Муза

Четыре белые стены. Передо мной
То ль ряд, то ль очередь раскрашенных яиц.
Хруст. Все скорлупки разбиваю по одной,
Ищу сокровища в глуши пустых глазниц.

В первой - прах.
Жестокий промах
Песком на моих зубах.

Во второй - пустота,
Тонет день в изгибе рта.
Снова не та, снова не та.

В третьей - ветер.
Вот и ускользнул день третий.
Поэт в отчаянии, лик бледен.

В четвёртой - тихий шорох,
В серо-чёрных узорах,
Сквозь пальцы едкий порох.

Так день за днём поэт ломает руки;
Весь пол усыпан разноцветной скорлупой.
Ведь нет страшней на свете для поэта муки,
Чем дорогую скорлупу-находку заставать внутри пустой.

Брызнул рассвет, затрепетали облака,
Беспомощно поэт роняет голову на грудь,
Но успевает незаметно его иссохшая рука
Последнее яйцо-шкатулку со стола смахнуть.

Белеющая вспышка и осколки на полу,
Среди них розой - глиняная фея,
Пыль от скорлупки липнет так настойчиво к крылу,
А поэт всё горит глазами, цепенея.

Надолго ль ты пришла ко мне, о муза?
Навечно снизошла ли со своих вершин?
Ах знаю, знаю, вдохновение не подвластно узам;
Когда-нибудь проснусь я вновь один...