Дар - 2 часть

2 ЧАСТЬ

Варя сама замечала перемены в себе. Куда-то делась легкомысленность и ветреность семнадцатилетней девчонки. Всё чаще она обнаруживала в себе серьёзность. Стала обращать внимание на мелочи, которые в повседневной жизни играли главную роль, на поведение людей. Но самое главное она видела, то чего не видел никто, и от этого она стала попадать в неловкие ситуации.
Вот и сегодня, возвращаясь раньше со школы, она увидела возле соседского дома стоящих людей - они кучками столпились до самой дороги. В каждой кучке шли свои разговоры. Мужчины разговаривали о посевной, технике и кто хорошо погулял. Женщины о ценах, кто от чего умер и кто чем болеет.
- Мам, у соседей, что кто-то умер? – спросила, зайдя в дом Варя.
- Да, дядя Саша, что-то с лёгкими. Жалко его, молодой ещё, лет на пять всего-то старше отца.
Варя посмотрела на неё с большим удивлением.
- Как? Я его только что видела и даже поздоровалась. Он там ходит от одних к другим и слушает всё, о чём говорят. Вид у него  и, правда, угрюмый.
- Ты меня пугаешь. Как у тебя дела в школе? – спросила мать.
- Со мной всё в полном порядке. В школе всё нормально, – ответила Варя.
- Давай к столу, а то уже стынет. Да пойду соседа в последний путь провожу.
Мать подсела рядом к дочери. Смущаясь, она начала говорить о том, что её беспокоит.
- Варя, доча, я не знаю, что с тобой происходит, но ты ради Христа не говори ничего людям. Ведь не поймут, за дурочку тебя примут, они же люди, языки длинные, могут тебе всю жизнь искалечить. А, Варь?
Та, смотрела, не отрываясь на мать. Затем отвела взгляд в сторону.
- Хорошо. Я подумаю. Со мной всё хорошо, – хотя в этом она сама последнее время была не уверена. – Мам, я решила, что поступать в этом году буду. Уйду головой в учёбу, и всё пройдёт.
Мать радостно кивнула ей и пошла прочь из кухни.
Ночью Варьки снились жители села. Они попеременно возникали перед Варькой и просили помощи. Она бессильная помочь всем сразу, металась по своей кровати. На том и проснулась.
«Неужели в нашем селе так много несчастных и больных?» - думала она.
Долго Варька ещё не могла уснуть, перебирая лица, увиденные во сне, и так же внезапно обессилено она провалилась обратно в сон.

                ***

На следующий день отец чинил старую швейную машинку. Она осталась в доме от тётки. Время от времени он тарахтел ею, проверяя. И вот, наконец, работа была закончена.
- Всё! Готово! Весь день провозился. Принимай работу мать.
Та радостно засуетилась вокруг машинки – планируя вслух, что собирается шить.
- Не суетись. Сядь, - сказал ей муж. – Сперва я себе сошью чехол для ружья, а то хожу на охоту с завёрнутым в мешок. Срам один, – сплюнул он. – Ну и патронташ надо подновить.

