Аленький цветочек

Мюзикл по мотивам сказки С. Т. Аксакова

Действующие лица:

Ключница
Купец
Дочь младшая
Дочь средняя
Дочь старшая
Чудище
Принц
Сенная девушка
Разбойники
Компаньоны купца
Челядь
Нечисть
Гости на пиру

КЛЮЧНИЦА:
— В некиим царстве жил богатый купец, именитый отец. И было у него три дочери-красавицы. Любил он всех дочерей по-отечески, а меньшую больше всех, потому что была она собою лучше и к нему ласковее. Вот и собирается тот купец по своим торговым делам за море и говорит он дочерям:

КУПЕЦ:
— Сколько проезжу – не знаю, наказываю жить вам честно и смирно, не постно, не жирно, а за это привезу вам такие гостинцы, каких вы сами захотите. Даю вам три дня на раздумье.

КЛЮЧНИЦА:
— Думали дочки три дня и три ночки, и пришли к своему родителю.

КУПЕЦ:
— Надумали, чего вам привезти?

ДОЧЕРИ:
— Надумали, батюшка.

КУПЕЦ:

Обойду хоть все края
В марше я.
Что желаешь, дочь моя
Старшая?

СТАРШАЯ ДОЧЬ:

Не пиши ты мне, отец,
Дарственной.
Подари ты мне венец
Царственный.

КУПЕЦ:

Обойду хоть все моря
В рейде я.
Что желаешь, дочь моя
Средняя?

СРЕДНЯЯ ДОЧЬ:

Хоть об этом не кричу,
Терпится,
Молодильное хочу
Зеркальце.

КУПЕЦ:

Дума отчая моя
Вещая.
Что желаешь, дочь моя
Меньшая?

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Мне от чуда бы глоток
Маленький.
Привези ты мне цветок
Аленький.

КУПЕЦ:

Из Мадриду или Плевны
Ворочуся, наконец.
У заморской королевны
Раздобуду я венец.

Что вам, дочки, ни приснится,
И на это есть ответ.
У княжны найду персидской
Я хрустальный тувалет.

А тебе, моя меньшая,
Обещал бы, кабы мог.
Уж и выдумать не знаю,
Где найти такой цветок.

Я, конечно, постараюсь,
Хоть задача нелегка.
Ну, а коли растеряюсь –
Не пеняй на старика.


КЛЮЧНИЦА:
— Вот ездит купец по таким сторонам, что не ведомы нам, то морем, то лесом, то чужим королевством, продаёт свои товары втридорога, покупает чужие втридешева, золотой казной корабли нагружает да домой посылает. Отыскал он заветный гостинец для старшей дочери: венец с камнями самоцветными, а от них светло в тёмную ночь, как в белый день. Отыскал заветный гостинец для средней дочери: тувалет хрустальный, а в нём видна вся красота поднебесная, и, смотрясь в него, девичья красота не стареет, а прибавляется. Не может он только найти заветного гостинца для меньшой, любимой дочери — аленького цветочка, краше которого нет на всём белом свете.
Находил он во садах разных много аленьких цветочков такой красоты, что ни в сказке сказать, ни пером описать, да никто ему поруки не даёт, что краше того цветка нет на белом свете.

КУПЕЦ:

Вот ещё один цветок
Макового цвета.
Только тот или не тот –
Как узнаю это?

Сколько я перевидал
И людей, и тварей.
Только кто бы мне продал
Дорогой гербарий.

Проглядел все очи я
Пристально и зорко.
Ах ты, доченька моя!
Ах ты, фантазёрка!

Всё хожу – не нахожу,
Точно гавань шлюпка.
Как же, как же угожу
Я тебе, голубка?

КЛЮЧНИЦА:
— Вот едет купец путём-дорогою со своими слугами верными по пескам сыпучим, по лесам дремучим, и не знает уже, что и делать. А в дороге чего не бывает, особенно страшны лихие люди – разбойники, которые у караванных троп и промышляют.

РАЗБОЙНИКИ:

Где песок один зыбучий,
Там откуда лес дремучий?
Не загонит жертву в лес
Наш разбойный интерес.

Да-да-да-да,
Да-да-да-да,
Купцу беда!

Хорошо пирату с морем,
Тут любого объегорим.
Потому что и купцы –
Все большие шельмецы.

Да-да-да-да,
Да-да-да-да,
А нас – орда!

Мы за шиворот купчину,
Мы сдерём с него овчину.
Вот и будет в сей же час
Много золота у нас.

Да-да-да-да,
Да-да-да-да,
И кто куда!

Были мы бы остолопы,
Не дошли бы до Европы.
Как увидим чей корабь –
Налетай живей да грабь.

Да-да-да-да,
Да-да-да-да,
Вперёд  – айда!

КЛЮЧНИЦА:
— И так вот, дивись, отколь ни возьмись, налетели разбойники бусурманские, турецкие да гишпанские, и, видя беду неминучую, накрывшую тучею, бросил купец караваны гружёные, не сбережённые, бежал в тёмный лес и ровно исчез. «Пусть-де меня разорвут звери лютые, когти гнутые, чем попасться в руки разбойничьи и свой век доживать по-невольничьи».
Бродит он по тому лесу безводному, непроездному, непроходному, и нету в нём пищи, да дорога всё чище: дерева сами расступаются и светом купаются. А сзади стена, аж мокнет спина, дорога одна, а не видна.

КУПЕЦ:

Гляну направо — пни да колоды,
Гляну налево — хуже того.
И ни медведя нет, воеводы,
И ни зайчишки – нет никого.

Что же за лес диковинный,
Что за дорога в нём?
Топать-то здесь доколе мне
В темени – как с огнём?

Хоть наизнанку выверни
Душу в ночном часу,
Звери как будто вымерли
В этом чудном лесу.

Заперт как будто лес на засовы,
Место такое видели ль вы?
Где же тут змеи, где же тут совы,
Где же тут волки, где же тут львы?

Что же за лес диковинный,
Что за дорога в нём?
Топать ещё доколе мне
В темени – как с огнём?

