Песни Рэйнхарда Мэя - 15 переводов-подстрочников

Прозаические переводы сделаны с умеренной литературной обработкой, кроме мест непереводимых однозначно. Расположение хронологическое.
В квадратных скобках – [справки]; в угловых скобках – <контекстно подразумеваемые слова>.
(Подстрочники к песням, на кои сделан литературный перевод, находятся там же, на соответствующих страницах.) 
Тексты и аудио по альбомам: https://genius.com/artists/Reinhard-mey

  1. День выдачи табеля (Zeugnistag)
  2. Одни (Allein)
  3. Гольф-Новембер (Golf November)
  4. Блаженны безумцы (Selig sind die Verrueckten)
  5. Без тебя! (Ohne Dich!)
  6. Серафина (Serafina)
  7. Ты помнишь ли ещё, Этьен? (Weisst du noch, Etienne?)
  8. Доктор Беренталь прибудет (Doktor Berenthal kommt)
  9. Спайдер-Мен (Spider Man)
10. Знаешь ли мелкие, не истинно нужные вещи? (Kennst du die kleinen, nicht wirklich n;tzlichen Gegenst;nde?)
11. Вотан и Вольф (Wotan und Wolf)
12. Три короба детства (Drei Kisten Kindheit)
13. Антье (Antje)
14. Добрая душа (Gute Seele)
15. Я люблю быть среди людей (Ich liebe es, unter Menschen zu sein)


1.
ДЕНЬ  ВЫДАЧИ  ТАБЕЛЯ
Zeugnistag из альбома Keine Ruhige Minute_1979
Текст: https://www.reinhard-mey.de/texte/alben/zeugnist
Звук: https://music.yandex.ru/album/45755/track/441682

Я думаю, мне было около двенадцати лет,
и вновь настал день <выдачи> табеля.
Но в тот раз, я мнил, рухнет школодом вместе с чердаком,
когда мой <табель>, белый и мерзкий, лежал предо мной.
При этом мои надежды отнюдь не были завышены:
я был ленивым псом и кроме того
крайне своенравным – но таки никогда не поверил бы,
что стану столь полным неудачником.

Ну вот и случилось, – решил я, – теперь всё кончено;
даже по религии четвёрка [аналогично русской двойке].
О, чел, с этим табелем лучше иди не домой,
но максимум в иностранный легион!
Я не показал это моим родителям, а подписался за них
красиво цветасто – смотрелось не плохо, без хвальбы!
Я был, возможно, бездарь в немецком и биологии,
зато всегда очень хорошо умел рисовать!

Магия, естественно, ушла уже следующим утром –
подлог, пожалуй, не был столь искусен.
Пришёл директор, сопя вытащил меня из класса,
засим я стоял там один, немой и согбенный.
Затем он велел моим родителям прийти, и откинувшись
он полный самоправедности смаковал уже
затрещины для мошенника, бракованного куска,
этого фальшиводокументчика: ихнего сына.

Мой отец, взяв табель в руки, посмотрел на меня
и спокойно сказал: «Что касается меня,
то нет и малейшей тени сомнения в том,
что подпись действительно моя.»
Также моя мать сказала, что, да, в общем её подпись.
Накалякано, но надо же понимать,
что раньше она несла две тяжких хозяйственных сумы.
Затем та сказала: «Идём, сын. Позвольте нам уйти!»

Я потерял ещё несколько долгих лет за партой,
и беспрекословно изучал перед собой
имена, таблицы, теории сзади и спереди,
так что я при этом не совсем отупел!
Лишь один урок просеялся за годы,
один лишь из кучи балласта:
Как это хорошо – знать, что кто-то даст тебе приют,
независимо, что ты даже зажрался!

Не знаю, было ли законно, что мои родители меня
там вытащили, и где остаётся мораль?
Хитрецы обсуждают, всезнайки спорят –
я не знаю это, мне это даже безразлично.
Я знаю лишь одно, я желаю всем детям на свете,
и не напоследок, естественно, тебе, мой ребёнок,
если станет стрёмно, если пойдёт вкось, если мiр рухнет:
родителей, кои "из той же древесины" [из того же теста].
_____________________
Примечание-мнение переводчика: Эта песня – несомненная смысловая аллюзия на песню Les quatre bacheliers 'Четыре выпускника' Ж. Брассенса. Хотя внешний сюжет и форма иные, но сохранена общая идея. Мэй даже ключевую немецкую метафору "из той же древесины" использовал в таком же контексте, что Брассенс использовал конгруэнтную французскую метафору "<вино> из той же бочки".    


2.
ОДНИ
Allein из альбома Farben_1990
Текст: https://www.reinhard-mey.de/texte/alben/allein
Звук: https://music.yandex.ru/album/35305/track/350451
https://www.youtube.com/watch?v=7Wvc1KBFCI4

Оно вторглось мне в душу, Боже, как оно встретило меня,
потешение правильных детей – я был белой вороной.
Во дворе школоперемен, борясь со слезами, я стоял немо.
Содержимое моего ранца вразброс окружало меня.
Собирая это, как же я ждал помогающую руку,
улыбку, утешение… но там не нашлось никого!
Я имел не друга, а плохие отметки, коль честно,
немодную одежду и непослушные волосы.

Одни,
Мы одни,
Мы приходим и идём совсем одни.
Мы так сильно хотим быть любимы, окружены заботой,
но перекрестки жизни всегда минуем совсем одни.
Одни,
мы одни,
Мы приходим и идём совсем одни.

Мы были все единогласны в большом зале,
мы имели большой план и большой идеал.
Я был дерзейшим и громчайшим, и имел кураж,
я знал: наша сила это наша сплочённость.
Всё же кто-то, кто рёк о наибольшем наиобщем деле,
при этом таки пошёл лишь за своим особым дельцем.
И когда один герой за другим ускользнул инамо,
то остался под дождём лишь один, и это был я.

Одни…

И ещё тост с шампанским, и они жали мне длань,
и все были радушны ко мне, все были прелестны.
И кое-кто похлопал меня по плечу, но мне кажется,
что кое-то сим порадел больше о себе, чем обо мне.
Слова становились громче, но не несли смысла,
Толчея всё сгущалась, а я стоял в самой серёдке,
и ощущал себя пойманным, как жук в песколовушке:
чем больше тот карабкается, тем дальше край воронки.

Одни…

Теперь за мной лежит часть моего пути под солнцем –
он полит любовью и окаймлён уверенностью.
На скалах и в оврагах, на запутанных извивах
я находил добрых попутчиков и добрые советы.
Но чем дороже попутчик, тем горше конец,
когда приходится в одиночку делать последний шаг.
Как бы мы ни вцеплялись друг в друга, нам остается лишь
та же пустая скамья в холодной пустой прихожей.

