Две вороны

Две важные вороны подустав царить
И ежедневно любоваться в зеркала,
Дела свои решили обсудить.
Ворона, что постарше, начала:
"Я провожу в лесу гигантскую работу,
Такая ноша никому не по плечу,
И проявляю о младых птенцах заботу.
О подвигах своих я скромно умолчу".

"А я вот не намерена молчать, –
Её подруга в разговор вступает, –
Мне ордена уже пора вручать,
У нас в лесу об этом каждый знает.
Да, если сосчитать сколь юных душ
На путь творения смогла наставить,
То мне не то, что орден, орден – чушь,
При жизни памятник должны поставить!"

"И вот представь, попался мне наглец, –
Беседу первая ворона продолжает, –
И ладно б был известный удалец,
У нас в лесу его никто не знает.
Ни уважения, ни должного почтенья
И даже госпожой ни разу не назвал!
Я приняла решенье – он нахал
И прервала любые с ним сношенья".

"О, мне известен этот наглый тип, –
Ей, с пониманием подруга говорит, –
Насмешлив, дерзок, игнорирует приказы,
Не внёс бы вольнодумия заразы.
Вдруг он её средь нас распространит?
И самое противное – совсем не лебезит!"

Их услыхал, ползущий мимо муравей.
Послушал час, другой, пожал плечами,
Обычно, он не склонен мелочами
Себя задерживать, и выдал без затей:
"Поосторожнее, вороны, с самомненьем,
Снобизм – опасное заболеванье.
Тем самым вам не вызвать восхищенья.
Напротив, усомнятся в воспитаньи.
Порой, на снобе ставить некуда клейма –
Так хочет выглядеть премудрым индивидом,
Но умный вид не гарантирует ума,
Все глупости творятся с этим видом.
Мне стало ясно в чём у вас беда –
Серьёзный вид вам чрезвычайно мил:
"Почаще улыбайтесь, господа!" –
Еще Мюнхгаузен об этом говорил".

Сказал, не сдерживая разочарованья,
Потом раскланялся: "Пардон, мадам!"
И приступил опять к своим делам,
Не обращая больше на подруг вниманья.

Тому причина есть: он с детства убеждён –
Мораль нечасто долетает до ворон.