Хоть наизнанку выверни
Душу в ночном часу,
Звери как будто вымерли
В этом чудном лесу.

КЛЮЧНИЦА:
— Вот идти невмочь, вот настала ночь, а звёзды не выпали, сверху-то глаз выколи, да у купца под ногами светлёхонько и чистёхонько. А впереди будто зарево, а, может, и варево.

ГОЛОС КУПЦА:
— Видно, лес горит, мне говорит: зачем топчешь твердь на верную смерть? А назад нельзя – пропадает стезя.  И ни влево, и ни вправо. Вот недоразумение! Ни знака, ни вести, дай постою на месте — может, зарево пойдёт на убыль, изойдёт на уголь, во тьме потонет и меня не тронет.

Зарево всё сильнее. Купец, перекрестясь, идёт навстречу свету. Выходит на поляну, где стоит дворец, весь сияет. Окна настежь, музыка волшебная. Входит купец внутрь, во дворце безлюдно и сказочно красиво.

КУПЕЦ (поражаясь):

Всё убранство бирюзовое
Да всё яхонтовое!
И повсюду кость слоновая
Да всё мамонтовая!

Не видал такого дива
Я доныне вообще.
И такая перспектива
Мне никак не по душе.

Всё, что надо, под рукою,
Твердь уходит из-под ног.
И предчувствие такое,
Что какой-то тут подвох.

Тут головушку сносить бы,
Тут бы душу не сгубить.
Но сперва перекусить бы
Да винца бы пригубить.

Вырастает стол с яствами. Садится купец за стол, пьёт-ест, встаёт, а поклониться некому. Не успел оглянуться, а стола с кушаньем как не бывало, лишь музыка играет не умолкаючи.

КУПЕЦ:

Солнца нет, а светом льётся!
Как хрусталь, чиста вода!
И за просто так даётся
Королевская еда!

Надо мною кто смеётся,
Радость это иль беда?
И откуда что берётся,
И девается куда?

Никакого лихоимства
От невиданной игры.
Лишь одно гостеприимство
Да великие дары.

Я один в богатом зале,
Всюду злато-серебро.
Кто же терема хозяин?
Поклониться б за добро.

Какое-то время купец осматривает дворец.

КУПЕЦ (сладко зевнув):
— Вот поел – взяла усталость. Да вздремнуть хотя бы малость.

Появляется  кровать резная с пологом, с бахромой и кистями; пуховик на ней, как гора. Купец ложится  на высокую кровать, задёргивает серебряный полог. Делается сумеречно, и музыка играет теперь издали.

КУПЕЦ:
— Ах, уснуть бы поскорей да увидеть дочерей. Как они, касатки? Всё ль у них в порядке?

Сон купца.
Видит он дочерей старшую и среднюю, они веселым-веселёхоньки, а печальна одна дочь меньшая.

СТАРШАЯ ДОЧЬ:

Замуж, замуж, замуж, замуж,
Замуж выхожу.
Там уж там уж, там уж, там уж
Там уж погляжу.

Пусть и нет благословенья,
Тем не менье, тем не менье,
Никакого нет сомненья –
Замуж выхожу

СРЕДНЯЯ ДОЧЬ:

Свадьба, свадьба, свадьба, свадьба
Скоро у меня.
Взять бы, взять бы, взять бы, взять бы
Доброго коня.

Нету батюшки в помине,
Горше хины и полыни
На девичьей половине
Старая родня.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Не спешите, сёстры, замуж
Обе и бегом.
И ни терем, и ни замок
Не заменят дом.

Лучше батюшку дождитесь
Да подарком насладитесь.
А придёт богатый витязь –
Примете потом.

КЛЮЧНИЦА:
— Встал купец, и радостный, и не радостный от такого сна. А платье ему уж приготовлено, и чай и кофей на столе стоят. Поел он и стал по палатам ходить, опять любоваться. Прошёл в зелены сады: на деревьях висят плоды румяные, духмяные, сами в рот просятся, цветы цветут распрекрасные, птицы летают невиданные, фонтаны бьют высокие, бегут и шумят ключи родниковые по колодам хрустальным.
Ходил он так много ли, мало ли — и вдруг видит, как на пригорочке зелёном цветёт цветок цвету алого, красоты невиданной и неслыханной. Подходит он к тому цветку, затряслись у него и руки и ноги.

КУПЕЦ:
— Что это? Уж не тот ли аленький цветочек, какого нет краше на белом свете, о каком просила меня дочь меньшая, любимая! Господи Исусе, да неужели нашёл?

Злата пОлны закрома, а куда их денешь,
Коль мечта своя с ума сводит юных девиц?
У любимой дочки блажь, надо быть бы строже,
А за это всё отдашь – нет её дороже.

Столько нет у корабля ни узлов, ни махов,
Сколько мне судьба моя выписала штрафов.
Сам пойду на абордаж, вылезу из кожи.
За родное всё отдашь – нет его дороже.

Купец  срывает аленький цветочек. В ту же минуту в громе и молнии вырастает, как из-под земли, зверь не зверь, человек не человек, но чудище страшное и мохнатое.

ЧУДИЩЕ:
— Что ты наделал? Что ты наделал? Как посмел ты сорвать мой заповедный, любимый цветок? Я хранил его пуще глаза и всякий день утешался, а ты лишил меня всей радости жизни.

Ты нарушил табу, ты нарушил запрет,
Ты теперь мне – как опухоль мозга.
Сам ты выбрал судьбу и создал трафарет,
Разбудил ты дремавшего монстра.

Коль чужое – не трожь.
Если тронул – умрёшь.

НЕЧИСТЬ (хором):

Всё чужое – не трожь.
Если тронул – умрёшь.
Всё чужое – не трожь.
Если тронул – умрёшь.

ЧУДИЩЕ:
— Я хозяин дворца и сада, принял тебя, как дорогого гостя, накормил, напоил и спать уложил, а ты вот так заплатил за моё добро? Знай же свою участь: умереть тебе за свою вину смертью безвременной!..

