Неистов он был...

 
Маэстро был ноченькой этой роскошен.
Его мускулистое жадное тело,
Прохладой сухих грубоватых ладошек,
Её трепыханиям арию пело.
 
И вверх поднималось, и падало в снеги,
Объяв обездвиженность плоти крылами,
Дрожащей от жажды познания неги,
Чтоб снова наверх, как победное знамя.

И так от закатной зари до рассвета,
До мига соития пальцев со строчкой,
Со струнок её обнаженного лета
Срывал он губами мелодию ночки.

И музыка эта, как снежная вьюга,
Касанием пальцев по клавишам грудок,
В Эдем превращала убогость лачуги,
Где с ценностей лишь золочёное блюдо.

А утром был кофе за столиком хлипким
И маленький тортик с просроченной датой,
Да в памяти где-то, расплывчато-зыбкой,
По росному полю тропа невозврата.


Рецензии