Пить...

                Шли обычные годы советской власти...

«Пить»: просили  сухие потрескавшиеся губы: «Пить».
«Потерпи, кровиночка моя, потерпи»- шептала мать, держа на руках маленькую девочку.-«Потерпи ещё немного, скоро приедем.»Говорила, а сама слабо верила в свои слова. Сколько дней едут уже в этом вагоне, она сбилась со счёта. Только тусклые полоски света проникают через деревянные щели. По ним женщина и определяла: какое сейчас время суток. Постепенно так ослабла, что всё плыло перед глазами, и понять день или ночь на улице уже не могла.
В вагоне очень тихо. Вначале люди переговаривались между собой, ели свои скудные запасы еды, дразня обоняние других. Теперь в душном помещении другие запахи. Никто здесь не разговаривает. Кто-то уже умер, у остальных нет боле сил открывать рот. Вначале терзали мысли: «За что? В чём мы провинились? Куда нас везут?..»Но, на сегодняшний день никого это особенно не волновало. Чуть живые, эти полутрупы хотели лишь одного: пить, и на свет, чтобы  напоследок вдохнуть чистый воздух, почувствовать вкус жизни, какой бы она ни была.
Застонала, рядом лежащая старушка. Значит жива ещё! Мать промолчала. Нужно не тратить силы попусту, даже на разговор. Чуть задремала, прижимая к себе тёплый родной комочек.
Сквозь сон услышала лязганье тормозов, и звук останавливающегося состава. Неужели приехали? Неужели конец их мучениям?  Девочка на руках затихла и уже больше не просит пить. «Видимо крепко заснула»-промелькнуло в ещё бодрствующем сознании женщины. Вчера у девчушечки был жар. Она вся горела. А сейчас холодная. Может болезнь отступила?
Стук, грохот, яркий свет слепит глаза. Ничего не видно. Что это? Громкий голос: «Выходите! Живые есть иль нет?»Женщина хотела крикнуть: «Мы! Мы живы!» - но сил не было. Она только судорожно глотала сухой, тёплый воздух. Мужчина поднялся в вагон, и носком сапога стал пинать, переворачивать, находящихся на полу людей. Проверял: дышат ли?  Женщина смотрела на спасителя в упор.
Путеец почувствовал на себе её взгляд. И что-то человеческое промелькнуло в его лице. «Вставай, кызым*, вставай!» Она попыталась, но не смогла. Тогда чужие сильные руки оторвали её от пола, но собственные цепко удерживали своё единственное сокровище: дочь.
Вот спасённая сидит на траве. Хорошо припекает утреннее солнце. Встаёт новый день.
Обходчик пытается отцепить девочку от матери. «Давай же ну, она мертва, нужно похоронить.»
Как, её солнышко, её маленькая зайка? Снова темнота.
Очнулась уже на глиняном полу, на циновке. Было тепло, пахло навозом и парным молоком. Старая казашка принесла кумыс: «На, кызым, пей!» Жизнь входила в своё привычное русло, только без близких, родных ей людей. «Дочь, кровиночка моя...»Сознание вновь оставило мать.

                *   *   *
Кызым-(уменьшительное) девочка, девушка(казахский).