За лестницей жар щекочет брюшко как будде...
тупой огнестрел звонка ни к кому, кто здесь,
и родами умершей в легких зародыш, будто
коверканным кашлем, илом нисходит весь.
Но жар за миндалиной правой, за соей сердца,
где пар поднимается тучный, «я тучка, не
медведь», – говорит язык и впадает в детство
тоской журавлиной, птичьим сухим филе.
Так угорь-отек как жар половиннолиций,
на полурывке, -черте, барокамертон.
И так же, как раньше, что-то молчит о личном,
о жарком, жонглерном, умном не том, не том.
Свидетельство о публикации №120121500569