Перелистывая дни. Чему быть суждено. Гл. 7

.

       На территории Тульской области шли жестокие бои с немецко-фашистскими захватчиками. Немецкие войска имели серьезное преимущество по вооружению и численности. Под натиском немецких танков советские войска отступали, оставив г. Алексин, а через две недели (26 октября )город Щекино. При отступлении на шахтах района были взорваны машинные отделения, на заводах выведены из строя оборудования. В городе рвались мины и снаряды, росло число убитых и раненых. Щекинская электрическая подстанция оказалась на оккупированной территории и была немедленно  отключена от электросети.
       Гитлеровцы прорвали оборону 290- ой стрелковой дивизии и двинулись к Туле. Уже 29 октября передовые части гитлеровских войск подошли к Туле, заняв фактически без сопротивления Ясную поляну, мелаллургический завод, посёлок Косая гора, Ивановские дачи.
       Тула находилась в осаде в течении 45 дней. В полной оккупации оказались 33 района Тульской области.

       К исходу 30 октября к Тульским оборонительным рубежам подошли части 50-ой армии. Ситуация сразу же изменилась. Оборона Тулы укрепилась и ещё больше вырос боевой дух туляков и бойцов Красной армии.
С  30 октября по 7 ноября немцы неоднократно пытались прорвать оборону города и овладеть Тулой. Именно героизм защитников Тулы, которая была фактически в полном окружении, позволил городу выдержать натиск противника и сковать две вражеские армии. Тульская оборонительная операция вошла в историю Великой Отечественной войны, как часть битвы за Москву, сыгравшая существенную роль в создании  условий для разгрома нацистов и начала  Советского контрнаступления.
       К 14 декабря включились силы 49-ой армии, которая со свежими силами стрелковых бригад за 3 дня сражения освободила город Алексин.
       К 17 декабря части 50-ой армии сумели отбить Щекино.


       Оккупация изменила жизнь нашей большой семьи. До оккупации мужа тёти Фроси, из-за остановки работы шахты, перевели работать на другой объект. Тётя Фрося оставалась дома, завод ,где она работала, был приостановлен. Из мужчин в доме был только дедушка.
                Чему быть суждено - неминуемо будет.
                Но не больше того, чему быть суждено.  / Хайям /
       Произошло то, чего не ждали и представить не могли.
       Мама, постирав белье и прокипятив его в чугуне, опустила его на пол. Не отходя от чугуна, отвернулась к тете Фросе, отвечая на вопрос. Вдруг страшный, громкий крик ребёнка. Мама оглянулась. Это я, уронив игрушку в чугун, решила ее достать. Я стояла с ошпаренной кистью правой руки и сильно плакала, от боли кричала во все мои голоса, которые я только могла произвести звуками. Мама быстро схватила меня на руки и уложила меня на кровать.  Слезы покрывали все её лицо, руки дрожали, а моя сестра Лида крутилась вокруг мамы и тоже плакала. Мой крик оглушил всех и созвал всех на помощь. Слезы градом текли по моим щекам, я показывала всем свою правую руку. Она была вся красная, на запястье вздувались пузыри. Мама прикладывала холодные примочки к моей руке, но боль не утихала.  Мой крик был такой оглушающий, что не давал никому покоя ни днём, ни ночью. Мама со мной ночами не спала, убаюкивая меня, причитала, - как я могла тебя не уберечь.
Так продолжалось двое суток, ночами никто не спал. Крики и плач были слышны даже на улице.
       Услышав этот несмолкаемый  плач, к нам в квартиру барака зашёл немец-
фельдшер в белом халате, медицинский пункт которого  располагался напротив нашего барака.
     - Что случилось, вы не даёте никому покоя.
Он говорил на немецком, а сам пальцем показывал на меня.      
Мама от испуга сильно прижала меня к себе.  Он улыбнулся, давая понять, что его интересует больная рука плачущей девочки, она была покрыта волдырями. Мама показала ему меня. В течении недели он приходил к нам домой и делал мне марганцовые примочки, потом чем-то смазывал и делал перевязку.

       Клятва Гиппократа сработала. " В какой бы дом я ни вошёл, я войду туда для пользы больного и буду применять во благо больного все необходимые меры"
Что не говори, но и среди немцев оккупантов нашёлся порядочный человек, как этот фельдшер. Мне спасли ладонь с запястьем.
       Время шло, боль постепенно утихала. Рука заживала, оставляя огромный след на всю оставшуюся жизнь. Мама не отходила от меня ни на шаг. Сестра Лида жалобно смотрела на меня и гладила мою правую руку.