НЕЧИСТЬ:
— Умереть! Умереть! Умереть!

У купца от страха зуб на зуб не попадает, он видит, как со всех сторон лезет к нему нечисть несметная и страшилища безобразные.Он падает на колени перед чудищем.

КУПЕЦ:
— Да разве ж я знал!  Как величать тебя — не ведаю! Не погуби за дерзость безвинную, не прикажи казнить, дай слово молвить. (В сторону). Вот ведь наказание – и не откупишься. Век живи – век учись, а дураком помрёшь.

Горе иссУшит дОчерна,
С чем ту полынь едят?
Есть у меня три дочери,
В девках ещё сидят.

Дочери все – красавицы,
Дуры, гостинцы ждут.
Разве же их касается,
Как я неволюсь тут.

Я этой жалобы податель,
Уж разрешить бы всё скорей.
Что за комиссия, создатель:
Отцовство взрослых дочерей!

Деток попробуй вырасти,
Даже когда доход.
Риска немало в бизнесе,
Год не идёт на год.

Чтобы все стали дамами,
В дружбе сестра с сестрой,
Всем приготовь приданое,
Всех по деньгам пристрой.

Я этой жалобы податель,
Уж разрешить бы всё скорей.
Что за комиссия, создатель:
Отцовство взрослых дочерей!

Обещал я им по гостинцу привезти: старшей дочери — самоцветный венец, средней дочери — тувалет хрустальный, а меньшой дочери — аленький цветочек, какого бы не было краше на белом свете. Старшим дочерям гостинцы я сыскал, а меньшой дочери гостинца отыскать не мог; увидал я такой гостинец у тебя в саду — и подумал, что такому хозяину богатому и могучему не будет жалко цветочка аленького.
Каюсь я перед твоим величеством. Ты прости мне мою слабость, отпусти меня к моим дочерям и подари мне цветочек аленький для любимой дочери. ЗаплачУ я тебе, сколько потребуешь.

Раздаётся ужасный хохот.

ЧУДИЩЕ:
— Да на кой мне она нужна – золотая твоя казна: мне своей девать некуда. Не будет тебе никакой милости, а разорвут тебя на фрагменты мои агенты. Есть одно для тебя спасенье. Отпущу домой невредимого, награжу выше крыши, подарю цветочек аленький, коли пообещаешь – за крепкой подписью – что пришлёшь вместо себя одну из дочерей своих. Приму её, лебедь белую, обиды ей никакой не сделаю, будет она жить у меня, невинность храня, меня не видать, бока наедать, как ты жил во дворце моём. Стало скучно мне одному, отчего – не пойму, и хочу я себе компанию. Напарника, то есть.

КУПЕЦ:
— Да какой же из девки напарник, чудак-человек? Тьфу ты, оговорился, прости, чудо безобразное! Глупа она, пуглива, душа непорочная. Не погуби, зверь нечеловеческий!  Помрёт ведь со страху. Я пожил уж, а её-то как жалко, кровинушку…  А старшие у меня норовистые, не поедут они по своей воле к тебе на испытание. Не вязать же мне им руки и ноги вожжами? Да и каким путём до тебя добраться? Я-то ехал сюда два года, а по каким местам волокло, и сам не ведаю. То ли сон, то ли явь.

ЧУДИЩЕ:
— То ли сон, то ли явь… Ты мне это оставь. Если дочь-красавица сюда не явится, тогда сам на расправу волкам  на забаву. Натура твоя гордая, да слово моё твёрдое. Вот даю тебе перстень: кто наденет его на правый мизинец, тот очутится там, где ему надо. Короче: сроку тебе три дня и три ночи. Дорога не считается (хохочет).

КУПЕЦ (про себя, мысленно – т.е. в зал):
— Надо бы с дочерьми повидаться, хоть и на мгновение, дать им своё родительское благословение. И если они избавить меня от лютой смерти не захотят, то прокатиться да воротиться к зверю лесному, чуду морскому на погибель. Дочка моя, дочка, вот цена цветочка!..

Что мне думать теперь думу крепкую?
Да надолго ль расстанусь я с клеткою.
Хоть ты кровью своею распишешься,
Перед смертью вовек не надышишься.

На язык-то я остр, а на сердце я слаб.
Полонил меня монстр, я теперь его раб.
Лишь во имя любви и пойду до конца.
Вы же, дочки мои, не забудьте отца.

Хоть слезами душа моя мочится,
Побывать мне на родине хочется.
Побываю – найду облегчение.
Там и душу отдам на мучение.

На язык-то я остр, а на сердце я слаб.
Полонил меня монстр, я теперь его раб.
Лишь во имя любви я пойду до конца.
Вы же, дочки мои, не забудьте отца.

Что ты, чудище, смотришь насмешливо?
Упаси меня, Господи, грешного.
Не попал ненароком к разбойникам,
Стал для дочек до срока покойником.

На язык-то я остр, а на сердце я слаб.
Полонил меня монстр, я теперь его раб.
Лишь во имя любви я пойду до конца.
Вы же, дочки мои, не забудьте отца.

ЧУДИЩЕ:
 
Что ты прячешь на душе – бесполезный номер.
Потому что ты уже всё равно что помер.
Не надейся на авось горько и печально,
Я тебя всего насквозь вижу изначально.

Ты, купец, хитёр, на язык остёр,
На душе костёр жертвенный.
Изо всех сестёр к меньшей ты простёр
Сердце, как и взор мертвенный.

Даже если б я простил, слово не нарушу:
За цветок, что я растил, ты отдашь мне душу.
На моё ступил крыльцо – получай же чудо.
Надевай скорей кольцо, убывай отсюда.

В жизни той, иной, словно за стеной,
Ты дела устрой нАскоро.
А придёт сюда та, что молода,
Будет пусть она ласкова.

