Прозаический дуэт. Поэма

ПРОЗАИЧЕСКИЙ ДУЭТ. Поэма

1. Диалог с другом-однокашником

- Поверь мне, я не ротозей!
Она же явно и всецело
Себя растрачивает смело…
О, если б только на друзей!

- Давно ли ты её стал… другом?
Ведь ты себя имел в виду.
Давно ли ты живёшь в ладу,
Делясь жильём с ней и досугом?
Квартиросъёмщицы, они –
И привереды, и хитрюги.
Чтоб угождать им в наши дни,
Нужны не те ещё потуги!

- О чём ты?.. Друг!.. Я видел их…
В летах он, сед… Пока – валидный*…
С её подначки, он и лих!
И кошелёк его завидный!

* От англ. слова «valid», одно из значений которого – крепкий.

- Не заводись!.. С пути сшибиться
Не мудрено. Всё очень просто.
Ревнивец, хоть и не подросток,
Но, видно, учудил… влюбиться?!

- В кого?! Скажите всем на милость!
Что лично ты находишь в ней?

- В ней роскошь тела, ты же – хилость.
Ещё и с фарсом… Фарисей!

- Она действительно… Она…
Она цветёт! Благоухает!
Как музы Зевсовы, стройна!
Когда идёт, в ней всё играет!
В её глазах синеет море!
А море с детства я люблю.
Любуясь чайками в просторе,
Я в их полёте кайф ловлю,
Как будто счастье… Искушает
Оно меня, особо в ночь,
Когда фантазия смущает,
Когда, казалось бы, не в мочь…

- Остынь! Ты ж в медалисты метишь.
А тут вдруг тройки в дневнике…
В мечтах запретных не заметишь,
Как фарт умчится налегке.

- Да!.. Недовольна и мамаша.
Но и папаня виноват:
Придёт домой жиличка наша –
Он к ней, бла-бла… Как светский фат!..


2. Исповедальные вспоминания

Все неурядицы в семейке
Прошли, как молния и гром,
Преображённые в ремейке –
В сиянье солнца за окном.
Оно понятно: возвратился –
Окончил вуз морской в Баку –
Евгений… Как преобразился!
Сияет кортик на боку!

Мой старший брат – на 6 лет старше –
Держался с шиком моряков.
И я хотел – да пусть хоть  в шарже! –
Фасонить клёшами братков.
Мечты я занимал у моря…
Брат дал  мне тельник свой, морской.
Мать брюки клёшила, не споря:
Моряк без клёша – никакой!
(И автор здесь – не литгерой:
Туда-сюда шалит настрой.)

Мы в городе у моря – жили;
Сезоном летним – дорожили;
«Финансы», как всегда, - взывали;
И мы углы свои – сдавали.
Тогда и появилась Дина.
Как Mater Dei – паладина,
Меня пленила красота,
Но не Марии, что свята,
А девушки совсем иной,
Обворожительно земной.
(А рыцарь Пушкина – для ладу,
Как рифмы Пушкина по ряду).

Красотку из Одессы в Ялту
Заслали практику пройти
На рыбзаводе – было гвалту! –
Такой там рыбки не найти.
И появились ухажеры …
И мы с папулей средь лихих
Раскрыли настежь свои шоры,
О чём уже нам выдал стих.

А Дину наша Ма нашла –
На наши с Па обеты!
И с нею вскоре завела
Приватные беседы.

В ход фотографии пошли
И переписка… с Женей!
План общий женщины нашли:
Заочно в плен попал Евгений!

Для матери женитьба сына –
Событье, равное рожденью
Её любимца, чья судьбина
Покорна Божьему веленью.
Но наша мама не забыла
И свой удел на благотворность:
Она б невестку полюбила,
Завидя лишь её покорность.

Всё так и было. Вот где сила
Влиять на сложность окруженья!
Маман однажды  попросила
Умерить Дину пыл общенья
Со мной и с папой, у экрана
«Рекорда» (чёрно-белых лет),
Где, сидя с Диной вдоль дивана,
Мы тешили свой пиетет*.
А маму тешили глядины,
Что состоялись за столом,
Где ухажёр,  бок о бок с Диной,
Завёл морской головолом.

* Строгое благочестие, порой притворное.
 

Смешны ей были анекдоты
Из жизни бравых моряков.
Я ж, ухмыляясь, жал на шпроты –
Потраву пьяных дураков.
Таким я сам себе казался,
Чем больше я качал портвей.
Язык мой скоро завязался,
Не в трёп сказав «азохунвэй».**

** Буквально: «Когда ох и печаль» (созвучные с «вай-вай!») –
Сленг еврейского происхождения.


С похмелья понял я тогда же:
Моей мечте пришёл конец,
Она была готова даже –
Чуть ли не сразу! – под венец.
Так мне казалось… В тот же вечер
Жиличка с якоря снялась
И, взяв с собой, как щепку – ветер,
С моим кумиром унеслась.

Жених пришел под утро, квёлый,
И сразу же свалился спать.
А выспавшись, он, вновь весёлый,
Уходит к Диночке… Опять!

Так всю неделю до отъезда,
С побывки… После – будь готов
Лететь… Куда? В какое место
Дальневосточных берегов?

И тут сердечко мамы сдало…
Но всё ж счастливилась она,
Узнав, что Дина вроде стала
Почти что Женина жена!

И папа тоже сдал некстати;
Как я, в уныние погряз;
Дочурке, хнычущей в кровати,
Чтоб стихла, плечико потряс…

Отец мой, жертва ушлых правил,
Стал при Хруще пенсионер.
Генсек «в загон» всех честных сплавил,
Кто был от Бога офицер,
Не терпящий подхалимажа,
Наушничества тихий бред
И показного камуфляжа
В коммунистический корсет.
Всевластье он дарил супруге
В родных стенах и даже вне,
Блюдя согласье без натуги
С её  беспрекословным «не!».

Помолвленные улетали:
Она – в Одессу, а его –
Владивосток звал в Царство Далей…
Так в храм свой кличет… Божество.

P. S.

Года бегут, что кинокадры.
И я студент, уж третий год.
Мой брат на тральщике эскадры
Холостяком свой крест несёт.

А Дина замужем – в Москве,
И дочек родила – аж две!..
Но для поэм – печальней нет,
Чем прозаический сюжет.

(Из архивных заделов 50-х – 60-х гг. 20-го в.)


P. S. – второй

В душе моей с вольготностью сплелись
Воспоминанья, где царит Влюблённость –
Таинственная утренняя высь,
Пленительная неопределённость.

Расплылись в небе бледно-голубом
Белёсые клочки с каёмкой розоватой;
Я вижу в их чертах, в обличии любом,
Знакомый лик, влюблённостью чреватый.

Не важно: где, когда и почему
Запретный плод всегда греховно сладок.
Кто в первоцвет, кто в первопутье падок
Бывает к ней, а может – и к нему…

Не мало тех, наивно столь влюблённых,
Что сей минут готовых жизнь отдать
За буйство чувств, беспутно окрылённых.
Но после… Где – та страстность, чтоб летать?..

Будь на сторОже, наш влюблённый паж,
Рассудку чаще своему внимай.
Дабы не сделать роковой вираж,
Влюблённость за Любовь не принимай!

…И всё ж в душе – причудливая жалость
Воспоминаний, где царит Влюблённость, –
Таинственная утренняя алость,
Пленительная неопределённость.

19-е января 2021 г.