Хозяйке Медной горы

Кто вершина любви, я – подножье.
И сегодня не врет воронье.
Залежь страстных сердец приумножу,
Сделав камнем живое свое.

Под ногами немерено штолен,
Только в душу страшней – как в забой…
С виду счастлив – а там обездолен.
Скован с болью навеки тобой.

В небо вгрызться пытается, скалясь,
Задыхаясь бессильно, Урал.
Те, кто впиться в тебя так пытались –
Неизменно любой умирал.

Сколько в сердце огня – только мало,
Чтобы вспыхнула страстью и ты.
Многих чувство такое ломало,
А иных муровали мечты...

А любовь – это ящерка та же.
Не оставит в руках ничего.
И для глаз ее взор слишком страшен,
И бессильно в руках мастерство.
Вроде сердце давно стало камнем –
А теперь хуже всякой трухи.
Неспроста изменяет рука мне,
Только портя любой малахит.

Слишком верен, как будто прикован.
Нет цепей, крепче страсти и слов.
Все порывы души мотыльковой
Упорхнут из земных кандалов
Да на пламя любви неживое.
Чтоб пытаться собрать с камня мед.
Сколько в скорбном молчания воя...
Кто в толпе не дичал, не поймет.
Царство вечной тоски под ногами.
В небе непрошибаема твердь.
А бросаться с разбега на камень,
Да ожившей душой… Это смерть.
Сколько девкам любовных поделок,
Безделушек творил без труда.
Только сердце иного хотело.
Вновь цвести и над камнем страдать.
Одинокое в звездной пустыне,
В подземелье, в толпе и в горах.
Замурован в любовной твердыне,
Ну а ей-то, Хозяйке я – прах.
Я – песчинка. Какое ей дело
До меня – ей, царице всех гор?
Вот и вижу ее запределом.
Есть высоты – упасть не в укор,
Покорить и достичь посягая -
Даже в мыслях рискнет не любой.
Вот и мне повстречалась такая…
Не уйти ни в себя, ни в запой,
Ни в петлю… Знаешь, это впервые.
В сердце радости нет от труда.
Пальцы – камень… когда-то живые.
И не выйдет цветка никогда.
Словно я замурован в пещере
Из мечты, из бессильной любви.
Так Урал свои челюсти щерит.
А у неба здесь каменный вид.
Под ногами моими все зыбче.
И земля – словно каменный пух.
А талант мой настолько рассыпчат,
Словно вгрызся я им в несудьбу.

Где вершина любви, здесь – подножье.
Деликатно молчит воронье.
И любимая - камень, и ложе.
И увядшее сердце мое.