Мой друг плывёт. Он в Океане...

Я в ноябре... Двадцатое число.
Закат спускается... Умеренно тепло.
Причал. И очередь бесчисленно змеится
На борт: чтобы наесться (и напиться).

Ну, наконец! Протрите ручки!
Пшик-пшик! Речитативы-штучки.
И замелькали дни без счёта.
A Твердь всё ближе; и работа.

Сижу и лопаю – без устали! – арбузы;
Взахлёб: «подайте мне!» (от пуза!).
Луплю пинг-понг со страшным звуком
(Еще я быстр; проворны руки).

А за бортом Он-Океан бугрится;
Я не роман читаю, мне не снится:
Мечта давнишняя верстается сейчас –
Чрез Океан плыву... Настал мой час!

И открывать плыву я Новый Свет
(Хотя открыл давно... Но всё ж – «Привет!»).
A по дороге – острова пиратов
(Не дрейфь! другие там «приматы»).

Ну, вот и всё! Пересекли – на диво просто...
Теперь полёт. Печеньки... Вкусно-сносно.
И снова быт. Тоска. Неопределённость.
И лишь в стихах ночных лихая забубённость...

А впереди, во мраке нервных перемен,–
Короны и вакцины, «новый» тлен.
Ох, если б знать о них там, в Океане:
И жать на всю катушку – дo «нирвани»!

И промотаться вдрызг, и даже больше...
И вряд ли было бы мучительнее горше,
Чем понимать (как будто бы – с «приветом»),
Что всё, дожились... до Конца мы – Света.