Одни,
Мы одни,
Мы приходим и идём совсем одни.
Мы так сильно хотим быть любимы, окружены заботой,
но перекрестки жизни всегда минуем совсем одни.
Одни,
мы одни,
Мы приходим и идём совсем одни.
 

3.
ГОЛЬФ-НОВЕМБЕР [1]
Golf November из альбома Farben_1990
Текст: https://www.reinhard-mey.de/texte/alben/golf-november
Звук: https://music.yandex.ru/album/35305/track/350455

Последние <рождественские> подарки куплены,
вахта длится до восьми сегодня,
в пятницу 23-го декабря.
Взгляд на взлётную – снежит.
Там, снаружи, готовый к старту стоит он,
Дельта-Хотэл-Кило-Гольф-Новембер [D-HKGN].
Пополудень набирает минуты,
врач прибирается на письмостоле,
пилот смачно ест бутерброд с колбасой.
Так двое часто вахтовали:
то некий полет, вместе сделанный,
то большее время, вместе убитое.

Синоптик сообщил: «Плохая видимость
на западе, Бремен уже во мгле,
минус четыре градуса, сильные осадки;
в три часа придёт холодный фронт.»
Пилот разгладил бумагу от хлеба
и степенно её сложил, – «Да пожалста…»
Врач пошумливает рядом –
ищет фильтропакеты, чтобы потом
помыть чашки и сварить кофе...
Но тревожный вызов приходит раньше:
У восточного берега озера Штайнхудер[2]
ребёнок провалился на тонком льду!

Врач рыкнул: «Быстрей, мужик!»
Пилот запустил мотор, 
проверил пёструю дюжину лампочек,
и, едва связавшись с диспетчером,
пустил свою птицу в воздух –
поперёк над взлётной и на запад.
Вот он нырнул в мутную серь –
здесь он точно знает каждый куст,
каждую дымотрубу и ЛЭП-мачту.
Не прошло и пяти минут,
как он уже начал
близ земли искать свою цель.

Второй, самолет Феникс III,
в трёхстах футах над ним
кружит над озером,
чтобы с лучшего обзора
Гольф-Новемберу, кой вплотную
парит над водой, указывать курс.
Было ли там пятно подо льдом?
Гольф-Новембер ниспропал
в белизне взвихренной пороши.
Оно было там в позиции на 9 часов,
там слева, лишь трёх метрах –
вот оно, да, они нашли его!

Пилот поставил в зависание
свою машину вполне твердо
на лед, взломал его полозьями,
и затем ювелирно остановил её
как привинченную в двух пальцах
над коварной белой гладью.
Врач смело спустился на тросе,
встал на полоз – нет времени,
чтобы добыть спасательную снарягу, –
там рискованно встав на колени,
схватил и надёжной рукой
спас безжизненное тельце.

Ручки газа и управления вперёд –
Гольф-Новембер вскакивает,
и опять эта гонка с секундами!
И скоро ценный груз,
бережно опекомый и хранимый,
исчез за стеклянными дверями клиники.
Ну всё, напряжение свалилось
в усталость, двое стоят в стороне,
и никто не роняет ни слова,
пока там внутри со всей силой,
всем их искусством и мастерством,
дюжина людей бьётся за одну жизнь.

Три тысячи часов "на козле"[3],
и всегда – ещё тот же шок,
не побеждаемый привычкой.
Тысяча с гаком операций,
и всегда ещё так же тяжко
смиряться с нашим бессилием.
Фронт <холодный> пришёл, уже смеркается,
и в тесной вахтостанции
зажглись бледные неонки.
Пилот заполняет вахтожурнал,
врач поглядывает в окно,
и одна мысль держит двух в плену.

Но никто не нарушает молчания.
Есть скромный шанс, не больше!
Они оба дали бы много за это...
И вот телефон взорвал
тишину вахтостанции,
и голос сказал, что ребёнок будет жить.
Врач повесил <тефонную> трубку, –
«Кофе могло бы быть крепче –
пофиг, выпью чашку. Тебе тоже одну?»
Пилот кивает со своего места,
и пишет отчёт: Спасательный рейс;
Особые случаи – нет.
__________________
[1] Golf, November – названия букв G,N в международном своде сигналов. Это последние буквы бортового номера вертолёта из Германской службы воздушного спасения (DRF Luftrettung).
[2] Steinhuder Meer – озеро на северо-западе Германии. Зимой озеро периодически замерзает, и немало людей приезжает походить по льду.
[3] auf dem Bock  'на козле' – так говорят нп. о работе шофёров фур, коей присущи: спешка, непредсказуемость, одиночество


4.
БЛАЖЕННЫ  БЕЗУМЦЫ
Selig sind die Verrueckten из альбома Immer Weiter_1994
Текст: (ссылка здесь не отражается)
Звук: https://music.yandex.ru/album/45741/track/441520

Всегда понедельниками по вторжении рассвета
                вижу маленького серого священника, едущего на велосипеде.
Два пластиковых пакета полных пустыми винобутылками,
                болтающихся на руле, катит к стеклоконтейнеру.
И там он берёт бутылки, но внутрь их не бросает  –
он вкладывает их одиночно, осторожно и заботливо.
Так как в понедельник стеклоконтейнер всегда почти полон,
то это происходит бесшумно, и никто не слышит то, чего не обязан.
И он сворачивает пакеты в сумраке,
а затем колыхается назад в своё могильное уединение.

Блаженны обломанные,
запутанные, спрятавшиеся в себя.
Отверженные, согбенные,
к стене прижатые,
Блаженны безумцы!

Вот есть Курти, и Курти поклонник Джеймса Дина [американский актёр];
                он собирает все о нём и спрашивает меня порой,
ибо я таки также иногда бываю на телевидении, –
                не могу ли я ему принести его автограф.
Я принес ему уже один от Харальда Юнке [германский актёр, певец] –
верю, это сделало его действительно счастливым.
В альбоме, кой он носит с собой, это теперь наклеено
при «Гиганты» и «Ибо они не ведают, что творят» [фильмы с Дж. Дином].
Иногда на остановке я вижу его,
и тогда он кивает мне, и беседует дальше... с Джеймсом Дином!

Блаженны обломанные…

Недавно было полгода, когда он сбежал
                и она не знает, как должна пробиваться с тремя.
Никакой работы вне дома, нет места в детском саду.
                Сосед помогает порой купюрой и сочувствует.
И он говорит с нею и остаётся также порой на  ночь.
И однажды она сделала это уже ради денег.
Отвращение преодолено и разочарование вытеснено,
красное неоновое сердце в окно жилого здания повешено.
Когда, наконец, дети спят, то оно светит далеко
в каменные джунгли и говорит: здесь даётся любовь в этот железный век!