КЛЮЧНИЦА:
— Погоревал купец, а как фальши у него на уме не было, то рассказал он зверю,  что у него было на мыслях. Зверь лесной и без того их знал; видя его правду, он и записи с него заручной не взял, а снял с руки золотой перстень и подал его честному купцу. И только честной купец успел надеть его на правый мизинец, как очутился он в воротах своего широкого двора; в ту пору в те же ворота въезжали его караваны богатые с прислугою верною, и привезли они казны и товаров втрое противу прежнего. Поднялся в доме шум и гвалт, повскочили дочери из-за пялец своих, почали они отца целовать, миловать и разными ласковыми именами называть, и две старшие сестры лебезят пуще меньшой сестры. Видят они, что отец как-то нерадостен и что есть у него на сердце печаль потаённая. Стали старшие дочери его допрашивать, не потерял ли он своего богатства великого.

СТАРШАЯ ДОЧЬ:

Батюшка родненький, где мой венец?

СРЕДНЯЯ ДОЧЬ:

Где моё зеркальце, милый отец?

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Что ты землицы чернее сырой?
Горе сердешное мне ты открой.

КУПЕЦ:

Добрые, славные, всё я привёз.
Много напастей в пути перенёс.
Что же внутри у меня за мольба –
Завтра поведаю, нынче – гульба.

Эй, сундуки несите!
Эй, рундуки трясите!
Вот жемчуга, и шелка, и меха!
Купим любого теперь жениха!

Старшей дочери подаёт венец, средней – зеркальце, наконец младшей – аленький цветочек. Старшие дочери рехнулись от радости и убежали потешаться в свои терема, а младшая вдруг заплакала.

Что же ты, лада, как известь со стен?
Что же не рада гостинцу совсем?
Ведь не заколка какая с лотка.
В мире не сыщешь чудесней цветка.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Что мне богатство, родимый отец?
Зеркальце что мне и что мне венец?
Радость сестрицам да всё хохоток.
Вижу, на горе нам этот цветок.

Сколько ни ешь до сЫти,
Всё не просеешь в сите.
Все жемчуга, и шелка, и меха –
Только труха, коль судьба к нам лиха.

КЛЮЧНИЦА:
— Взяла дочь меньшая цветочек аленький ровно нехотя, целует руки отцовы, а сама плачет горючими слезами. Скоро прибежали дочери старшие, попытали они гостинцы отцовские и не могут опомниться от радости. Сели за столы дубовые, за скатерти браные, стали есть, пить, прохлаждаться, ласковыми речами утешаться. Ввечеру гости понаехали, и стал дом у купца полнёхонек сродников, угодников да прихлебателей. До полуночи был пир, какого честной купец у себя в дому не видывал, и откуда что бралось, не мог догадаться. Хотя память ему вроде и не отшибло, чтобы все догадки взяли да вдруг пропали.

ГОСТИ:

Зачем нам аннотации, билеты и анкеты
Для дармового мёда и икры?
Ведь есть же презентации, фуршеты и банкеты,
По-русски это званые пиры.

Ты там попил, а тут поел,
И где б ни был, везде поспел.
Смахнул гуся, упал под стол
И в порося пролил рассол.

Зачем нам траты лишние, пусть деньги остаются,
Они ещё сгодятся на потом.
И осетры под вишнями, и утки подаются,
А вовсе не какой-то суп с котом.

Ты там попил, а тут поел,
И где б ни был, везде поспел.
Смахнул гуся, упал под стол
И в порося пролил рассол.

КЛЮЧНИЦА:
— Заутра позвал к себе купец дочерей, рассказал им всё, что с ним приключилося, и спросил, хочет ли какая из них избавить его от смерти лютой и поехать жить к зверю лесному, к чуду морскому.

СТАРШАЯ ДОЧЬ:
— Вот ещё! Пусть та выручает, для кого ты доставал аленький цветочек.

СРЕДНЯЯ ДОЧЬ:
— Вот именно!  Пусть та выручает, а мы тут ни при чём.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ (встав на колени):
— Благослови, батюшка: я поеду к зверю лесному, чуду морскому. Для меня достал ты аленький цветочек, мне и выручать тебя.

КУПЕЦ:

Жить ты будешь, милая, в сытости да сладости.
Да они – постылые: нет в неволе радости.
Ты моя хорошая,  ты моя пригожая,
Со своею ношею на меня похожая.

Ждёт тебя чудовище, только не с пожара лишь.
Может, ты его ещё ласкою пожалуешь.
Ночка там не страшная, ясен свет полуденный.
Сможет лишь не каждая жить со страхолюдиной.

Златом обкоронено, яшмой запейзажено
То, где похоронена будешь ты как заживо.
Упадёшь не с веточки горькою рябиною.
Не подашь мне весточки, доченька любимая.

(2-й вариант)

Жить ты будешь, милая, в сытости да сладости.
Да они – постылые: нет в неволе радости.
Ждёт тебя чудовище, только не с пожара лишь.
Может, ты его ещё ласкою пожалуешь.

Ты моя хорошая,
Ты моя пригожая,
Со своею ношею
На меня похожая.

Златом обкоронено, яшмой запейзажено
То, где похоронена будешь точно заживо.
Ночка там не страшная, светел час полуденный.
Сможет лишь не каждая жить со страхолюдиной.

Ты моя хорошая,
Ты моя пригожая,
Со своею ношею
На меня похожая.

Упадёшь не с веточки горькою рябиною.
Не подашь и весточки, доченька любимая.
Дамой станешь важною, может, в час полуденный.
Сможет лишь не каждая жить со страхолюдиной.

Ты моя хорошая,
Ты моя пригожая,
Со своею ношею
На меня похожая.

Купец со слезами обнял дочь.

— Да будет над тобою моё благословение. По доброй воле идёшь на житьё противное к нелюдю. Где тот дворец — никто не знает, и нет к нему дороги ни конному, ни пешему, ни донному, ни лешему. И как мне доживать мой горький век без тебя? Расстаёмся на веки вечные.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Не горюй, не тоскуй,
Государь мой батюшка.
Как и прежде торгуй,
Купишь дочке платьишко.

Что мне нелюдь лесной,
Логовище чудово?
Может, новой весной
Возвернусь оттудова.

