Живёшь! И несравним неистовый жилец...

14 января 2021 года -
день рождения Осипа Мандельштама, 130-летие
поэта, чьи стихи остаются и доныне свежими, яркими,
словно бы только что, сегодня, написанными.

Нередко, будто живая, своенравная и загадочная птица,
пролетает его тень, его имя в просветах между строками и словами
в моих стихах.

Вот одна из миниатюр, родившаяся лет 20 тому назад
в клубах пара морозного, тоже январского, дня
у Павелецкого вокзала...


* * *

Хрустел мороз орехом грецким,
Крещенский снег слезой слепил,
когда с лотка, на Павелецком,
я прозу Осипа купил.

Ау, «Египетская марка»!
Тебя касаясь языком,
папирус, парусник подарка
леплю в мальчишеский альбом.

И будто бы в цвету маслина
благоухает день и ночь
и знойный привкус сарацина
среди снегов не превозмочь…

О, вольность песни! – Антитеза
и умника и дурака.
Ожог январского железа
сдирает кожу с языка…

Ну, да "курва-Москва", как её нередко именовал поэт,
была совсем недобра и, в конечном итоге,
смертельно недобра к Мандельштаму.
Хочу взглянуть сейчас южнее и полуденней - в сторону донских берегов, воронежских круч.

Там "неутомимому звуколюбу" дышалось намного "теплее, снежнее, просторней". Там в 34-37 годах, в ссылке после первого ареста, произошёл последний, уже предгибельный, всплеск его поэтического дара.
 
В Воронеже написаны под широким "полуукраинским", по словам поэта, небом удивительные стихи - "Не сравнивай, живущий несравним. С каким-то ласковым испугом я соглашался с равенством равнин, и неба круг мне был недугом..." и многие другие строки в той же, поднебесно вселенской, магнетической интонации.
Мне издавна, после первой же встречи, как-то особенно полюбился Воронеж с его невообразимыми по дикости и крутизне берегами Дона, которые и до сих пор цепко облеплены кривыми улицами и приземистыми домишками, лачугами, халупами своенравных, почти хаотических, слобод.

Бродя по чужому и опасному тутошнему запустению, то снежно-зимнему, то похмельно-летнему, я словно бы замечал в промелькнувшем силуэте прохожего то тень великого страстотерпца Андрея Платонова,
то абрис поэта Евгена Плужника - уроженцев здешних слободок, уже тогда вошедших в круг моего благодарного чтения.

Об этих же закоулках своего четырёхлетнего обитания на берегах Дона писал и Осип Мандельштам в воронежских стихах:

Это какая улица?
Улица Мандельштама.
Что за фамилия чортова —
Как ее ни вывёртывай,
Криво звучит, а не прямо.
Мало в нем было линейного,
Нрава он не был лилейного,
И потому эта улица
Или, верней, эта яма
Так и зовется по имени
Этого Мандельштама.

В моих книгах есть немало стихов, обращённых к Воронежу,
где явственно слышна "украинская мова гудков" (О.М.) И во многих из них присутствует образ незабывемого "звуколюба" - поэта, помеченного и "нелилейностью нрава", и даром несравненной чуткости к музыке слова...

Вспомню только одно из них, так и названное именем города,
который оставил яркий и выразительный след в судьбе неповторимого поэта.


Воронеж

Вора к ножу пододвигая
иль нежность с вороном кольцуя,
ты весь холмист, словно Даная,
весь звучен, аки "Аллилуя".

Не зря ж египетская птица
про три зимы в ложбине-яме
из-за цветной в окне тряпицы
хрустит подсолнушками в ямбе.

Не даром птичники сховали
щегла-певца в твоё лукошко,
ведь в слободском своём подвале
народный хор кормил ты с ложки.

И неспроста в казачьей круче
взбухала нутряная сила,
та суть, что и в дыре паучьей
Платонова наворожила.

Клянусь, что видел лишь в Тоскане
твоей холмистости подобье -
по цвету, по фактуре ткани,
по свежести толчка в утробе.

И там, где зябь да Винчи, точно
перетекала в пашню Джотто,
я узнавал твои, столь сочно
перемешавшиеся ноты:

овраги, балки, буераки,
чабрец на кесаревой ране,
в сиренях звонницы, бараки,

путейцы, вОроны, собаки
с глазами иноков - все знаки
Господней бугроватой длани...


И вот ещё несколько моих сегодняшних строк, обращённых к любимому поэту, которые возникли сами собой при взгляде на его тюремный,
сегодня ненавязчиво подрумяненный, фотопортрет.
При взгляде на очень выразительное лицо обречённого на гибель Осипа Мандельштама с совершенно различными по своей силе и глубине глазами,
знающими уже так много...

* * *

О. М.

Насмешлив левый глаз.
А правый столь печален,
что хочется сказать:
«Мой человек, прости!
Из многокостных ям,
из подземелий-спален,
как всё из ничего,
с рассветом восходи».

«Живущий несравним».
Вначале было Слово.
И этот вещий дар
вживил в тебя Творец.
Ты – вестник. Для тебя
нет титула иного.
Живёшь! И несравним
неистовый жилец.


15.01.2021.