Блаженны обломанные…

Старуха танцует со своим древним бесформенным псом
                перед лавкой картошки-фри и обращается к тебе беззубо,
можешь ли дать ей, возможно, одну или также пять марок,
                нет, не для неё – за это она  сможет купить колбасу своему псу.
Потёртая дворняга – это её друг и весь её капитал.
Для человека никто не даёт ничего; для пса – уже иногда.
Он смотрит затем, как она поглощает его жалованье,
и получает, что ещё остаётся на бумажной тарелке.
И "делает человечка" [встаёт на задние лапы] за распоследнюю каплю пива.
И она знает, что у она имеет на нём, а он на ней.

Блаженны обломанные…

Свен вывесился из мчащегося <вагона> метро
                между станциями [берлинскими] Гляйсдрейк и Халлешес-Тор,
чуть храбрее чем другие, чуть ещё дальше,
                а там немного дальше напротив стоял столь глупый столб.
Мать Свена одна работает и пашет в две смены,
Свен хил и бледен и имеет прыщавое лицо,
Свен не имеет бейсбольной кепки и горного велосипеда,
на одежде Свена нет штампа Diesel, Levis и Nike.
И теперь авария чуть испортила ему будущее –
но раз в жизни, один раз, он всем показал!

Блаженны обломанные,
запутанные, спрятавшиеся в себя.
Отверженные, согбенные,
к стене прижатые,
Блаженны безумцы!
 

5.
БЕЗ ТЕБЯ!
(Ohne Dich! из альбома Leuchtfeuer 1996)
Текст: https://www.reinhard-mey.de/texte/alben/ohne-dich
Звук: https://music.yandex.ru/album/35316/track/350659   
https://youtu.be/r6o-AfJTTnM?t=74

О, о, о, о; е, е, е, е; шубиди-дубиди, о, о

Только с вами я умею понимать мiр,
с вами обнаруживаю, что происходят чудеса.
Я попробовал это с другими,
но мне было тошно, и я проклял их.
Я могу доверять только вам –
вас могу видеть насквозь,
Бэби!

И если потеряю вас однажды,
тогда я буду зомби, буду животное.
Тогда для меня всё уже слишком поздно,
тогда я поставлю свою машину на клумбу.
Без вас в жизни
я совсем не в себе,
Бэби!

Без вас я не нахожу дом,
не пропускаю никакую собачью кучу,
без вас кусаю чашку,
бегу на фонарный столб,
уже не нахожу выход из кафе,
и мочусь уже порой на книжную полку!
яяя яяя яяя яяя яяя яяя!
O ooo ooo ooo

о, о, о, о; е, е, е, е; шубиди-дубиди, о, о

Без вас конец движения,
Без вас я уже не приветствую моих друзей,
без вас бегу в болото,
без вас целую пёсика, и пёсика, кой кусает!
Без вас я погибаю,
на каждой лестнице падаю вниз,
Бэби!

Без вас я не нахожу дом,
не пропускаю никакую собачью кучу,
без вас бегу в канал,
шагаю сквозь закрытые ворота…
Но мой окулист говорит мне, что это нормально –
кто не носит очки, с тем это обычно происходит!
яяя яяя яяя яяя яяя!

Мои очки*
__________________
*die Brille 'очки' – слово жен. рода един. числа в немецком
 

6.
СЕРАФИНА
Serafina из альбома Einhandsegler_2000
Текст: https://www.reinhard-mey.de/texte/alben/serafina
Звук: https://music.yandex.ru/album/41555/track/405318?from=serp
https://www.youtube.com/watch?v=H3IOxnCrVgc
 
На углу улицы Нойштэдтише и Рейхстаг-набережной
в центре центрального Митте* – как вдруг из "праха сотворенный",
дом как тюряга – в нём [итальянский] Ristorante La Tartuffa.
Пред ним стройплощадка; свежая пёсья куча дымит.
В окне побугрившееся меню в каплях водоконденсата.
Площадь, бог весть, не велика, и парковку не найдёшь никогда,
а входа добьёшься, наконец, лишь поклянчив и поныв снаружи,
ибо, когда прибываешь – дрянная лавочка уже ломится,

ибо там Серафина!
И Серафина сияет аки планида!
Серафина!
Смотрит на тебя – и смотрит прямо в твой мозг.
И говорит: Boungiorno Signore [Добрый день, синьор],
Benvenuto Signore [Добро пожаловать, синьор]!
Ha riservato Signore [Синьор заказывал]?..
Un momento Signore [Минутку, синьор]...
Вот Серафина речёт: Prego Signore [Прошу, синьор]!
И еле веришь своему счастью –
Она  впустила тебя!!!
Хочется пасть на колени
и лепетать её имя:
Серафина!

Там теснятся строймагнаты и златоцепеносцы;
инвесторы и пройдохи, ах, там томятся и капитал, и "квартал",
и спрашивают себя: «Что здесь забыла такая красавица,
как упала такая богиня в такой задрипе’нный козюльник?»
Она проплывает по ним, она заставляет их и ждать, и голодать;
все высматривают её, и все себя с нею воображают «ап – и далеко»:
те, с ошофёренными лимузинами снаружи, те, креаклы с BMW,
те, хитрые, вот-вот понаехавшие "политигансики" из Бонна –

с Серафиной!
Мягка как холмы Тосканы ея плоть!
Серафина!
Как Везувий и Голубой грот – сия жена!
И она говорит: Come sta, Signore [Как вы, синьор]?
La carta Signore [Меню, синьор]?
Un po' d‘aqua Signore [Немного воды, синьор]?
Oggi le raccomando Signore [Сегодня советую, синьор]…
И Серафина речёт: Buon appetito Signore [Приятного аппетита, синьор]!
И слышно, как банкиры охают,
видно, как сенаторы алчут –
грызут свои гриссини,
и "слюнесюсюкают" её имя:
Серафина!

То, что еда, если и подаётся, то малосъедобная, это не важно,
и, что при этом она не та, что заказана, это всем ясно –
главное же, что Серафина держит свой "бальчик" в супе,
и в антипасти лежат её длинные, чёрные волосы!
Пино Гриджо может быть тёпло, а паста [макароны] холодна и не по зубам;
лишь бы её улыбка была благодатна и походка грациозна.
И за жалкое винишко в бокале бурлят комплименты –
главное, что на бокале губная помада также от неё,

от Серафины!
Боттичелльево дитя во плоти, Венера в раковине!
Серафина!
Иная, чем все анорексичные модели.
И она вопрошает: Era buono Signore [Было хорошо, синьор]?
Un capuccino Signore [Одно капучино, синьор]?
Un digestivo Signore [Пищеварительное, синьор]?
Il conto Signore [Счёт, синьор]?
И Серафина вздыхает: Arrivederci Signore [До свидания, синьор]!
И парламентарии
бросают молча взгляд ниже :
под блестящим куполом Рейхстага
они однажды овладеют...
Серафиной!