За привет, за поклон,
Доброту сердечную,
Чаю, сделает он
Службу ту не вечною.

Где такие цветы
Кроют всю околицу,
Не оплакивай ты
Дочку, как покойницу.

Начинает собираться в дорогу, прибегают сёстры с притворным причитаньем, а младшая и не охает.

СТАРШАЯ:
Уезжаешь?

МЛАДШАЯ:
Уезжаю.

СРЕДНЯЯ:
Не боишься?

МЛАДШАЯ:
Не боюсь.

СТАРШАЯ:
Уважаешь?

МЛАДШАЯ:
Уважаю.

СРЕДНЯЯ:
Не таишься?

МЛАДШАЯ:
Не таюсь.

СТАРШАЯ:
Окунёшься – грязь измажет,
Точно старость на лице.

СРЕДНЯЯ:
Не вернёшься?

МЛАДШАЯ:
Жизнь покажет.

СРЕДНЯЯ:
Я б осталась во дворце.

МЛАДШАЯ:
Поменяемся?

СРЕДНЯЯ:
Да что ты!
Пошутила смеха для.

СТАРШАЯ:
Мы стараемся. А что бы –
Окрутила бобыля!

МЛАДШАЯ:
Вольно вам весёлым смехом
Заливаться при отце.
Может, к вам домчится эхом
Жизнь сестрицы во дворце.

КЛЮЧНИЦА:
— Прошла третья ночь, пришла пора расставаться купцу с дочерью любимою; он целует, милует её, слезами обливает и кладёт на неё крестное своё благословение. Вынимает перстень, надевает на правый мизинец дочери — и не стало её в ту же минуточку со всеми её пожитками.
Очутилась она во палатах каменных, на кровати из резного золота, ровно и с места не сходила, а целый век тут жила, легла почивать да проснулася. Заиграла музыка согласная, какой отродясь она не слыхивала.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Красота-то, красота-то,
От такой, видать, и мрут!
Вся в камениях палата:
Оникс, яхонт, изумруд…

Не понять вот так со сна-то,
Что за музыка звучит.
То ли «Лунная соната»,
То ль иной заморский хит.

И одёжка не помята
Среди злата-серебра.
И хранит сия палата
Много всякого добра.

На видение похожа,
Рай прекрасный, а не гроб!
Стулья всякие и ложе,
Зеркала и гардероб!

Вместо зоны аномальной
Тут волшебная страна!
Что с такой опочивальней
Буду делать я одна?

КЛЮЧНИЦА:
— Захотелось ей осмотреть весь дворец. Взяла она из кувшина золочёного любимый цветочек аленький, сошла в зелены сады, и запели ей птицы свои песни райские, а деревья, кусты и цветы замахали своими верхушками и ровно перед ней преклонилися; выше забили фонтаны воды и громче зашумели ключи родниковые, и нашла она то место высокое, пригорок муравчатый, на котором сорвал честной купец цветочек аленький. И вынула она тот аленький цветочек из кувшина золочёного и хотела посадить на место прежнее; но сам он вылетел из рук её и прирос к стеблю прежнему и расцвёл краше прежнего.
Подивилася она такому чуду чудному, диву дивному, порадовалась своему цветочку аленькому.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Дай, хозяин, голосочек,
Красну девицу встречай.
Принесла я твой цветочек –
И прирос он невзначай.

КЛЮЧНИЦА:
— Пошла она назад в палаты дворцовые, и в одной из них стоит стол накрыт.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Знать, не гневается чудо,
Вот и милость от него.
Может, вырвусь я отсюда,
Где не видно никого.

ГОЛОС ЧУДИЩА:

Ты ждала себе врага,
А нашла пажа.
Я – покорный твой слуга,
Ты мне – госпожа.

Среди всех твоих охот
Я исполнить рад,
Что тебе на ум придёт,
Как послушный раб.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

У меня горит лицо:
Ах ты, боже мой!
Написать бы письмецо
Батюшке домой!

Возникает стол, на нём бумага и золотое перо с чернильницей.

Вы не плачьте обо мне, не тужите,
Эту весточку мою подержите.
Прочитайте в письмеце за межою,
Как живу я во дворце госпожою.

Не пугает зверь лесной даже снами.
Разговор ведёт со мной письменами.
По стенам идёт огонь да пыланье.
И угадывает он все желанья.

Дочь складывает письмо – оно тотчас пропадает. Зато появляется еда. Звучит громче музыка.

КЛЮЧНИЦА:
— Жила так дочь купецкая долго: ела, гуляла, спала да почивала. Да скоро сама от себя устала. Вошла она однова в ту палату беломраморную, где читала на стене словеса огненные, и видит на той же стене написано:

ГОЛОС ЧУДИЩА:
— Довольна ли госпожа моя садами и палатами, птицами крылатыми, помещеньями, угощеньями и моими ей подношеньями?

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
— Не зови ты меня госпожой своей, а будь ты всегда мой добрый господин. Я отродясь таких чудес не видывала. В себя не приду, только боюсь почивать одна – постель холодна.  Много ли надо дочке купеческой? А поныне вокруг ни души человеческой.

ГОЛОС ЧУДИЩА:
— Не бойся, моя госпожа прекрасная: не будешь ты почивать одна, не будет твоя постель холодна. Дожидается тебя девушка сенная, твоя именная. И много в палатах душ человеческих, с ними ты дышишь, да их ты не слышишь, и все они вместе со мною тебя берегут, на призыв твой бегут. Не сядет на тебя и комарик, и солнышко не напарит.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
— Да что мне силы природные, всепогодные? Или я неженка? Или я беженка? А где же та девушка сенная, моя именная? Нешто прямо из нашего дому? Ой, да не впала б она с перепугу в истому!

ГОЛОС ЧУДИЩА:
— Не впала она в истому с комою. Пойдёшь почивать – найдёшь там знакомую.

