Глава 4. В дружном коллективе

О ВРЕМЕНИ И О СЕБЕ
(Из книги "О людях и для людей")

Глава 4.В ДРУЖНОМ КОЛЛЕКТИВЕ

У меня хранится книга рассказов Аркадия Сахнина под названием: «Вот что произошло». Пишет автор интересно и увлекательно, есть среди них и такой рассказ, где действия происходят на нашем Косогорском металлургическом заводе. К книге есть предисловие Роберта Рождественского, а он, как известно,  к плохим произведениям  предисловий писать не  будет. Но она, эта книга,  дорога мне не только своим содержанием и предисловием,  да ещё и  упоминаем о нашем заводе, но и более того, –  рукописной надписью  на первой  странице:  « Бочарову Александру Ивановичу. В День рождения Советской Армии. 23. 2. 73г». И чуть ниже фамилии: «В. Комарова,  Т. Брусенцова, М. Илюхина».
 В парткоме завода работали  в семидесятых годах  три прекрасные женщины – Валентина Ивановна Комарова, заведующая сектором партийного учёта, Татьяна Фёдоровна Брусенцова, технический секретарь и Марья Ивановна Илюхина, заведующая библиотекой парткабинета. Вот этих трёх прекрасных  женщин я тоже мог бы назвать своими учителями, как в жизни, так и в новой своей профессии.
 Во-первых, они тепло приняли меня в свой коллектив сотрудников парткома, доброжелательно и по-матерински,  сердечно, хотя они были, естественно, старше меня и довольно серьёзны, даже строги, как в жизни, так и в работе. Особенно строгим,  даже несколько резким в общении и предельно ответственным человеком, пунктуальным и скрупулёзным даже в мелочах, была Валентина Ивановна Комарова. Фронтовичка, она требовала столь же безукоризненной ответственности, серьёзности, аккуратности в  словах и  поступках от каждого коммуниста и беспартийного в мирной жизни, как и на фронте, где  от поступка каждого человека зависела иногда и человеческая жизнь.  Именно от них, от этих трёх женщин,  я и понял  всю  величину ответственности работы не только с людьми, но и с их документами, их высокую  ценность, важность каждой такой вот «бумажки», от которой, порой, может зависеть  и судьба человека. Они бережно относились к любому документу, будь то  протокол партийного или рабочего собрания, какая-нибудь  объяснительная записка или заявление,  газетная заметка, или  любая какая иная рукопись. Я учился у них, перенимал их бережное отношение к любой  такой вот  «бумажке», понимать её значение её,  как документа.  И тут они,  заведующая сектором партийного учёта  Комарова, технический секретарь Брусенцова и заведующая библиотекой Илюхина   были профессионалами,  чётко организованными,  ответственными и неукоснительно принципиальны.  Их строгости в делах и в деловом общении многие даже побаивались. Но  наряду с такой вот жёсткостью, строгостью и аккуратностью в служебных делах, в повседневной жизни они были на удивление добры и сердечны. Особенно заметна была в общении душевная теплота и  отзывчивость Марьи  Ивановны  Илюхиной.   Её помощь и моральная поддержка  в  дни  моей работы  здесь  были  для меня  просто  необходимы.  И  ещё,  я так думаю сейчас и совершенно в этом уверен, что  её душевная теплота нужна было не только одному мне,  а и  многим  другим людям.  Потому они и стремились хоть на минуточку забежать в библиотеку, чтобы поздороваться с ней и перекинуться хоть одним добрым словом. Все  посетители парткома завода называли заведующую  библиотекой  Марью Ивановну  не Илюхиной, а  почему-то по её девичьей фамилии  Русикова. Как потом я догадался, что она работает здесь очень давно, то есть со своих девичьих лет, когда ещё не была замужем. Вот потому её так и называли, ведь в посёлке все друг друга знали очень хорошо  с самого раннего детства. И для многих она и оставалась такой, не стареющей. Причём, так назывались  многие  косогорцы из поколения в поколение,  от дней рождения и до самых последних дней, хотя многие из женщин давно были замужем и сменили свои фамилии. Да и не только они, но и их дочери и внучки. Но их все продолжали называть по первоначальным фамилиям. Мне даже иногда казалось, что всё заводоуправление, да и, наверное,  добрая  половина завода, ходила к ней в библиотеку не только за литературой, а и за хорошим настроением, за успокоительным  добрым  её и целительным словом. Она излучала какую-то особую  благотворную ауру добра и света, несла  успокоение и утешение. Она  ведь была светлым, прекрасным и необыкновенно  душевным человеком, как и её первоначальная русская фамилия.