Денежные мешки, спесивцы могут просто не понимать,
что не купишь это ангеликое идеальное существо за деньги.
Они могут оставить весь "уголь" [бабло] мира в тарелке со счётом –
она всем улыбнётся насквозь, и лишь одному улыбается внутрь:
он судомой в кухне, зовётся Василий, и прибыл прямиком,
как и она, из Очакова возле Одессы, из того же крохотного места.
И если последний гость ушёл, то конец маскарада –
она бросает себя ему на шею, а глыбы итальянщины – за борт…

И есть Валентина!
Сердце как тундра, тайга и озеро Байкал!
Валентина!
Душа широка как Дон и бела как снег!
И она говорит [по-русски]: «КАК ДЕЛА, ЛЮБИМЫЙ ?»
И: «ТЯЖЕЛО ТЕБЕ ?»
И: «УСТАЛ ТЫ ?»
И: «УСТАЛ ТЫ ?»
И Валентина говорит: «ОБНИМИ МЕНЯ !»
Валюша, семь белых берёз
не могут быть прелестнее!
Все равнины Украины
не так ровны как твоя,
Валентина!
__________________
*Mitte 'Центр' – центральный район Берлина. В тексте употреблён плеоназм.
 

7.
ПОМНИШЬ ЛИ ЕЩЁ, ЭТЬЕН?
Weisst du noch, Etienne? из альбома Ruem Hart_2002
Текст: https://genius.com/Reinhard-mey-weit-du-noch-etien...
Звук: https://youtu.be/WAqAjR5xp9E
I.
Помнишь ли ещё, Этьен,
как я стоял в твоей комнате –
в руке крохотный чемодан,
кой всё моё добро таил, стянутый ремнём моего отца?
Под жалкой картонной кожей
я разместил мою одежду,
все мои сокровища, мой дом. Я поставил его на кровать, и расстегнул ремень.

Этьен, я был болен от тоски по Родине,
и, когда замок чемодана вскочил,
также вспрыгнул обруч вокруг моего горла, и слёзы стрельнули горячо мне на лицо.
Мальчик из другой страны,
кой едва понимал мой язык,
помог мне в распаковке, улыбаясь и делая, будто он не замечал мой плач.

Этьен, что было бы, если… ?
Этьен, что было бы, если… ?
II.
Помнишь ли ещё, Этьен,
как мы бродяжили вокруг вашей деревни –
ногти чёрные, колени все в струпьях,
я – больше твой брат, чем гость, за время в твоём родном доме.
И всё, что было запрещено,
всё, что приносило неприятность, ясно,
было нашим делом; с каждым наказанием мы лишь, ей-ей, больше росли над собой.

Нет, наказания нас никогда не огорчали –
нас огорчали лишь пиписьки,
кои мы сравнивали в кустах рядом со шлюзом за разрушенным домом.
И за четыре жвачки, одно пиво,
две сигареты мы позволили
однажды сельской детворе смотреть, и пожали недоверчивое удивление и аплодисменты.

Этьен, что было бы, если... ?
Этьен, что было бы, если... ?
III.
Помнишь ли ещё, Этьен,
как ты мог голой рукой
ловить форель, а я стоял
любуясь рядом с тобой в ручье. А однажды мы там пекаря с Ивонной
поймали в ихнем любовном гнёздышке,
и в то лето долго вымогали:
«Круассаны и улитки [булки], пожалуйста, и тогда мадам Шапуи ничего не узнает об этом.»

И тогда, тогда была Мариса там!
Мариса, Мариса – когда я видел её,
как моё сердце сжималось! Мариса, самая прекрасная между *Прива и Лё Пюи!
Иногда я надеялся: теперь она видит меня!?
Но я подозревал: она видит тебя
этим сияющим взглядом! А ты шептал: «Следующим летом я поцелую её!»

Этьен, что было бы, если... ?
Этьен, что было бы, если... ?

[бридж]:
Что было бы, если… да, что было бы, если время лишь на взмах ресниц
остановилось бы, если мы в тот дополудень
в потягиваниях долго медлили бы в кроватях,
отбыли бы наш домашний арест?
Мы бы листали ещё запретную брошюру,
дворник бы бушевал дольше лишь на три слова,
я бы нашёл футбольное фото у обочины,
я бы лишь ещё раз завязал мой шнурок ботинка…
Тогда он проехал бы мимо нас, проклятый мотоцикл,
кой задавил все сны, все планы, весь смех!
IV.
Ты еси, Этьен!
Тебе всё ещё 13 лет,
ещё имеешь твои красивые чёрные волосы
и твои тёмные брови, а я постарел, Этьен, стар и сед.
Чел лишь замыкается в себе, но ничего не забывает –
и каждую черту твоего лица
вижу ясно, как в тот день, каждое движения кадр за кадром, даже слишком точно.

Сегодня ночью я быву в твоей стране,
и пью, взгляд к стене звёзд
направив, этот стакан за тебя, и мне нравится представлять, как ты там где-то
на меня смотришь вниз издалека,
откуда-то из-за звёзд!
A la tienne, Etienne [(фр.) за тебя, Этьен] ! Я думаю о тебе! Всего доброго, до когда-то! A bientot [(фр.) до скорого] !
________________________
*Privas, Le Puy-en-Velay – города на юго-востоке Франции в провинции Овернь; расстояние меж ними примерно 65 км.


8.
ДОКТОР БЕРЕНТАЛЬ ПРИБУДЕТ
Doktor Berenthal kommt из альбома Einhandsegler_2003
Текст: https://genius.com/Reinhard-mey-doktor-berenthal-...
Звук: https://youtu.be/UEAUyUwdDwo

I.
Ты помнишь ли ещё, как мы бродили детьми по старому бункеру?
Ведь было запретно и зловеще, и ужасно в тёмном лабиринте!
И помнишь ли ты, как я раскроил себе лоб о железную балку,
что я "достиг" земли, и сперва некое время от меня больше не издавалось ни звука.

И я сидел на корточках окаменевший на холодных лестничных ступенях,
а ты побежал в село, чтобы позвать доктора Беренталя.
Резко и колюче прибывала боль, я начинал кричать словно <сидя> на копье,
вокруг меня все краснело, и я кровоточил как свинья.
И затем ты вернулся пыхтя, и увидел меня и всю эту кровь:
«Эй, доктор Беренталь прибудет, и всё хорошо!»
II.
Я вижу ещё сегодня, как большой знакомый образ стоит у входа бункера,
как он коленопреклоняется предо мной на лестнице, и зашивает мой лоб семью стежками.
Я помню ещё, как йод горел в моей ране, и помню ещё как пахло.
И если я когда-то должен был забыть это, то шрам мне напоминает ещё сегодня,

как боль постепенно ослабевала и угнетала меня меньше,
нежели "гром-и-молния" дома, что выдвинулась на передний план.
И он помог мне встать, и взял меня под руку,
привёл меня с ужасной повязкой к моим родителям,
успокоил ихний ужас и смягчал ихнюю ярость.
Доктор Беренталь прибудет, и всё хорошо!