Девушка уходит и видит: стоит у кровати её девушка сенная, чуть от страха жива; и обрадовалась та госпоже и целует её руки, обнимает её ноги.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
— Да встань ты, встань! Ой, вот радость! Как там батюшка, как сестрицы мои старшие, как прислуга моя девичья?

СЕННАЯ ДЕВУШКА:
— Да всё слава богу, все живы-здоровы: и быки, и коровы (смеётся). Весточку твою получили – сладко и опочили. Всё лихое зло от души отлегло.

КЛЮЧНИЦА:
— Так и не спали они обе до белой зари. Так и стала жить да поживать молодая дочь купецкая, красавица писаная, не одна. Каталася на колеснице без коней, на лодке без гребцов, занялася рукодельями девичьими с подругою. И всё больше хотелось ей услыхать живой голос чудища лесного, полюбившего её пуще себя самого. Чтобы разговор повести без словес огненных.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
— Здесь ли ты, друг мой ласковый?

ГОЛОС ЧУДИЩА:
— Здесь я.  Да не проси, чего хочешь. Всё сделаю, кроме этого. Напугаю тебя голосом до смерти – и сам умру от тоски. Не проси. Не рви моё сердце.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
— Не бойся ты, господин мой добрый: после всех твоих милостей не убоюся я рёва звериного; говори со мной своим голосом.

ГОЛОС ЧУДИЩА:
— Ну, ладно. Пусть страшный конец, чем страх без конца.  Выходи ввечеру погулять из дворца. Не бери с собою соседку, а сядь во свою беседку. И скажи только: «Говори со мной, мой верный раб». Да крепись, это испытание не для слабосильных. А я буду в четверть силы говорить. А то перепонки твои лопнут и дрожь тебя забьёт неуёмная. Ты и сама не знаешь, чего ты просишь.

В опочивальне купеческая дочь и сенная девушка. Поют дуэтом.

СЕННАЯ ДЕВУШКА:
Неужели будешь слушать?

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
Может, я и не права.

СЕННАЯ ДЕВУШКА:
Ну, а вдруг тебя оглушит
Да повалит дерева?

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
У него, я чаю, опыт,
Приложу я тоже труд.
Да ведь это тихий шёпот:
Чай, от шёпота не мрут.

СЕННАЯ ДЕВУШКА:
Всё равно во мне тревога,
Страшно с чудищем играть.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
Я сосну теперь немного,
Надо силушки набрать.

СЕННАЯ ДЕВУШКА:
Что же с нами будет дальше
В нашу девичью весну?
Я теперь, наверно, даже
На минутку не усну.

Беседка, в ней купеческая дочь.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
— Здесь ли ты один, мой господин? Говори со мною, мой верный раб.

Не тот голос, что озвучивал письмена, а другой – воистину страшный, разве что тихий.

ГОЛОС ЧУДИЩА:
— Здесь, госпожа моя прекрасная, твой верный раб, неизменный друг.


Влез я в кузов мухомором,
Хоть и надо бы груздём.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ (оправившись от испуга):
 
Мы за долгим разговором
Славно время проведём.

Не вменяй себе виною
Этот девичий испуг.
Говори теперь со мною,
Говори со мною, друг.

ГОЛОС ЧУДИЩА:

Может, выглядит и скромной
Ненавязчивость моя,
У меня багаж огромный,
Что в себе имею я.

И познаний много разных
Я таю уж тридцать лет.
И у чудищ безобразных
Есть высокий интеллект.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Это первое свиданье,
Зов души неумолим.
И твои, видать, познанья
Не равняются моим.

Не считай меня меньшою,
Я другая, может быть.
И готова всей душою
Даже зверя полюбить.

ГОЛОС ЧУДИЩА:

Ты на мой попала остров,
Я тебе покорный раб.
Что ты ведаешь о монстрах?
Ты их видела хотя б?

Не гуляя по Парижу,
Как урода полюбить?
Сам себя я ненавижу,
Сам себя готов убить.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Не казни себя, любезный,
Чтобы поедом не есть.
Даже если не железный,
Покажи, какой ты есть.

Я тебя не испужаюсь,
В тёмный лес не побегу.
Над душой твоею сжалюсь
И хоть чем-то помогу.

КЛЮЧНИЦА:
— И пошли в эти поры у них разговоры — на гуляньях, на катаньях и во всех палатах шестых да девятых. Только спросит молода дочь купецкая: «Здесь ли ты, нелюдим, мой любезный господин?»  Отвечает лесной зверь, чудо морское: «Здесь, госпожа, раб твой верный, живой, не фанерный». И стала  дочь купецкая молить страшилище пуще прежнего, чтобы явил он, хозяин дворца, обличье своё до конца.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
— Здесь ли ты, нелюдим, мой любезный господин? Говори со мною, раб мой верный, живой, не фанерный.

ГОЛОС ЧУДИЩА:
— Здесь, моя звёздочка ясная, госпожа прекрасная, раб твой верный, живой, не фанерный.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
— Нету мне мочи с невидимым разговаривать. Видеть тебя всего хочу. Покажи себя, коли любишь меня. Если ты старик — будь мне дедушка, если середович — будь мне дядюшка, если же молодец — будь мне названый брат и сердечный друг.

ГОЛОС ЧУДИЩА:

Как тебя мне не любить, госпожу мою.
Но могу я погубить красоту твою.
Много видели её, да бежали прочь.
Без тебя моё житьё было бы невмочь.

Ты пойми одно, что вместе нам
Слишком близко не бывать.
Это противоестественно –
Пасть уроду целовать.

Даже если и побредится –
Не опомниться вовек.
Кабы ты была медведица,
Да ведь ты же человек.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Я ничем не огорчу друга своего.
Всё равно твоё хочу видеть естество.
Что мне шкура на тебе, что твои рога?
И в печали, и в судьбе правда дорога.

Голова от речи кружится,
Сердце плавится в огне.
Ну, зачем такие ужасы
Ты рассказываешь мне?

Даже если и побредится –
Для меня ты человек.
Коли довелось нам встретиться,
Не расстанемся вовек.