Впрочем, я не ошибусь, если  скажу, что все остальные работники парткома, включая и  самого заведующего парткабинетом Бориса Николаевича Калиничева, были генераторами добра и доброжелательности в общей картине заводской производственной и общественной жизни. Люди спешили сюда в парткабинет  за моральной помощью и поддержкой, за хорошим настроением на весь свой рабочий день. Помню, как  каждое утро после выходного дня, то есть, по понедельникам,  все сотрудники парткома по привычке  собирались у Марьи Ивановны и у Бориса Николаевича в парткабинете.  Ещё до начала рабочего дня здесь обсуждались все самые актуальные вопросы и последние новости прошедших выходных дней, как на заводе, так и в посёлке. И вот только потом, после этой негласной «оперативки»,  все  шли уже на официальное  аппаратное совещание в кабинете  секретаря парткома, где уже подробно и   детально  обсуждались все вопросы заводской жизни, да и посёлка в целом. То есть того,  что они уже успели обсудить в парткабинете, и потому легче  намечался оперативные планы  воспитательной и информационной работы на всю неделю, так как он был уже обсуждён. Познания  работы парткома завода изнутри,  позволяли и мне чётче и легче видеть всю  организационную  структуру  заводской жизни, а не только лишь только одной партийной организации. И это познание   мне  многое  дало полезного и нужного в будущей  моей газетной практике.
 Так, присутствуя на занятиях в различных цеховых школах, как коммунистического труда, различных экономических, так и основ марксизма- ленинизма, на занятиях пропагандистов и агитаторов  и так далее,  где кроме теории познания развития общества, его экономических законов, всё-таки, основным содержанием было вскрытие цеховых производственных проблем и недостатков. На занятиях рассматривались все вопросы и проблемы жизни заводских трудовых  коллективов и определялись пути их решение в трудовой деятельности бригад, участков, цехов. Здесь я постепенно познавал не только структуру заводского производства и организацию труда на местах, но и главное направление развития заводского коллектива. Кроме того, я знакомился здесь  не только с руководителями и специалистами главных заводских служб и отделов, цехов, но и с рядовыми работниками цехов и отделов, пролётов, участков, бригад. Со многими передовиками производства, рационализаторами и изобретателями имел в дальнейшем личные хорошие отношения и контакты. Я научился здесь определять характерные черты личности моих собеседников. Характеры  и особенности поведения  руководителей и рабочих в определённых производственных ситуациях, мотивы их поведения, учился искать в беседах с людьми основные направления и способы подхода к освещению той или иной проблемы, учился тому, как подойти к тому или иному человеку, с учётом его своеобразия личности  и отличия его от других.  И в этом мне помогал не только тот бесценный дар опыта  общения с людьми, что был накоплен работниками парткома, но и психология и педагогика, изучаемые мною в пединституте, а также происходившая у меня на глазах  манера общения и жизненный опыт того же Бориса Николаевича Калиничева.
 Что бы я ещё хотел сказать в связи с этими моими мыслями? Считаю, что изучение работы цеховых школ и их программ имело для меня большую пользу не только в плане моего личного познания производства и людей, но  и для понимания  роли политической и экономической учёбы в жизни завода в целом. Должен сказать, что занятия в школах были хорошо продуманны и организованны и шли они на достаточно высоком уровне, были  на  пользу людям и заводу. Не только с точки зрения  развития экономики и самого производства,  выполнения планов, но и с точки зрения создания хорошего настроения и высокого нравственно-морального климата, атмосферы доброжелательства  в цехах, были полезны для сплочения каждого коллектива, большого или маленького,  для сплочения всего заводского коллектива. Хотя и в этом деле, как всегда и везде,  бывало и немало схоластики, имитации работы, а частенько и откровенной халтуры, лени и показухи со стороны отдельных пропагандистов и  руководителей школ.  Но там, где руководителями  были добросовестные и на высоте, хорошо подготовленные,  эрудированные люди,  со знанием своего предмета, а более того, и умными, там и занятия  происходили интересно, увлекательно,  и потому приносили  большую пользу, раскрывая значимость деятельности каждой личности, в том числе и слушателя школы, значимость деятельности каждого  рабочего-труженика  на производстве. Занятия помогали, и довольно значительно,  повышать самооценку каждого работника в общих делах коллективов, скреплять тем самым усилия руководителей и рядовых рабочих в решении заводских проблем. Школы  давали эффективную обратную связь руководству завода с трудовыми  коллективами, улучшали систему управления предприятием.
