Я буду звать тебя Аменхотепом

Пока туман кривые пальцы тянет
К Неве,
Дай, сфинкс, мне лапу, добрый египтянин!
Иль две.

Поговорить о вечности и тлене?
Я-пас!
Давай, мой брат, о Миллере о Гленне,
Про джаз!

О том, что вновь полно под нашим небом
Беды,
Я буду звать тебя Аменхотепом,
Лады?

Что думал ты, заносчивый южанин,
Пока
Полночный снег твои впервые жалил
Бока?

Когда тебя, сияющего стража
Земель,
Секла наискосок от Эрмитажа
Метель?

А ты наверняка умеешь плавать,
Забыл?!
Давай рванём в твою родную заводь,
На Нил!

Придётся плыть студёным и свирепым
Путём,
Я буду звать тебя Аменхотепом,
Идём?

Тогда ответь, бродивший по Синаю
В тоске:
В чём истина? Не говори, я знаю-
В песке.

Он превращает чувства да исканья
В пейзаж
И даже тот, кто вытесан из камня-
Туда ж.

Ночь утверждалась лунною полтиной
В окне
И мёрзлою испариной на львиной
Спине.

И говорил я, как держал экзамен,
Нелеп,
Уже он в строчку не вмещался, Амен-
Хотеп.

А время обретало форму снега
И льда,
Как зимняя вернувшаяся с неба
Вода.

Я говорил. День уступал закату
Причал,
А сфинкс, как полагается их брату,
Молчал.