ЗТ-0. 3 Иди от - он и в Африке иди от

Уважаемые читатели, конечно, знают, что книги пишут писатели. Некоторых из них поэтами кличут. У них речь ритмичная, часто рифмованная, или, как дети говорят, складная.  Но это для, оказывается, не главное.
В отличие от поэзии, в прозе меньше пафоса, патетики, лиризма. Автор описывает то, что происходило и происходит. Можно, конечно, и ритмично. Например, чем это не хорей?
https://youtu.be/gXa592VCNmo?t=6
Над седой равниной моря
Ветер тучи собирает.
Между тучами и морем
Гордо реет буревестник,
Черной молнии подобен…

Концы строк разные, нет рифмы? Зато есть ритм – одно из самых сильных средств воздействия на эмоции. Как музыка в танце, например.
Поэт свободен в том, что он изображает. У него не только то, что было и есть, но и что могло бы быть. Это неограниченное пространство для полета фантазий. Это кристаллизация наиболее важного эмоциональными средствами.
Прозаик описывает предмет достаточно четко, поэт рисует картину, живой образ, яркое изображение, через которое мы получаем представление об изображаемом.
Автор этого произведения попытался соединить правдивость одного с эмоциями второго.
*     *     *
В реальной жизни встречается наоборот: в первом одни эмоции, во втором вымысел, отсебятина, замешанная на политиканстве, беспринципности, продажности.
Недавно автор познакомился с программой истории, преподаваемой в Украине.
Там написано, будто бы две тысячи лет назад был изобретен плуг, и украинцы пахали им степи. Что им до того, что плуг на планете Земля появился 2,5 столетия назад, а в Украине еще на столетие позже?
Дед автора, участник мировой войны 1914 г., знал историю родного края не только по Д.Багалею (https://ru.wikipedia.org/wiki/Багалей,_Дмитрий_Иванович), но и по личному опыту, по рассказам своего деда. Д.Багалей утверждал, что в степях современной Украины до 1681 г. было всего 10-20 тысяч оседлого населения, занимавшегося только пойменным земледелием. Сохе ссохшиеся черноземы были явно не по зубам. Там кочевали татары, промышляли беглые от церковной реформы Никона, преступившие закон, которые не привязывали себя надолго к земле, опасаясь поимки. Они именовались казаками, то есть легко вооруженными вольными кавалеристами, промышлявшими охотой и набегами вплоть до турецкой столицы. Даже на Переяславской Раде в 1653-54 гг. они требовали сохранения права на одни и те же земли с такими же свободными людьми, преимущественно тюрками.
Выражаясь простым языком, они грабили всех и вся, нередко вместе ходили в походы, в нужный момент предавали своих бывших союзников, брали их в плен, вместе с мирным населением заковывали и продавали в рабство на восточных базарах. такая добыча называлась ясырем (тур. esir – узник войны, см. sava; esiri).
У монголов казахи и казаки обозначаются одним словом «казак». Там утверждают, что слово «казах» придумали русские, чтобы отличать казахов из четырех аймаков Монголии от казахов, вошедших в состав России.
Для монголов слово «казак» означало «свободный воин, живущий обособленно в палатке, или броня, щит, охранник границ, военный страж». По-монгольски это слово читается «хояк», а пишется забавно. Звук «О» получается из буквы «у», а монгольский звук «У» получается из «Y». В конце слова стоит буква «г», которая произносится «К». автор жил в квартире, где раньше проживал монгол по фамилии Алтанxуяг. «Алтан» по-монгольски – «золотой» (красный, оранжевый).
Слово «казак» существовало в языках всех народов Востока, Средней и Малой Азии и других народов. Император Константин Багрянородный в конце X века писал, что среди кавказских народов живет народ, носящий название «казаки».
В китайских хрониках казачьи орды назывались «хакасы», «кайсаки», «киргиз–кайсаки». Они в вооруженных силах монголов составляли части легкой конницы, выполнявшей вспомогательные задачи: несли службу по охране границ, внутренней безопасности, вели разведку и в сражениях первые начинали бой.
До появления монголов название «казаки» на Руси было известно. Одним из них считался Илья Муромец. Дружину князя Олега также называли казаками. В начале XI столетия Тмутараканский князь, Мстислав, объединив под своей властью Киевское, Черниговское и Переяславское княжества, привел с собой с Кавказа племена черкес и касогов. Присоединив к ним тюркские племена торнов и берендеев и поселив их на границах, образовал из них военные поселения для защиты границ от нападения азиатских орд, кочевавших в южно–черноморских степях. Среди этих племен одно называлось «казаки». Поселения эти существовали на границах южных русских княжеств вплоть до нашествия монголов. Потом они были тождественны пограничным поселениям в составе Золотой Орды. У русских летописцев они назывались: черкесы, торки, берендеи, черные клобуки и каракалпаки, но не носили общего названия «казаки». После покорения монголами русских княжеств название «казаки» распространилось на все части легкой конницы Золотой орды. Части легкой конницы в составе монгольских войск формировались из числа покоренных народов. После распада Золотой Орды, части этой легкой конницы, под названием казаков, оказались на границах русских княжеств.
Но вернемся к землепашцам.
Н.Лесков в «Загоне» описывает исторический факт, как в середине XIX в. плуг с переменным успехом отвоевывал у сохи-«ковырялки» право готовить землю к посеву.  Мой прапрадед также рассказывал об этом моему деду.
В книге «Дубоссары 1989-1992 гг. За кулисами политики». – Тирасполь: 2000, 416 с. автор ссылался преимущественно на Д.Багалея, а не на «кухаркиных детей»-историков, у которых на каждой странице «до 1917 все было плохо, а после 1917…». Они до того все исковеркали, что уму непостижимо.
Отпуская корову в стадо на выжженные солнцем косогоры Харьковской области, пацан четырех лет отроду знал, что корове есть там нечего, надо рвать сорняки, чтобы кормилица с «пастбищ» принесла молоко. Он знал также, что у коровы на верхней челюсти зубов нет, поэтому даже высокими высохшими жесткими степными травами она питаться не может.
Другое дело – лошадь, а, тем более, овца и его любимая коза Зина. Она даже ядовитые травы чуть ли не с корнем может выгрызать, на деревья и заборы взбираться и ветками питаться.
Вот поэтому кочевники разводили не коров, а лошадей и овец. Но «академики» не доросли до понимания такой истины. Читая светил науки о том, как молдаване учили земледелию левобережных жителей Днестра (с использованием орудий с русскими названиями), автор приходил к выводу, что такое могут писать только «ученые», не достигшие ума четырехлетнего ребенка, «не ступавшие на землю босой ногой», как говорила его мама, впервые переступившая порог школы вместе со своим старшим сыном.
Полностью соглашаясь с трудами Д.Багалея до 1928 г., дед автора сравнивал его в последующем с «девушкой с низкой социальной ответственностью».
Мама автора, собирая сено по былинке для своей коровы, спрашивала:
– Те коровы на голых буграх глиной питались? У железных плугов, выворачивающих огромные глыбы после засухи, корпуса отваливаются даже на полях паханых-перепаханных, а тут по целине сохой-деревяшкой, пнем пахали?
Далее она умолкала, так как при детях нецензурных слов не произносила.   
Монголы-кочевники о таких перлах украинских и монгольских академиков предпочитали не высказываться при советских специалистах, однако по особой улыбке можно было понять, что они хотели сказать. Слегка понимая монгольскую речь, автор хорошо знал об их высказываниях на этот счет. Монгол, друг степей, лучше всех академиков вкупе, знал, что иди от, он и в Африке – иди от.