Находящиеся в заключении

Заместо улыбок осколки оскалов.
Заборные вязи чернильных рубах
и дикие взоры, как пики и жала,
наводят печаль, отвращенье и страх.

Кинжальные лезвия губ никотинных -
кайма, матерящая путы, мирян.
Амбары с колючками глав всемужчинных.
И каждый их образ чаинками пьян.

Как сине-щербато-морщинное море
с нетонущей сворой глумных моряков.
Сидельцы заборно-острожного поля.
Костлявые саженцы злых сорняков.

Ершистые облики, ждущие волю,
познавшие ужас, насилие, гной.
Их вены, как невод, скрепляющий боли,
как бойкий, неспящий, матёрый конвой.

Рябая отара, охочая стая,
вопящие бурно-безумственный клич.
Жильцы всенародного, мрачного края.
У них вместо сердца кровавый кирпич.

Какое-то племя кривых скорпионов
вновь жалят пришедших и новых сюда.
С крестами, но всё же без чести, законов
в загонах творят ад без спора, суда.

Голодные злыдни борзы и суровы,
которых постигла сифозная цветь.
И как бы то ни были грозны оковы,
однажды они просочатся сквозь сеть...