[припев]:
Доктор Беренталь прибудет, и всё в порядке.
*Рыцарь без страха и упрёка, *спаситель в нужде.
Ты должен говорить себе лишь слова, и уже обретаешь новое мужество:
«Доктор Беренталь прибудет, и всё хорошо!»
III.
Он выглядел как Гэри Купер в «Ровно в полдень» [1], когда сбегал из своего мед-офиса
в развевающейся тужурке с коричневым докторо-кофром и низковисящим стетоскопом.
И он взлетал на старый громыхающий <мотоцикл> 250-й NSU [2]
и как Чёрный рыцарь [3] "клубился" через местность к своим подопечным.

И вскоре ты слышал его коня, тарахтя вздыбившегося перед домом.
И затем он подходил к твоей постели больного в твоих горячечных бреднях.
Он прибывал, когда ты имел скарлатину, корь, свинку, и это, и то,
и он приводил на землю, и он приводил в рай.
И он приносил утешение и тепло, боевой дух и стойкость!
Доктор Беренталь прибудет, и всё хорошо!
IV.
Ты помнишь ли ещё, как ощущается ледяной стетоскоп на гусиной коже,
и отбивание по спине – тебе ещё не знакома; эта церемония?
Эти барабанивания скрещенными пальцами, смысл коих ты никогда вполне не понимал,
этот деревянный шпатель во рту – на этот раз тебя стошнит, либо почти…

Ты помнишь все его розыгрыши и эти отвлекающие шутки,
и помнишь – за своей спиной он держит этот гигантский шприц...
Внезапно его присутствие кажется тебе излишним, и
тебе делается уже совсем ничто больше не больно, вплоть, что ты уже опять вполне здоров.
Все боли улетучились, нытьё становится озорством.
Доктор Беренталь прибудет, и всё хорошо!

[припев]:
Доктор Беренталь прибудет, и всё в порядке.
Рыцарь без страха и упрёка, спаситель в нужде.
Ты должен говорить себе лишь слова, и уже обретаешь новое мужество:
«Доктор Беренталь прибудет, и всё хорошо!»
V.
Ты ещё в коридоре слышишь его низкий голос – он бормочет что-то себе.
И он пахнет камфарой и тимолом, и иногда подозрением на джин.
И ты видишь большого, истощённого, подписанного смертью мужчину –
только лишь призрак его самого, кой помогает всем, и не может, однако, ;помочь сам себе.

И там огромный парень лежит покинутым и преданным
между шлангов, мониторов, в шнуровке и аппаратах.
И ты бы хотел суметь пойти в серый кафельный зал,
и ты очень желал, чтобы старое заклинание подействовало ещё раз:
«Держись, старина, я доставлю тебе Чёрного рыцаря, хладнокровнее!
Доктор Беренталь прибудет, и всё хорошо!»
* * *
«Доктор Беренталь прибудет» – это здесь былое.
Больше нет эмалевой таблички на его доме.
Маленький запущенный мед-офис всё ещё пустует.
И где ты здесь получишь теперь своё утешение и свою уверенность?
Если это называется стать взрослым, проклятье, тогда тяжёло это:
Доктор Беренталь больше не прибудет!
________
* По немецки Ritter 'рыцарь', Retter 'спаситель'. Аналогичную аллитерацию едва ли возможно воспроизвести в переводе.
[1] High Noon 'Ровно в полдень' – американский фильм-вестерн 1953 года с Гэри Купером (Gary Cooper) в главной роли
[2] NSU Max 250 – мотоцикл с двигателем 250 куб. см., выпущенный в 1953 г. фирмой NSU Motorenwerke
[3] Надо полагать, речь об Айвенго, герое британо-американского фильма Ivanhoe 1952 года (по роману В. Скотта). В германском прокате фильм назывался Ivanhoe – Der schwarze Ritter 'Айвенго – Чёрный рыцарь'


9.
СПАЙДЕР-МЕН [1]
Spider Man из альбома Nanga Parbat_2004
Текст: https://www.reinhard-mey.de/texte/alben/spider-man   
Звук: https://www.youtube.com/watch?v=u1uBfKuFvro
https://music.yandex.ru/album/44569/track/430823   

I.
При первом весеннем шёпоте, сразу после первого снега [1],
паркуется у дома старый красный Альфа-кабриолет.
И хоть на одометре тот может иметь 500 000,
но ещё сверкает, мурчит и блестит как в первый день.
Сосед сноб на оном 40 лет назад
подъехал с развевающейся хиппи-гривой,
с локтем из окна, – крутой Easy Rider[2].
Это Спайдер-фастбэк-1300-Юниор[3]!

Низкая морда, фары, корма клином –
днесь ещё также как тогда, чел, крутая серия!

II.
Когда осень наступает, тот исчезает – стоит на козлах
в зале, и мой сосед, упомянутый Спайдер-Мен [4], сидит,
тихо благоговея пред объектом страсти, и гипнотизирует
букву H на номерознаке, полирует и консервирует
свою "священную жестянку" [5], чтоб уменьшить злую коррозию,
чтобы помешать зубу времени в грызении.
Так ему удаётся сдерживать процесс старения –
лишь его волосы при этом редеют, его лоб морщинеет,

его живот тряпкается над джинсами как сдутая камера.
Но старый красный кабриолет становится нов каждую весну.

III.
Ишиас давит, позвонок трещит, но чел крепко там держится,
пока может влезать без альтернативно-служак.
Межпозвонковый диск выпадает и тупей [полупарик] слетает –
всё равно, весна бывёт – крышу откинуть!
Его жена с Порше-снобом уехала,
его пёс умер от пневмонии два года назад.
Его дети, дурные наследствотбиралы и горлорезы,
лишают его средств – всё равно, только не Спайдера!

Он там держится крепко, несмотря на жёсткие рессоры;
доколь он имеет кабриолет – дотоль он молод.

[брилж]:
Пока он ещё не принадлежит к нежитям
на складном стуле с удочкой, исследующим карпо-пруд;
к заблудшим душам, подсевшим на фолк-музыку,
и к зомбям, идущим к призракам на гольф-поле!
 
IV.
Спайдер паркуется у дома – я увидел его только что,
мне полегчало, я согласен с этим, могу понять человека.
Иногда тепловатыми летними ночами поглаживаю корму,
и если никто не видит, ласкаю матерчатый верх:
пока это ещё исправно закрывается – всё открыто для нас;
доколь хром ещё блёскает, дотоль можем надеяться.
Вопреки импотенции, проблемам мочепузыря и кишок,
дотоль, пока Спайдер возвращается, вновь будет лето.