ГОЛОС ЧУДИЩА:
— Не могу я тебе противиться. Приходи в сад в сумерки, когда сядет солнышко, и скажи: «Покажись мне, верный друг!» И покажу я тебе лицо своё безобразное, несуразное, тело своё противное, не спортивное. А не стерпишь меня такого, то найдёшь под своею подушкою перстень заветный, бескаретный. Надень его— и очутишься у батюшки и ничего обо мне никогда не услышишь.

КЛЮЧНИЦА:
— Не убоялась, не устрашилась, крепко на себя понадеялась молодая дочь купецкая, не мешкая ни минуточки, пошла она в сад дожидаться часу урочного, когда придут сумерки серые, опустится за лес солнышко красное.

Беседка с девушкой.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
— Отвяжись, мой испуг! Покажись, верный друг!

Увидев зверя вдалеке, как тот переходит дорогу из кустов в кусты, вскрикивает истошно и падает без чувств. Облик зверя ужасен: руки кривые, на руках ногти звериные, ноги лошадиные, спереди-сзади горбы верблюжие, весь мохнатый отверху донизу, изо рта торчат кабаньи клыки, нос крючком, как у беркута, а глаза совиные.

ГОЛОС ЧУДИЩА:
— Погубила, ой, погубила, зря послушал тебя. Разлюбишь меня, безумное чудовище, монстра несчастного – не жить мне после этого.

Вот гамадрил дел натворил!
Зря уговорам поддался!
Смертно бела, как умерла…
Опыт опять не удался!

Что за лихая участь?
Сколько мне жить так, мучась?
Были надежды, да умерли вновь,
И не спасла любовь.

Это заклятье легло бесконечно,
Необратимо, как солнца закат.
Кто же полюбит так простосердечно,
Если ты проклят и если заклят?

Сил уже нет бороться,
Горькую долю и клясть, и ругать.
Словно в тюрьму, заточён я в уродство,
Чтобы людей пугать.

Ни добротой, ни лаской
Не обмануть судьбу, не прельстить.
Даже волшебною сказкой
С завязкой, с развязкой
Мне под страшенною маской
Срок не скостить.

Девушка приходит в себя.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ (твёрдо):
— Нет, не бойся ничего, мой господин добрый, не испугаюсь я больше твоего вида страшного– это с непривычки я обмерла. Я змей не боюсь, гусей не страшусь и к тебе обвыкну. У меня от мышей даже рот до ушей. Терпела я жаб, и ты мне не раб, а друг неразлучный с судьбой злополучной. Всё я знаю и всё понимаю, только догадкой. И вид твой не гадкий. Он временный. (Тут опять на расстоянии показывается чудище). Иди ближе. (Чудище мотает головой: нет). Да иди же. Вот я глупая: тебе же тоже надо обвыкнуть! Ну, пойдём в аллеи скопом гулять по тропам. (Мечтательно, ностальгически). Послушать ещё бы вместе сорочьи вести, да нету сорок у этих дорог… (Отбросив грусть). А жаль!

Направляется сама к чудищу, и так они уходят.

КЛЮЧНИЦА:
— Тут пошли у них беседы пуще прежнего: день-деньской, почитай, не разлучалися, за обедом и ужином яствами сахарными насыщалися, питьями медвяными прохлаждалися, гуляли по зелёным садам, без коней каталися по тёмным лесам. А раз приснилось молодой купецкой дочке , что батюшка её нездоров лежит; и напала на неё тоска неусыпная, и увидал её в той тоске и слезах зверь лесной, чудо морское, и сильно сам закручинился.

 Оба сидят за одним столом, но по разные концы.

ЧУДИЩЕ:

Отчего грустна ты, моя госпожа?
Отчего печалью режешь без ножа?

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Сон видала скорый, милый господин.
Батюшка мой хворый и совсем один.

Отпустил бы ты домой,
Ненаглядный сударь мой,
Лишь  денёчек погостить,
Своих кровных навестить.

Сердце прямо не на месте,
Ведь пропала я без вести.
Чую, батюшка-отец
Истомился наконец.

ЧУДИЩЕ:

Это не причина, измени лицо.
Коль томит кручина, поверни кольцо.
И люблю доколе я тебя одну,
Ты же не в неволе, ты же не в плену.

Трое суток я даю.
Кроме шуток говорю.
Не управишься в три дня,
Не ищи живым меня.

Потому что в этой муке
Я не выдержу разлуки.
Ты мне радости глоток,
Ты мой аленький цветок!

МЛАДШАЯ ДОЧЬ (обрадовано):
—  Да я всё сделаю, минуточка в минуточку. Я мигом: туда и обратно.

Убегает в опочивальню.
И вот она в купечечком доме. Прислуга и челядь подняли шум и крик, прибежали сестрицы и, увидев её, диву дались красоте девичьей и наряду королевскому; подхватили под руки и повели к батюшке, а батюшка нездоров лежит и нерадостен. Увидел дочь-отраду – вся тоска прошла.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ (счастливо и тревожно):

Здрав ли, батюшка родимый?
Что ж ты слёг и не встаёшь?
Даже песни лебединой
Милой дочке не поёшь?

КУПЕЦ:

Да куда такому бегать?
Стосковался и сомлел.
Без тебя я – чёрный лебедь,
А с тобою просветлел.

СТАРШАЯ ДОЧЬ:

Ты, сестрица, нашу тину
Хоть немного растревожь.
Расскажи свою картину,
Как ты с чудищем живёшь?

Зверь на службе у девицы –
Не поверишь никогда!

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Не завидуйте, сестрицы,
Там и радость, и беда.

Я-то чудища не трушу,
Он со мною сам не свой.

СРЕДНЯЯ ДОЧЬ:

Ты тряси его, как грушу,
Всё добро его присвой.

У него, чай, мозг куриный,
Чем тебе не матерьял?
И того в любви звериной,
Чай, остатки потерял.

Сёстры смеются.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Вы оставьте эти речи,
Эти речи не для дам.
Он со мной по-человечьи,
Как же я его предам?

