Десять взмахов крыла

***
Не знаю смогу ли я сегодня, даже спустя более полугода, раскрыть все чувства и мысли, связанные с его именем. Мне просто не дано оборвать все нити родства, которые соткались за такое долгое и в то же время скоротечное время этой жизни. Его жизни… И эти нити не дают ни моему сердцу, ни моему разуму сделать шаг в сторону, чтобы взглядом со стороны увидеть, разделить на главное и второстепенное, вынести суждение и ещё потом поделиться этим суждением с другими. Мне этого не дано. Все сравнения, которые обычно приходят на ум – глыба, мудрец, человечище, всё-равно оказываются недостаточными и мелкими. Он был просто Человеком, тем, для которого вся ценность этого мира заключалась в праве на жизнь.

***
Сегодня, всё, что поведают о Юрие Вэлле, будет начинаться со слова помню… Если не будет обращения к своей, не придуманной памяти, слово очень быстро может скатиться к штампу и шаблонному способу говорить о человеке масштаб которого соизмерим со всем этим миром.
Я помню... Больше тридцати лет назад в Томске вышла небольшая такая книжка страниц на сто, которая называлась «Наш край». Под мягкой чуть шершавой зелёной обложкой уютно разместились документальные очерки и зарисовки о природе и богатствах Томской области. Большое место было отведено освоению нефтеносных месторождений в районе Стрежевого и на Васюганских болотах. Сомневаться в оценках всему этому процессу у авторов сборничка не приходится – он ничуть не отличался от сегодняшних возвышенных слов. Но неожиданно эта книжка завершалась небольшим, но «цепляющим» стихотворением:

В полдень
Олененок малый
Над ручьем склонился.
Он просил:
«Мне жарко, мама.
Я хочу напиться». –
«Погоди,
Не пей, сынок,
Потерпи немножко.
Пахнет нефтью ручеек,
Отравиться можно.
Вот уйдем подальше в тундру,
Там вода живая,
Там смеются птицы,
Утру
Песни напевая.
Там пушистый белый ягель
Украшает кочки.
Там румяных спелых ягод
Столько,
Сколько хочешь.
Там другие оленята
Весело играют,
А в бору грибы-маслята
Силы набирают...»
Но куда б они не шли,
Всюду буровые.
На озерах черной смолью
Пятна нефтяные.

Был назван и автор – Юрий Вэлла. То, что это лишь фрагмент стихотворения я узнала гораздо позже. А вот книжка запомнилась на всю жизнь именно благодаря этим строкам. Видать они также «зацепили» редактора, который решился их в то время опубликовать.

***
Первая поездка на стойбище в гости к Юрию Кылевичу и его семье оказалась настолько запоминающейся, что кажется, что и сейчас вижу каждую царапинку на «Уазике», вспомню все изгибы песчаной глубокой колеи пробитой многочисленными тяжеловозами нефтяников. После них было страшновато ехать – казалось, что можно перевернуться в любой момент. Тогда пришла мысль, что Юре можно смело заявляться на участие в гонках по пустыне «Кэмэл трофи», потому как ему любая дорога и просто направление
без проложенной трассы покорится.
А ещё, во время той поездки он сказал, что стихи любят спонтанность, поэтому лучше всего их записывать на том, что под руку подвернётся – клочок газетной страницы, квитанция об оплате или даже капот машины. И тут же объяснил: «Я не пишу много. Мне некогда сидеть и терпеливо ждать над бумагой, когда же оно придёт – нужное слово. Я пасу оленей, строю новые жилища, а подсознание-то работает. И вот когда оно выдаёт новую строку, новую мысль, вот тогда и надо записывать. И я сам не предскажу, где я буду в это время и чем буду занят». Он сам как-то нацарапал строки на капоте своего «Бурана». Было это дело зимой, ехал по снежной целине по делам...

***
Лесных ненцев (отличаются от тундровых и обычаями, и языком) на всей Земле осталось не больше трёх тысяч... Боль за судьбу своего народа и страстное желание его сохранить преследовали Юрия Кылевича всю сознательную жизнь. Неспроста одну из самых первых книг он назвал «Лесные боли».

О, тайга! –
Нет тайги – ее вырубили,
О, родная земля! –
Не осталось земли –
Ее превратили в сплошные дороги,
Ее превратили в сплошные карьеры,
Ее превратили в сплошные окраины городов.
К кому обратиться мне,
Выжившему сегодня к несчастью своему?...

Но ощущение боли им не заканчивалось при написании поэтических строк. Это чувство переходило в активное действие. Благодаря настойчивости Юрия Кылевича в Варьёгане был создан поселковый Совет народных депутатов, построена школа-интернат, он долгое время руководил Союзом оленеводов, по сути своей был духовным лидером лесных ненцев. И его понимание жизни оказалось настолько глубоким, что за советом к нему
обращались не только земляки, но и из дальнего далека.

