Радость боя

В начале далёкого века двадцатого
Войной полыхал весь Дальний восток,
Солдаты-японцы Мэйдзина заклятого,
Пришли дать манжурцам кровавый урок.

Служил там тогда за царя и отечество
Пластунских казАков отчаянных полк.
И были они полны молодечества,
И жарких боев знали будничный толк.

Противник их тоже имел ту традицию,
Что воинской кличут во веки веков,
Он честь самурая держал как позицию
С катаной в руках к битвам был он готов.

Тяжёлая сеча гремит над землицею,
Пули, осколки, шрапнель льет как дождь,
И каждый здесь стал боевой единицею,
И пленных не брать призывает их вождь.

А стало когда с этой битвой покончено,
На поле испаханом смертью людей,
Лежали тела жизнь которых окончена,
Их вышли собрать кто немного живей.

Уже и не скажет никто как же вышло,
Без чувств но живого вполне пластуна,
Пленили, связали, в повозку под дышло
И спешно ко штабу на радость сполна.

Не слова не выдал врагу на допросе
Тот храбрый мужчина - пластунский казак,
Он лишь умолял об одной папиросе
И радости боя отведать, смельчак.

И вот поразившись отвагой и сталью
Его бесконечно отчаянных глаз,
Враг - офицер с самурайской моралью,
Вернул казаку его шашку и шанс.

На бой мастера выходили посменно,
Всех шашкою с;к наш лихой человек.
Работал клинком и смеялся надменно,
Когда из японцев он делал калек.

Маэстро мечей, поразмыслив немного,
Решили что жизнь свою нужно сберечь,
Их разом, гурьбой пошло в бой очень много,
Забыли наверно японскую честь.

Под множеством страшных ударов клинками,
Упал обескровленный напрочь казак.
Враги - самураи скрипели зубами,
Ведь каждый из них стал в тот вечер слабак.

С покону веков, начиная от древности,
Все предки у нас были Богом меча,
Клинок в их руке это часть повседневности,
Рубились они рукава засуча.