Ночью Варя проснулась от стука машинки.
- Фу ты! – выругалась она. – Не мог утра дождаться.
Вылезать из-под тёплого одеяла ей не хотелось. Решительно собравшись отчитать отца – она села, но звук исчез. Немного посидев, Варька бухнулась головой на подушку и накрыла голову одеялом – млея от тепла и уюта своей мягкой постели – закрыла глаза.  Тут же опять заработала машинка. Выждав несколько секунд, она соскочила и влетела на большую просторную кухню, где отец, делая машинку, отставил  там её до утра.  То, что увидела Варька, заставило её онеметь. За машинкой сидела старушка. Она просто нажимала ножную педаль и ласково гладила машинку рукой. Варя заметила, как слезинки скатывались по дряблым сухим щекам женщины.
И опять, Варя откуда-то знала, кто это и надо ли бояться. Перед ней сидела та самая тётя отца, чей дом считается теперь их. Она знала привязанность старушки к этой вещи. Ей вдруг стало стыдно, что никто из родных не обратил внимания на эту самую машинку при жизни старушки.
- Это моя кормилица, – проскрипела тётка, повернув голову к Варе. – Когда она сломалась, тогда и я умерла….  Передай Витюшки, мою большую благодарность и низкий поклон от тётки Дарьи. Я знаю, ты видишь и слышишь, а то бы и не пришла.
Она встала и, ковыляя по кухне, подошла к стене. Протянула дряблую трясущуюся руку к выключателю и щёлкнула. Свет потух.
Варя, немного постояв в темноте,  подошла и включила свет. Старушки уже не было.
В кухню зашёл отец.
- Ты чего тут? – спросил он.
- Воды попить встала, – соврала Варька, зачерпывая кружкой воду из ведра.
- А-а-а … - протянул отец, - а я покурить. Опять, что-то весь рассыпаюсь. Всё отнимается. Да, когда же болячки кончатся? И откуда, только прилипли?
Он, постанывая, уселся перед печкой на маленький, оббитый мягким верхом самодельный табурет. Закинул несколько полешек в печь, которые лежали рядом, содрав с одной кору, поджег. Так он часто грел свои больные кости.  Весна в этот год вела себя капризно. То солнце пекло, как летом, то северный ветер старался выветрить всё, что мог.
- Ты ничего не слышал? – спросила его Варя.
- Сейчас?
Варька кивнула.
- Нет. Ничего.
- Да ты, поди, спал? Вот и не слышал.
- Я, спал? Да я уже часа два ворочаюсь от болей. То в животе прихватит, то под копчик, как даст-даст, и ноги сразу болят, мочи нет терпеть, - жаловался ей отец.
- Говоришь, не знаешь, откуда эти болячки?  - задумавшись, спросила Варька.
Он только пожал плечами.
- Живу-то, понимаешь ли уже долго, а оно, то там, то сям. Вот и результат.
- Нет пап, погоди. В школе на уроке физкультуры вы играли в футбол. Обуви тогда спортивной у многих не было, и многие играли прямо в кирзовых сапогах – время такое было. Так ведь?
- Так, - кивнул отец.
- И вот в одной из игр, одноклассник сильно пнул не по мячу, а тебе под копчик и сломал его.  Вытерпев невыносимую боль, боясь показаться слабаком, ты еле доиграл до конца урока.
Отец с неподдельным удивлением слушал дочь, забыв даже подкурить самокрутку - он вечерами баловал себя самосадом. Так, не отрываясь, и глядел на дочь, держа её во рту.
- Затем ты старался не садиться на копчик. Так и привык сидеть, то на одном боку, то на другом. Даже сейчас так сидишь. Родителям боялся рассказать, потому, что мать обязательно потащила бы тебя в больницу, а ты до ужаса боялся врачей, особенно уколов. Вот так и пришел к своей болезни ног. И до сих пор боишься обращаться к ним. В твоём опасении есть и доля правды. Если осмелишься на операцию, то неизвестно, как она ещё пройдёт. Чуть не удача и всю нижнюю половину  тела может парализовать. Скорей всего навсегда.
- Да уж, страхи ты тут мне поописала. Я уж так поковыляю, за то на ногах.
- Насчёт живота, - дальше продолжала Варька. – Когда тебе было три года. Играя на улице, к тебе подбежал телёнок, довольно таки большой. В руках у тебя был  муляж гранаты, тебе её принесли старшие братья со школы. И вот ты этой самой гранатой стукнул в лоб этому телку. Тот с перепугу не убежал, а свалил тебя и начал топтать, попадая копытами в живот. Прямо чудо, что ты остался жив.
- Благодаря соседям, - отозвался отец, - они увидели и уже бежали на помощь. Откуда ты всё знаешь?  Я же это никому не рассказывал. Даже матери. Я, конечно, слыхал краем уха, что ты чудная у нас стала, но не до такой же степени.
Варя стояла и улыбалась отцу. Она любила его, но побаивалась. Ей всегда казалось, что он очень строг, а вот сейчас она его видела совсем беспомощным, растерянным. Именно теперь поражалась его духу,  самовыдержки и самообладанию.
- Пап, - обратилась она к отцу, - знаешь, почему я спросила, слыхал ли ты здесь чего?
- Нет, говори Варька, чего слыхала.
- Тебе благодарность  и низкий поклон от твоей тётки Дарьи.  За машинку. Она её уже испробовала, отвела душу бабулька. Не могу об этом молчать, слово ей дала, что всё на словах тебе передам. Спокойной ночи, пойду.
Она ушла к себе в комнату, зная, что оставляет отца наедине с его тяжелыми воспоминаниями. Но жалеть его было бы хуже.


продолжение - http://stihi.ru/2020/12/30/6067