КУПЕЦ:

Ты ли, доченька, оттуда,
Не подмена ли, гляжу?
Только я, как вспомню чудо –
Так и ныне задрожу!

КЛЮЧНИЦА:
— День проходит, как единый час, другой день проходит, как минуточка, а на третий день стали уговаривать меньшую сестру сёстры старшие, чтоб не ворочалась она к зверю лесному, чуду морскому. «Пусть-де околеет, туда и дорога ему…»

СТАРШАЯ ДОЧЬ:

Чем он сладок, признавайся,
Что торопишься к нему?
Оставайся, оставайся
Ты у батюшки в дому.

Что тебе там насулил он,
Что тебе он надавал?
Или душу распалил он,
Или плоть околдовал?

СРЕДНЯЯ ДОЧЬ:

На тебе, наверно, чары!
Да в уме ли ты своём?
Что ещё за тары-бары
Вы там водите вдвоём?

Ты как будто бы иная,
Будто дом наш – западня.
Что земля тебе родная?
Что домашняя родня?

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Всё у вас одно и то же.
Может, он незаменим.
Мы сердцами с ним похожи,
А не обликом своим.

Не целует он уста мне
Ради девичьей красы…
(Тревожно).
Кто закрыл в дому все ставни?
Да не врут ли мне часы?

Сёстры преступно переглядываются.

КУПЕЦ:

Вы бы, галки, замолчали!
Да пошли бы в колидор!
Большей не было печали,
Чем семейственный раздор!

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:

Сердце начало кусаться,
Прямо щемит ни с чего.

ОБЕ СЕСТРЫ:

Ну, беги, беги, касатка,
В лапы зверя своего!

Младшая дочь поворачивает перстень и исчезает.

СЁСТРЫ:

Кто нарушил идиллию?
Это точно не мы.
Кто позорит фамилию?
Это точно не мы.

И слезу крокодилью
Мы берём не взаймы.
На часах почудили –
Наши губы немы.

КУПЕЦ:
—  Ах, вы, подлые! Вы зачем это сделали – часы перевели назад? Да кто вас надоумил, неуёмных?

СТАРШАЯ ДОЧЬ:
— Прости нас, батюшка, бес попутал. Мы пошутить хотели. Да и то – часок лишний дочка твоя любимая с тобой побыла. Плохо ли это?

КУПЕЦ:
—  Плохо, что вы её подвели, сестру вашу родную. Не видали вы зверя, а я видал. Даже не знаю, что и думать – хорошо ли, плохо ли дело кончится?  Ведь там же всё наобратную, всё не как у нас. Беззаконие. А вы масла в огонь! Вот две кобылы безмозглые! Кабы не бабы – выпорол бы, как сидоровых коз. А так срамно подолы вам задирать, змеевицам. И в чью только вы породу?

СРЕДНЯЯ ДОЧЬ:
—   В матушкину, батюшка. Как её не любил, так и нас не любишь. А раз там всё наобратную, то и час не час. Может, там и часы вспять идут, и люди не стареют, а молодеют? Почём нам знать?

Купец замахивается на дочерей, плюёт в сердцах гневно и уходит.
Младшая дочь в палатах зверя лесного, чуда морского.

МЛАДШАЯ ДОЧЬ:
— Где же ты, мой добрый господин, мой верный друг? Что же ты меня не встречаешь,  что же не замечаешь? Я воротилась раньше срока назначенного целым часом со минуточкой.

Ни ответа, ни привета нет, тишина мёртвая; ни птичьего пения, ни фонтанного шума, ни музыки. Девушка мечется, ищет чудище. Находит на пригорке, где цветочек аленький. Лесной зверь лежит, обхватив аленький цветочек своими лапами. И вроде как спит. Девица начинает тормошить и видит, что мёртв её друг. Она падает на колени, обнимает руками голову своего господина и вопит истошно:

— Ты встань, пробудись, мой сердечный друг, я люблю тебя, как жениха желанного!..

Гром, молния, землетрясение. Дочь купецкая падает без чувств. Затемнение.

Свет.

Героиня сидит на золотом престоле, обнимает её молодой принц, писаный красавец, в царской короне, в златокованой одежде; перед ним стоит отец её с сёстрами, а кругом на коленях нарядная свита.

ПРИНЦ:
— Полюбила ты меня, красавица ненаглядная, в образе чудища безобразного, за мою добрую душу и любовь к тебе; полюби же меня теперь в образе человеческом, будь моей невестой желанною.

Нет больше зверя – позабудь,
Как страшный сон, как наважденье.
И все забудь предубежденья.
Но счастья светоч не задуть.

К тебе мой открывает путь
Второй, по сути, день рожденья.
И пусть не будет расхожденья
Ни на земле, ни где-нибудь.

Мы вместе, мы вместе единой стеной.
В моём королевстве ты будешь со мной.
По долгу, по чести на все времена
Мы вместе, мы вместе как муж и жена.

Был у меня отец – король,
Но разозлил он злую фею.
И был я зверем сделан ею,
И тридцать лет я жил, как тролль.

И не смогли расколдовать
Меня одиннадцать красавиц.
Все прочь от ужаса бросались,
Чтоб мне тебя короновать.

(Оба).

Мы справились вместе с лихою бедой.
Достался невесте жених молодой.
Свой кубок по чести осушим до дна.
Мы вместе, мы вместе на все времена.

КЛЮЧНИЦА:
— Тогда все тому подивилися, свита до земли преклонилася. Честной купец дал своё благословение дочери любимой и молодому королевичу. И поздравили жениха с невестою сёстры старшие, завистливые, и все слуги верные, бояре великие и кавалеры ратные, и нимало не медля принялись весёлым пирком да за свадебку, и стали жить да поживать, добра наживать. Тут и сказке конец. (Оборачивается уж спиной, но потом лукаво добавляет). А цветочек аленький, не большой, не маленький, доныне цветёт да стебель плетёт, потому что сила в нём волшебная, всем людям потребная. И сам он цветом, как кровь, а звать его – любовь. Вот так вот.

К О Н Е Ц