Лишь когда лак сойдёт, то тут и мы будем на очереди;
лишь машину приберёт техосмотр, то нас – Косильщик!
_________________
[1] Beim ersten Fr;hlingss;useln, direkt nach dem ersten Schnee; В тексте несомненно  умышленный климатический оксюморон – вероятно, намёк на маниакальную нетерпеливость персонажа.
[2] Easy Rider 'Беспечный ездок' – американский фильм
[3] Alfa Romeo Spider 1300 Junior
[4] Spider Man 'Человек-паук' – американский фильм
[5] Heilix Blechle 'священная жестянка' – (ирон.) само-ценностный личный автомобиль. Также название журнала для автолюбителей.


10.
ЗНАЕШЬ  ЛИ  МЕЛКИЕ,  НЕ  ИСТИННО  НУЖНЫЕ  ВЕЩИ ?
Kennst du die kleinen, nicht wirklich nuetzlichen Gegenstaende? из альбома Nanga Parbat_2004
Текст (убрать пробел после 'te'): https://www.reinhard-mey.de/te xte/alben/kennst-du-die-kleinen-nicht-wirklich-n-gegenst
Звук: https://music.yandex.ru/album/44569/track/430814


Знаешь ли ты эти мелкие, не истинно нужные вещи,
кои тебе всучаются, нет? Они падают тебе на колени,
падают тебе в руки порой, кажется, совсем безобидные,
но с этого мига ты никогда уж не освободишься от них.
Ты рассматриваешь и ощупываешь их со всех сторон;
кладешь их сперва перед собой, затем убираешь прочь,
но тут ты ошибаешься: они там остаются навсегда –
у маленьких оккупантов впредь не отвоюешь назад ни пяди.
Они шляются по письмостолу, берут на абордаж карандашницу,
завладевают примулой и затем атакуют подоконник,
склад, умывальник, занимают полки,
наконец, они захватывают ночной столик и даже кровать.

Милое проявленное содержание яиц-сюрпризов,
колокольчик, принесённый шоколадным зайцем,
пластиковая мышь, студенистый червь и эбонитовый коршун,
табличка «не высовываться» из старой городской электрички,
шоколадное сердце, брелок с Моной Лизой,
детский зубик, отдыхающий на вате в розовой коробочке,
снабжённая термометром косая Пизанская башня
и человечек из каштанов с наглою шляпой-ракушкой.
И они сплачиваются с пыльными мышками и свечными огарками,
образуют злосчастный союз с остатками пиццы,
симпатизируют резиновому медвежонку и ластику [?фигурному]
и спариваются с некой неаппетитной субстанцией.

И они размножаются, ловкие мелкие домашние демоны,
после каждой поездки и каждого восвоясинья, при каждом визите:
собор Святого Петра как свинья-копилка, солонка как лимон,
ангелок, ослик, тарелочка – проклятие!
Они злословят ухмыляясь над тобой, корчат тебе гримасы,
лишь только поворачиваешься к ним спиной на миг;
Нефертити, Эйфелева башня, сувенирные чашки
как с цепи срываются, лишь только выходишь из комнаты.
И тогда понимаешь, что они тебе уже слишком долго мешают,
что однажды сложишь их, да и выбросишь весь хлам!
Ведь ты давно подозревал, что по правде не они принадлежат тебе,
а это ты, олух, принадлежишь им вместе с твоим домом.

Но сегодня день возмездия, сегодня ты начинаешь там,
где потерпел неудачу в прошлые разы, сегодня ты ничего не узнаёшь,
сегодня ты устроишь чистое поле, сегодня они все пойдут за Иордан,
сегодня день Исхода и день Страшного Суда.
И ты освобождаешь и вычищаешь отважно твои душные углы –
Санта Клаус, сухой цветок, всё идёт в мусорное ведро…
Стоп, не пластилиновую свинку, пожалуйста, и не глиняную улитку!
И не [саламандру] Лурчи* – нет, это как пилой по сердцу!
И ты уже начинаешь выбирать всё снова из мусора:
Вы, милый огрызок карандаша – ты стал слегка сентиментален…
Собственно, ты ничего и не хотел выбрасывать, нет, лишь пыль стереть:
Добро пожаловать домой, вы, пылеуловители, до следующего раза!
__________________
*Lurchi – рекламная игрушка и персонаж комиксов от обувной фирмы Salamander


11.
ВОТАН  И  ВОЛЬФ
Wotan Und Wolf с альбома Bunter Hund_2007
Текст: https://www.reinhard-mey.de/texte/alben/wotan-und-wolf   
Звук (убрать пробел после 'tr') : https://music.yandex.ru/album/53150/tr ack/497544?from=serp_autoplay&playTrack=497544   

На кладбище автомобилей в Астерлагене[1]
они сидят с вечно урчащим животом  –
Вотан и Вольф [Волк] наблюдают за округой
в разделанном Рено-R4.
Два диогена в ихней бочке
щурятся лениво на солнце Дуйсбурга.
Вотан уже не может прилично видеть,
а Вольф подволакивает заднюю левую при ходьбе.
Их службо-задание звучит «Предотвращать кражу!»
и, к сожалению, доступ детей – также,
ибо те скармливают остатки шаурмы сквозь забор,
а бдительность – она страдает при жевании.
Ах, они бы себя также охотно позволили раз погладить,
но профессия – это профессия, а ихняя – «хватать!»
Вольфу охотно бы однажды лапка послужила –
не может, – ну, в следующей жизни, вероятно.
Две более или менее немецких овчарки
смотрят в Астерлагене вокруг –
Вотан фон Рурорт-Моргенланд[2],
и Вольф Закусочно-заднедворянский.

Вотан – если  угодно, "старый заяц" [стреляный воробей]
с потрескавшимся, но всё ещё чертовски добрым носом.
Кашмарек дал ему в помощь Вольфа,
так сказать, в ученики, который лает теперь с ним.
Вотан имеет залысины на шкуре и расширение вен,
и достаточную причину, чтоб роптать на свою судьбу:
ноль признания шефа и никакой похвалы –
когда Кашмарек приходит, он всегда лишь груб.
Вотан мечтает: «Вот бы однажды взломщик пришёл,
взял бы зеркало заднего вида или глушитель!..»
Столь прекрасный, трудно-ходячий, тот должен бы быть 
(он давно уж не догонял молодого),
тогда он из-за кулачковых валов
выскочил бы и бездельника задержал!
И грустно он чувствует, что больше десяти
весён уже никакую суку не видел.
Да, да, старые немецкие овчарки тоже
мечтают ещё об интимном свидании!
Вотан фон Рурорт-Моргенланд,
и Вольф Закусочно-заднедворянский.

