Разговор со счастьем

Уходит год подранком на излёте,
И сыплет ему белым в унисон
Метель декабрьская в полях и на болоте,
И вижу я большой из яви сон.

Стою я среди поля темным утром,
Рубаха порвана клочками на груди,
Я вскинул голову, и вверх кричу кому- то,
Где слышат меня бури и дожди.

"Теперь конец",- кричу я ртом беззвучным,-
"Мне не осталось больше ничего,
Я выпал из игры, как кость- поштучно,
И нет любви, друзей- ни одного.

Ни дома, ни семьи- лишь только поле,
В снегу по пояс, без живой души,
Какая-то безрадостная воля,
И только звёзды в небе хороши.

И нет дорог, кругом одно ненастье,
Куда податься среди белых стен?
Уже не льстит ворованное счастье,
Но нет другого среди дней измен.

Душа иссохлась, как трава июля,
И просит, жаждет, словно в зной дождя,
Но всё для глаз- а в сердце только пуля,
И память дышит, раны бередя."

И зашумело ветром в чистом поле:
"Будь, кем ты хочешь- падай, иль в полет,
Тебе теперь кругом сплошная воля,
Иль пой ручьем, иль обращайся в лёд.

Ты думал- жил, но был ты просто повод,
Чтоб где-то вспыхнуло, вскипело, и зажглось;
Ты- часть цепи, соединение, провод,
И всё, что тебе вынесть довелось

Лишь чья-то то мысль, без умысла лихого,
Чтоб хворост сух, и пламя до небес-
Горящая душа рождает Слово,
И слово то хранит сосновый лес.

И чтоб не делал ты, всё без значения-
Чисты ли помыслы, когда гнездится стих-
Значение имеет вкус варения,
Всё остальное- лишь отжатый жмых.

Т ы  никому теперь не будешь нужен,
Как дождь, который льёт четвертый день,
Как шум грозы, иль испарение лужи,
Ты- вкус воды, ты от деревьев тень.

Чем ты, свободней нет теперь другого,
Богаче, хоть ты будешь без гроша;
Ты чей-то то смысл, значение и слово,
Для этого жива твоя душа.

Всё остальное- фантики, картинки,
Где горе, радость, счастье и беда-
Не значимей, чем рваные ботинки,
Которые разрушила вода."