Четверостишия 2

Одну кобылу бросил мерин…
Я не могу ему поверить!
Ведь, ни одна кобылка Мери
такому зверю не откроет двери.

          * * *
Кто – куда, а старость в дамки:
забралась за грани рамки…
Так, - «тусует» свою радость,
что завидует ей младость.

          * * *
Нам всё до фени, что окрест:
мозг в холодильник положили,
и там храним, пока нас крест
не осенит в земной могиле.

          * * *
Твоё храпленье ночью слышу,
едва уснув, шум дня отринув.
Сон, прошмыгнув бесшумно мышью,
летит к тебе, меня покинув.

          * * *
«Ты достал! - отдай кусок,
он в твоё не лезет рыло», -
из Москвы один бросок,
чтобы вновь ей подфартило.

          * * * 
Толстой, был Лев - в делах литературных,
когда писал об игрищах амурных;
война и мир, – всё это по плечу
обеим Львам, подумавшим: «Хочу!».

          * * * 
Харкнул Киев на Россию,
а попал в бандермессию;
неча, харкать протии ветра:
он москаль; свирепей вепря.

          * * *
Тупой и острый - спорили в Валгалле,
как отдохнуть приятней на привале
от груза дней свалившихся с их плеч;
усердно присолив живую речь.

          * * *
Стихачу я, стихачу, -
сстихачить шедевр хочу
по желанью, не по ГОСТу…
Муза, разреши прохвосту.

          * * *
Разбежались по проулкам мужики,
видно, дома не сидится; не с руки…
А с какой руки неведомо то нам,
не домашним, не женатым мужикам.

          * * *
Простой я товарищ, меня не ударишь:
доволен я жизнью и прежней и этой,
из прошлой-то каши уж точно не сваришь,
а эта заводится звонкой монетой.

          * * *
Безусловная любовь, - миф фантазии,
и кончается она - актом эвтаназии;
разлюбить любовь в предмет – нам не очень сложно,
отказать в любви к любви, – просто - невозможно!

          * * *
Провал Любви…, - ворота приоткрыты
и тьма следов натоптано вокруг…
Вы, милые, в ту бездну не смотрите,
уж очень револьверен этот круг.