 Таким же эффективным рычагом управления в жизни партийной организации и завода были и  ежемесячные выступления руководящих работников завода в цеховых коллективах, когда начальники высокого ранга информировали рабочих в цехах и отделах о положении дел на предприятии, а работники  могли получить от них ответ на любой заданный и волнующий их вопрос. Той же цели были предназначены встречи руководящих работников завода и посёлка, депутатов, врачей, учителей, учёных, артистов и других известных людей не только в цехах, но и на шести агитационных площадках  в посёлке, а также при ежемесячном проведении  единых политдней в цехах. Для этих целей  и здесь использовалась  интеллигенция посёлка: врачи, учителя, работники культуры, администрации посёлка, а также преподаватели политехнического и педагогического институтов, студенты, курсанты Тульского высшего инженерно-технического артиллерийского училища, а также партийные и советские работники города и области, артисты, художники, музыканты, сотрудники музеев города и области. Проходили регулярно встречи с участниками и партизанами Великой Отечественной войны, ветеранами труда и стахановского движения.
 Помнится, попросили меня как-то встретить прибывшего на завод для встречи с коллективом  очередного такого известного человека.
 – … Времени нет, послать-то тоже  как-то особенно некого, чтобы  встретить гостя,– попросил меня однажды Борис Николаевич. – Вот «Волга», садись, встреть, пожалуйста, хорошего  человека…
 –  Куда ехать?..
 – Гостиница «Тула», что около трёх штыков…  знаешь? Этаж такой-то, номер такой-то, привези… не в службу, а в дружбу?..
  Поехал. Спешу. Вбегаю на этаж, в нужный номер: «Я за Вами!». «Очень хорошо, – отвечает мне незнакомец и протягивает руку: « Гагарин». Знакомимся. Это Валентин Гагарин, брат космонавта, что написал книгу: «Мой брат, Юрий!». Вот так встреча!
  Брат космонавта и его книга очень тепло были приняты в цехах завода. Разве такие встречи не делают человека лучше?! Ещё как! И за всей этой работой стояла,  прежде всего,  опять личность и организаторские способности самого Бориса Николаевича Калиничева.
  … Прошло пять лет. Я набирался опыта и знаний в заводской жизни. В 1975 году сдал  успешно государственные экзамены и получил диплом учителя истории и обществоведения. А  так как я учился без отрыва от производства, то диплом был у меня «свободным», без направления, то и работу по специальности должен был искать сам. В двух средних школах посёлка на места преподавателей истории была своеобразная «очередь». Кто-то работал в школьной библиотеке, кто-то ещё кем, и ждал, когда место освободится, вот потому  я решил отправиться в городской отдел народного образования  и попытать там счастье, то есть найти  работу по новой моей специальности учителя истории. Но и там, к сожалению, а может быть и к счастью,  этого не случилось – мне предложили поехать в Воловский район  и преподавать там географию. Дальний и не очень благоустроенный в бытовом плане  сельский район  тогда бы меня  не смутил имеющимися там бытовыми трудностями, молод был, полон сил и энергии, свежих знаний, отчаянно и самозабвенно увлекался историей, а вот преподавать географию я, всё-таки,  не решился: не изучал я её! Так и сказал об этом в гороно. А там, по-видимому, большой разницы между географией и историей не видели.
 И здесь. опять же, мне на удивление счастливый случай сыграл свою фатальную  роль. Можно даже сказать, что мне просто опять очень крупно повезло. Подошло время ухода на заслуженный отдых, то есть, на пенсию, корреспонденту заводской газеты Валентине Ивановне Борзёнковой. Вызывает меня тогда, в связи с этим и как-то очень своевременно для меня, к себе в кабинет секретарь парткома завода Леонид Трофимович Боев и говорит: «А не хочешь ли ты попробовать себя в качестве корреспондента заводской газеты?». Леонид Трофимович только-только  заменил тогда на этом посту Владимира Михайловича Рыбака, который был избран теперь первым секретарём Центрального района Тулы. И к тому же ещё  и добавил: «Пока она ещё работает, вот у неё-то и поучишься?..».
 Решил попробовать. Работа в газете показалась  интересной – это же и есть самая  современная история?!  Газета пишет своеобразную летопись завода и посёлка, рассказывает и фиксирует все происходящие события, а через биографии людей пишет и саму историю страны. Моё решение поддержали не только мои домашние, но и активисты заводской газеты, её известные рабкоры, такие как:  Алексей Иванович Кручинин, Григорий Терентьевич  Морозов, Александра Георгиевна Цунаева и, конечно же, сам Борис Николаевич Калиничев.
А.Бочаров.
2000.