Прометей

Не пользовался бы Фаня у нас таким вниманием, если бы не современные краски. Стихи бессмертного А.ФЕТа, путём добавления к первой букве "А" упокоенного месяца "с" явили свету Я.
Теперь Яфет - рабочий меловых горок, что раньше добывали киркой рядом с трёхсотметровой Свистун горой, стал поэтом Фетом.

"Какая холодная осень!
Надень свою шаль и капот;
Смотри: из-за дремлющих сосен
Как будто пожар восстаёт.

Сияние северной ночи
Я помню всегда близ тебя,
И светят фосфОрные очи,
Да только не греют меня".

- Кто это фосфОром свет уточнил?
- Я,ФЕТ!
- Свистишь, киряльщик.

Яфет показывал книгу ЯФЕТ -а, тянул пальцем строки, ему наливали.

У Яфетовича Джаника глаза коровьи. Не чёрными райскими маслинами вывалены, а благодаря, наверное, адской казахстанской континентальности, выварены цветом непременного чайного напитка в здешних домульках. Когда окружающие восхищались, одобряли по спине, собирался тогда хворост под оками у Яфетова сынульки. Рамки глаз прыгали вроде крышки чайника, чёрное солнце пыхало, а шпалы в межбровье казали путь пара.

- У Прометея, сына Яфета, жена Клементина. Тебе в рай надо. Не растут в Казахстане апельсины. - казали первым марафет сыну поэта.

У Прометея глаза коровьи. Чёрными райскими маслинами выдавлены.