       Находясь ещё в госпитале, папа получил письмо от мамы, где сообщалось,что мы с его родителями находимся в семье Левкиных в городе Щекино,барак шахты N16.
       После госпиталя папу сразу определяют помощником начальника ОВС в
1-ом запасном стрелковом полку 14- ой запасной стрелковой бригады МВО
/ Московского военного округа /. В конце декабря 1941 года папу командируют в город Тула.  Он, в первый день своей командировки, первым долгом решил найти нас и в морозный декабрьский день отправился пешком из Тулы в город Щекино.  Дорога предстояла длинная в 23 километра. Папа очень волновался за нас, живы ли мы, ведь под  оккупацией находились мы почти два месяца.
       Шёл бодро по армейски, мороз был не сильный, но порывистый встречный ветер замедлял его движение и обжигал лицо, пришлось в армейской шапке опустить уши.  Как не бодрился, но пройдя половину дороги, почувствовал усталость, больная нога давала о себе знать. Но дух армейский придавал ему силы, много ему в армейской жизни приходилось делать марш- бросков. Он вспомнил бой с финнами на Карельском перешейке, который проходил в сильные морозы.  Вспомнил, как части дивизии приводили себя в порядок после длительного боя.
     -Вот и сейчас я должен все выдержать ради основной цели- увидеть своих родных,- размышлял он про себя.
      
       Вдоль всей дороги  к городу Щекино перед его глазами встречались сожжённые машины, трупы людей, сгоревшие дома. Это фашисты под натиском советских войск, покидая нашу Тульскую землю, уничтожали все на своём пути. Они зверски расправлялись с местным населением, поджигали дома, убивали мирных жителей, среди которых было много женщин и детей. Сердце папы сжималось от боли при виде всего этого. Волнение за своих нарастало все с большей силой. Он торопился, стремился идти быстрей, подгоняя себя мыслями и тревогой за своих близких ему людей.
     - Только были бы они живы,- повторял он себе неоднократно,- я преодолею этот путь и найду свою семью и родных!
В своих воспоминаниях, тревогах и волнениях он не заметил, как оказался у дверей нужной квартиры длинного барака.

       Встреча была для всех неожиданной. Первым, кого он увидел был дедушка, он открывал ему дверь. Папа обнял дедушку и поцеловал. На шум в прихожей собралась вся большая семья. Сколько счастья и радости отразилось в глазах папы,- слава Богу, все живы! -произнёс он и подхватил на руки свою старшую дочку Лиду, она сильно обняла его за шею и спросила,- почему тебя так долго не было, папа?  Он целовал её, а глазами искал маму. Мама, удерживая меня на руках, подошла к нему с поникшей головой.
     - Что случилось, моя дорогая, почему у Леночки завязана ручка?- спросил папа.  Мама посмотрела на папу, глаза её были полны скорби и просьбы прощения за то, что не уберегла меня. Удерживая одной рукой  Лиду, второй он обнял маму и поцеловал нас обеих.  Бабушка, увидев своего единственного сына, заплакала и крепко его обняла. Остальные все от счастья улыбались и старались хоть как-то его обнять. Только тётя Фрося, папина сестра, проявляла свое неудовольствие присутствием семьи брата у них. Своим видом она старалась ему об этом напомнить. Папа прекрасно это понимал и чётко решил, необходимо забрать свою семью, чтобы она не была обузой для его старшей сестры Фроси. Ведь у неё ещё в нахлебниках оставались родители- мои бабушка с дедушкой.

       Утром рано папа отправился в обратную дорогу. По дороге в Тулу он сумел остановить грузовик, в груженом кузове которого доехал до Тулы.
Решая служебные дела, папа узнает, что эвакуированных обеспечивают жильем. Он хлопочет и добивается. Нашей семье,в общежитии для офицеров командного состава, выделяют одну комнату на втором этаже с общей кухней.  Общежитие находилось на улице Красноармейской , в пятистах метрах от Московского вокзала. Это было для нашей семьи большой победой. Теперь наша семья будет жить самостоятельно. В комнате общежития была своя мебель: одна кровать, стол и один стул. Нашей семье необходимо было две кровати, о чем папа и позаботился. Он нашёл полуторную кровать, кем-то оставленную  в военном городке при эвакуации, два стула и шкафчик.
Теперь перед папой стояла задача, вывезти семью, что он и сделал.

       Конец декабря месяца, все дороги замело снегом. Во второй половине дня папа приехал в Щекино за своей семьёй на санях запряженной лошадью. Мама, увидев папу, сильно обрадовалась, она суетилась и торопливо собирала свои вещи которые уложились в два фанерных чемодана. Лида, схватив меня за левую руку, стала прыгать от радости и кричать,- папа приехал за нами ! Прощались не долго.
Папа усадил нас в сани, укрыв одеялами, чтобы мы не замёрзли. Для нас это было огромное счастье, которого мы ещё не испытывали, ехать на санях и видеть перед собой лошадь, которой управлял папа. Для него это было привычным делом. С детства он пас лошадей, ходил в ночное, с возрастом отец научил его, как управлять лошадьми. Это было интересно, мама любовалась ловкостью папы и все время улыбалась. Как она была счастлива, хоть ненадолго, рядом с ней был заботливый и любящий муж - мой папа.


Продолжение.  02.01.2021