В кедах, на вязаный шерстяной носок...

В кедах, на вязаный шерстяной носок,
добежать по снегу от дома до школы - какое счастье!
Скольким летам, мимо ресниц твоих вскинутых, предстояло промчаться
дабы это понять? Скольким миллионам дождинок наискосок
небосвод обступающий ретушью карандашною прочертить,
прежде чем сам собой обнаружился клад, то ли - кладезь
прожитых лет, осознанных ныне как бесконечная радость
миропричастья, кокона, чудо лелеющего, охранная златонить.

Ах, какая же благодать - до изнеможенья шайбу гонять
на подшитых валенках, в отцовских цигейковых рукавицах!
Выучить назубок все пятёрки сборной, прослыть провидцем
схваток чемпионатов, запросто щеголять
клюшкой, с загнутым набок, на заокеанский манер
крюком, оклеенным эпоксидкой со стеклотканью.
О, безумство - идти на штурм в одиночку, блеща обводки витиеватою сканью,
где не дрогнет рука, не перегорит азарта и натиска нерв!

Так чего ж тебе надобно, человече, ещё?
Не было ль вдоволь всего, переполненной чашей?
Сколь для правдивости пущей, наглядности вящей
станет с тебя, чтоб сутулостью плеч, жалкой бледностью щёк
ты не страдал, весь поникший пути посредине,
сбившийся с ритма, свернувший не к месту, боящийся сделать шажок
в темноте. Так спаси себя сам, будто школьник, сглупа оказавшись на льдине,
бросивший свой портфель и отчаявшийся на прыжок.