Вотан и Вольф потерялись в мыслях –
случается уже порой, что оба ссорятся –
буза в R4, – смывается тогда Вольф
на короткое время подуться в Фольксваген-Гольф-2.
Он задрёмывает и из глубин его генов
растёт мечта, всегда та же самая сцена:
от стада удаляется голубая овца,
Вольф рычит, и его движения вздрагивают во сне,
затем он приводит овцу назад на пастбище,
лает весьма пугающе изо сна – и тогда они лают оба.
Вотан, совсем глухой или почти, лает по подозрению:
он боится, что порой пропускает повод.
Тогда Вольф ему лижет шкуру – он волнуется,
он знает все же: он – старик завтрашнего дня...
Один молод и один стар;
один другому поддержка и опора.
Один помогает другому нести его узелок –
так это происходит в дуйсбургском Астерлагене
с Вотаном фон Рурорт-Моргенланд,
и с Вольфом Закусочно-заднедворянским.
__________________
[1] Астерлаген – микрорайон города Дуйсбурга
[2] Моргенланд – предположительно, "восточный" ресторан или продовольственный магазин в Рурорте, микрорайоне Дуйсбурга



12.
ТРИ  КОРОБА  ДЕТСТВА
Drei Kisten Kindheit из альбома Bunter Hund_2007
Текст: https://www.reinhard-mey.de/texte/alben/drei-kisten-kindheit
Звук:

В моем подвале есть три переездо-короба полные детства,
поставленные на полку с наспех закрытыми крышками –
столь спешен был отъезд; [прежние] собственники далеко
в своём поиске счастья, своей дороги в мiр.
Внутри есть всё, что они ощущали балластом
в то утро своей жизни, когда отправились в путь.
Там схоронены все их сокровища, их игрушки,
пожитки, на коих их сердце висело как дитя.
Хорошо берегомые тайны заперты там,
свидетели их забот безмолвно и хорошо скрыты.
Хроника их детства, как в смоле залитая,
застыла, как заключённое в янтарь насекомое.

На полуоткрытых крышках лежит невидимый засов,
кой мне отказывает в доступе к их святому Граалю.
Из непоколебимого детского доверия печать
даже родительское любопытство не решается сломать.
Я также знаю, что в любом случае мне не терпится
предстать перед Радужным пони[1] и всеми игрушками,
кои когда-то Зубная фея[2] принесла, и моя выдержка отказала бы,
услышь я кассеты с Альфом[3], и увидь я Берта и Эрни[4].
Все же, сверху тетрадь, это узнаю уже по её цвету, –
дневник, и его содержание мне хорошо известно,
и некие изречения учителя там оставили некий шрам
у чада, кое там всегда стояло, как у позорного столба.

И внезапно они вновь встают предо мной, все эти чадообидчики,
перхоте-плечисто-самоуверенная жопо-барабанщико-корпорация:
душемотатели, угнетатели и блохоловы,
служащий райвоенкомата, доносчик судкурьера…
И ещё сегодня, как злые чёрные вороны, сидят
они ночь за ночью у моей кровати и отрывают жизнерадость
от моей души острыми клювами и все оковалки
от любви, как когда-то Прометею жизнь из груди.
Снова бодрствует всё: унижения, придирки,
школа, коя прокралась как единственная печаль у нас,
как горький опыт, – все же, я надеюсь и предвижу,
что наши дети выдержат всё легче чем я.

В саду деревья, кои мы сажали, стали большие:
грецкий орех, клен и яблонька – по одному дереву.
Песня жизни пишется дальше со всегда новыми аккордами,
а то, что отзвучало из этого, едва ли сподвигает детей.
Всё нормально, они должны пройти новые собственные дороги,
на собственных крыльях улететь, а для этого не годится
оглядываться на нас и на свои старые игрушки
в трёх перееездо-коробах в подвале с тусклым светом.
Три короба детства, кои я для них оберегаю и храню
невозмутимо, радостно – я знаю из собственной биографии, к счастью:
дети снова вернутся домой, дайте мне лишь несколько лет, –
тогда они принесут назад себе оттуда свой детский рай.
__________________
[1] Rainbow Dash 'Радуга Дэш' – одна из героинь сериала «Мои маленькие пони».    
[2] Zahnfee 'Зубная фея' даёт ребёнку монету или подарок вместо выпавшего молочного зуба, положенного под подушку.
[3] Alf 'Альф' – кукла инопланетянина из телешоу
[4] Bert & Ernie 'Берт и Эрни' – куклы из телешоу


13.
АНТЬЕ
Antje из альбома Mairegen_2010
Текст: https://genius.com/Reinhard-mey-antje-lyrics
Звук: https://music.yandex.ru/album/60141/track/561352
https://www.youtube.com/watch?v=pTwyLFOhmPM

I.
Антье стоит в своей закусочной в сельце на [шоссе] Б 10,
раскладывает салфетки и протирает прилавок.
Дверь от- и за-крывается, люд прибывает. Люд идёт –
так было всегда, начиная с Большого взрыва [вселенского].
Антье всегда хотела странствовать, хотела вдаль
в мiр от тарелок, однако, осталась навсегда.
Она торчит сейчас в своём сером местечке,
где она любит людей, а люди любят её.
И каждый фурщик, кой голодный едет на её стоянку,
знает: Антье, Антье имеет сердце из золота.

II.
Антье знает все фильмы, каждый большой роман.
Антье помнит их все, ихние жаждущие лица.
Антье мудра и умна, и Антье записывает
за сих загруженных, тайных пьяниц и поэтов.
Антье имеет пса, кой не кусает и не лает,
кой может ждать с пёсьей невозмутимостью,
кой осознал: мiром правит сила тяжести,
и что раньше-позже что-то вкусное круглое
из некой тарелки скатится ему на пол.
Антье, Антье, Антье имеет сердце из золота.

[бридж]:
Антье ничего не боится – она имеет кураж.
Она знает твою тайну и хранит её надёжно.
Она знает твою печаль – знает, каково это,
когда ты покончил с мiром и пал на землю,
и она имеет для тебя эликсир выживания,
пищу, плечо и каюту.
Да, в душе твоей бушует циклон –
над закусочной Антье стоит радуга!

III.
Антье, опёршись на гриль, смеётся вишнёвым ртом.
Над её дверью светится привычная реклама.
Антье всегда там; у Антье всегда «открыто»,
и маленький зал забит, как приёмный покой
для всех, кто после жаждет отдыха для тела и души,
утешения и совета – после фритты и фрикаделек.
И когда твой жизне-корабль в бурю мотается,
она выправляет его, и спасает тебя от рифов.
Антье видит, когда слеза падает в твою картошку,
Антье, Антье, Антье имеет сердце из золота.
__________________
Примечание от переводчика: эта песня – несомненная аллюзия на Jeanne ‘Жанна’ Жоржа Брассенса


14.
ДОБРАЯ  ДУША
Gute Seele из альбома Mairegen_2010
Текст: https://genius.com/Reinhard-mey-gute-seele-lyrics
Звук: https://music.yandex.ru/album/60141/track/561349

Добрая душа, сестра, друг,
я всю жизнь пробродил
с этим приятным долгом во мне.
Мысли идут к тебе,
и мой взгляд в память
греет мне душу, греет мне сердце!