***
Узнать и полюбить… Если не полюбить, так понять и принять других людей, другой народ можно только через знания, глубокое погружение в ментальный мир. В современных условиях способом воссоздания этого мира стали этнографические музеи, настоящая задача которых в первую очередь сохранить духовную составляющую народов, а материальную, физическую часть представить уже как результат этой духовной жизни.
По крайней мере Юрий Кылевич видел эти цели и потому так активно участвовал в этом процессе. Известный на всю Югру и не только Варьёганский этнографический музей, музей под открытым небом Югра в составе Мегионского экоцентра, большущее число экспонатов в Нижневартовском музейном комплексе – всё это результат огромного труда и личного вклада Ю. Вэллы. И смысл, который он закладывал в создание музеев не обезличивание экспонатов, а сохранение памяти о конкретных людях. Каждый предмет, предложенный им в музеи, имеет такую легенду (в музейном смысле), что по ним можно создавать целые романы.
По такому же принципу создавал он и «Топонимический словарь бассейна реки Аган». В этой научной работе, по духу очень близкой поэтическому мировоззрению, даны толкования и история возникновения названий географических точек на территории Аганского бассейна, которые закрепились в обиходе коренных народов – ханты и лесных ненцев. Истории настолько разные и по времени возникновения, и по причинам их вызвавшим, и в то же время настолько близки друг другу, что кажется нет здесь ни вчера, ни сегодня, ни завтра, а только единое целое.

***
Стойбищная школа – ещё одна мечта Юрия Кылевича. В создании таких школ он видел возможность укрепить силу национальных традиций, образа жизни, культуру и вообще способ сохранить сам народ. И на какой-то период ему удалось открыть школу на своём стойбище, в которой учились не только его внуки, но и несколько детей с соседних родовых территорий. Правда каждый год работы этой школы давался с невероятными усилиями и с огромными семейными финансовыми затратами. Ю. Вэлла всячески поддерживал тех педагогов, которые у него работали.
Результат? Сегодня старшие внуки, которые фактически всю свою жизнь прожили в лесу и учились в своей, домашней школе великолепно знают оленеводческое дело. Младшие живут в посёлке Варьёган, и выберет ли кто-нибудь из них в дальнейшем путь деда предсказать совсем невозможно. Может быть в этом и нет ничего страшного, но с каждым годом всё труднее и труднее будет найти человека, который не только знает родной ненецкий язык, но и сможет рассказывать народные сказки всю ночь, или организовать Медвежьи игрища...

***
Так кем же он был? Писателем? Поэтом? Художником? Общественным деятелем? Главой рода и целого народа? На каждый из этих вопросов можно ответить утвердительно. Иногда кажется, что это невозможно вместить в одну человеческую жизнь, но он вмещал. И его жизнь такая яркая, но к огромной печали его друзей, семьи, поклонников его творчества такая короткая, сможет продолжиться в виде старых и редких фотографий, рукописей, изданных книг и всех тех предметов обихода, которые сопровождали его и были когда-то ему так необходимы.

***
Время… Его всегда не хватает… На то, чтобы сделать самое важное в своей жизни. Ему не хватило времени, чтобы отстоять свой малочисленный Народ. И в ночь скорбного бдения у последней люльки один из земляков, лесных ненцев с глубокой печалью высказал вслух то, что другие может быть ещё и не осознали до конца. «Ушёл наш защитник, ушёл Голос нашего народа. Кто теперь сможет донести до всех наши боли и чаянья?»
Нам, тем, кто чувствовал себя его другом, и дорожил этой дружбой, как одной из самых ценных реликвий, не хватило времени, чтобы успеть сказать о своей любви, превратить её в самое крепкое плечо дружеской поддержки. И горечь сожаления о несделанном, похоже, останется не засыхающим источником вины. Утешает лишь то, что при таком орошении
останется живой совесть.
Для Родины, для всей России не хватило времени на то, чтобы прислушаться к негромкому, но такому проникновенному и мудрому слову Поэта. Пишущих стихи тысячи, но тех, про кого действительно можно сказать, что «Поэт в России больше, чем Поэт» – маленькая горсть жемчуга среди полного амбара проса.
Для всего Мира не хватило времени понять, что та истина – о бесконечных нитях родства, связывающих всех – членов семьи, рода, всех лесных ненцев, жителей России и далекой Америки и вообще всех жителей Земли, о чем писал и говорил Юрий Вэлла, и есть единственно правильная и незыблемая.
На всё это не хватило времени его жизни. Начался новый отсчёт времени – без него, но с его книгами, в которых он все-таки успел сказать самое главное…

Татьяна Юргенсон, член Союза писателей России, друг семьи

Коллаж Рамазана Шайхулова