осенний гнет
нуждается в лекарстве.

А слово крепость обрело,
во весь свой рост вставая,
и стало всё белым-бело –
от края и до края.

«Зима, зима» – крепчал мороз
да усмирял тревоги,
спасая дум глубоких воз,
от груза безнадеги.

«Зима» – катилось колесом
неистовое слово,
как здоровенный снежный ком
упрямо, бестолково.

Стерильным скальпелем зари
оно вскрывало гнилость,
дышали чище пустыри,
уж побоку унылость.

«Зима» заполнило собой
все щели, каждый атом,
чему противился с лихвой
непримиримый фатум.

Ведь лишь ему известен «код»,
изменчивый, как мода,
изрек «зима» наоборот –
прислушалась природа.

Армада мартовских лучей
Метель разбила сходу,
И вот извилистый ручей
Звенит весне в угоду.

Весна ж готова стужу смять,
чтоб зеленеть повсюду,
но ей недолго здесь плясать –
уступит место чуду –

четверке букв, их горячей
нет ничего на свете,
букет блистательных лучей
не даст забыть о лете.

Засим опять случится мгле
над сущим воцариться,
но долго в сумрачном котле
мирянам не вариться.

Грядет картина: снега воз
смурным дождям на смену,
природа трет замерший нос,
зима спешит на сцену.