I.
Толстый мальчик, стоявший в стороне,
прошёл через школьный двор и дал мне руку.
Толстяк был тот, кой принял меня,
когда я прибыл в класс новичком,
тем, с коим никто не хочет играть –
есть хороший друг в первый день!
Новички, да, по первости изводимы,
по первости донимаемы, по первости бивомы.
Толстый мальчик прикрыл меня,
безмолвно снёс мои побои,
согнул свою спину ради меня –
каждый удар, настигший его, был назначен мне.

Мальчик-толстяк, сестра, друг…

II.
Эти нейлоно-рубашки в [универмаге] «C & A»,
объект желания, теперь они лежали там.
Карманных денег мало, искушения так много –
лишь раз коснуться… но я уже не отпустил.
Клянусь, я никогда раньше не крал!
Под свою рубашку я натянул ту, как вторую кожу.
С невинной миной минуя кассу,
конечно, схвачен – кипеж и полиция!
Двое отвели меня в [микроавтобус] булли[1] перед зданием,
один курил возле машины, другой допрашивал меня,
затем медленно и беззвучно дверь булли открылась –
теперь он плавно от меня ускользал – «Волен, беги, парень, беги!»

Дорогой булли, сестра, друг…

III.
Когда я от любовной тоски больной
в парке на лавке боролся со слезами,
девочка-соседка подсела ко мне.
Пялясь в землю, оба мы молчали.
Затем она достала из своего портфеля
свой школьный бутерброд и предложила его мне.
Я откусывал, и с каждым куском
мне возвращался кусок жизнерадостности.
Скоро я болтал, смеялся с нею,
и, когда я встал и пошел – был снова здоров.
Я не подозревал, что она сама несчастно
уже давно до смерти была влюблена... в меня!

Девочка-соседка, сестра, друг…

IV.
Учительница, коя мне при диктанте
прошептала «что» с «ч»![2]
Чиновник, кой принял моё заявление,
хотя я пришёл явно после конца службы;
незнакомец, чьё письмо
мне стало утешением в глубочайшем омуте –
вы сделали мою жизнь богатой,
вы провели меня через все камни!
Без вашей любви
мой жизнеплот разбился бы в море,
без вашей помогающей руки
он никогда не ушёл бы от каменистого взморья!

Добрая душа, сестра, друг,
я всю жизнь пробродил
с этим приятным долгом во мне.
Мысли идут к тебе,
и мой взгляд в память
греет мне душу, греет мне сердце!
__________________
[1] Bulli либо Bullу 'бычок' – полицейский микроавтобус Volkswagen T1 
[2] Здесь буквальный перевод – «прошептала 'da$' с '$'» (переводчик поставил $ вместо буквы "эсцет"), т. е. учительница голосом как-то выделила эсцет для отличия da$ 'что' от das 'это', неразличимых в обычной речи.
__________________
Примечание от переводчика: эта песня – несомненная аллюзия на Chanson pour l’Auvergnat 'Песня овернцу' Жоржа Брассенса.


15.
Я  ЛЮБЛЮ  БЫТЬ  СРЕДИ  ЛЮДЕЙ
Ich liebe es, unter Menschen zu sein из альбома Das Haus an der Ampel_2020
Текст: https://genius.com/Reinhard-mey-ich-liebe-es-unter...
Звук: https://music.yandex.ru/album/10843148/track/66481...

I.
Что может быть прекраснее, чем в этот солнечный день
сидеть на лавке в парке молча и в полном одиночестве
с дроздом, зябликом и скворцом… Тут врывается рыча
отвязный школьный класс в мою идиллию,
за ним следует бледный покорный учитель,
этакий школьнико-сторонник, совсем раскованный.
Дети швыряют кофе-на-вынос-кружки на окрестность,
а ихний словозапас постыден и тревожащ.
Они щелбанят окурки в траву, и задирают меня:
«Эй ты, жертва! Не строй тут из себя такого толстого, чел!»
Дети, нельзя ли потише? – вступается учитель.
Дети показывают себе похабства на своих смартфонах...

Я люблю быть среди людей;
я люблю быть среди людей!

II.
Я люблю время от времени в кабаки пойти
с красивой твёрдой целью заглянуть в глубь бокала,
одиноко в моём тихом уголке с моим вином…
Тут приходит шумная группа грудекормленья и хоро-клуб.
Тут приходит мясо-оптовик со своей тявкающей шавкой.
И сын мэра, смертоносный нервоубийца.
Приходят умные юные родители, кои (выше кубки!)
воспитание своих баловней оставили общественности:
одно чадо блюёт на стол, другое бросает свой ботинок.
Пьяный болтун шатнулся прямо на меня:
«Рядом с вами ещё свободно?» «Извините, сударь, увы, нет!»
Он садится охая, воняя рядом со мной,
и проливает своё пиво мне на ногу.

Я люблю быть среди людей –
«Ты можешь ещё раз простить меня?»
Я люблю быть среди людей –
«Ну, налей ещё раз мой стакан!»
Я люблю быть среди людей;
я люблю быть среди людей!

[бридж]:
В кино, в баре, в ресторане без помех,
где бы ни было свободное место, они "ставят меня на шелуху" [наседают] –
всё равно, выбирают ли рядом со мной шезлонг у бассейна
или бронируют сиденье рядом с моим в автобусе.
Это есть феномен когезии [сцепления] молекул,
когда в пустом зале ожидания стоит сто свободных стульев,
и первый, кто вошёл, неизменно идёт
прямиком через весь зал и садится рядом со мной.
И поэтому я иногда не избавляюсь от чувства:
те не просто хотят сидеть рядом со мной – те хотят на мои колени.

III.
Темно, влажно и холодно, и четверть десятого.
Я должен идти домой по тёмному пешеходному туннелю.
Спускаюсь вниз, прыгаю между лужами мочи
и рвоты там и сям, и тут вдруг вижу его!
Он имеет весьма грубые башмаки, но – никаких волос,
зато бейсбольную биту, а я – лишь гитару.
Одной рукой он раздавил полную банку пива,
бросил её в меня, потом достал из штанов кастет –
вот и всё, я не имею шансов против быка…
Вдруг слышу Санкт-Паули-гимн позади себя –
три десятка Санкт-Паули-фанов [футбольных] втягивают меня в свои ряды,
и я вешаюсь на двух больших широких "рясоносцев".

Ну, порой я вправду люблю быть среди людей –
ФК Санкт-Паули отныне мой клуб!
Я люблю быть среди людей –
ты никогда не идёшь в одиночку.
Я люблю быть среди людей –
внезапно ничтожным и маленьким.
Я люблю быть среди людей!