Обливай кого попало

День Ивана Купалы в Тягуне меня раздражал.

Дядька мой  и тетка  детство   провели вместе, потому, взрослея, любили

подурачиться. В этот день начиналась  беготня  забавы.

Створки окон  в старом  доме можно распахнуть, потому  тетя

 моя, прозванная кумой, как крестная, а чья - уже не припоминаю,  шустренько

взбиралась на подоконник. Старалась улизнуть от брата, который с хохотом

несся вслед за ней с черепушкой, наполненной водой.

Открывались половинки рамы и туда прыгали мои родичи, увлеченные стародавней

забавой Ивана Купалы. Обливание приводило их в восторг, обливались они с

азартом, а я, робея  кого-либо из них облить, старалась спрятаться от брызг и

напора бурной игры. Да и никогда у меня не было азарта на такие вот шибко

подвижные игры и действия.

Я больше созерцатель, зритель, наблюдатель, чем  игрок-футболист.

Обливались ребятишки, жившие на Старотягунской улице, и подростки, и те, что

помладше. Все они умели общаться, запросто ходили друг к другу в гости. Мне

не очень понятна эта простота общения и бесконечный их коллективизм.

У меня все мое: мама, книги, игрушки, ручка…

Я родилась с привычкой есть из отдельного блюдца!

В городе мне жилось иначе, сдержаннее. Вот и тут  любила находиться в

компании с кем-то из местных  уравновешенных девчонок. Мы играли в дом, в

бане, в проулке, на полянке. Куклы, тряпочки, черепки битой посуды. Среди них

встречались вещицы необычные,  важные, видимо, привезенные отцами-

фронтовиками из Европы, после Победы в Великой Отечественной войне,  или из

наследства по родословной…

Фарфор, вазы, блюдца с орнаментами, с позолотой.

В январе 2014-го, подлечивая левую руку со спицей в локтевом суставе, на

которую упала возле дома в январский гололед (дворник, юный таджик, не знал,

поди, о таковом по неопытности, не посыпал песку), занималась составлением

коллажа. И в одном из журналов - там встретился, кстати, отрывок из моего

стихотворения «Блудный сын», процитированный председателем  городского

Общества Красного Креста  … - нашла познавательную статью про день 7 июля.

Ее подготовил настоятель Спасо-Преображенского собора протоиерей Алексей для

просвещения мирян.

Название статьи – «Праздник духа и праздник плоти, речь о  церковных

праздниках». Я вспомнила молодого благообразного Кожина – ему

презентовала в прошлом году открытку для детей о Новокузнецке. Специально

затем и зашла в собор.

Вот что пишет протоиерей: «Купала – один из главных праздников древних

язычников-славян, хотя происхождение у него скорее всего не славянское. Он не

случайно отмечается в день летнего солнцеворота. Купала – праздник Ярилы –

божества Солнца. Языческих культов Солнца не счесть. Обожествлять  солнце –

это не просто традиция всех язычников, это их незыблемое правило. Солнышко

начинает идти на убыль  - «умирает», и надо его «подкормить».

Во всех солярных культах в этот день обязательно приносились жертвы. Птицы,

животные, а подчас и люди сжигались в виде приношения божественному солнцу.

Дым жертвенного костра, согласно языческим поверьям, кратчайший способ

доставки энергии жертв на «небо». Именно поэтому в ночь Купалы принято жечь

костры – это остаточное явление древних культов, смысл которого уже не помнят

и сами язычники.

С этим же связан обычай прыгать через костер – это то, что осталось от

жеребьевки. Выбрать человеческую жертву иногда не решался даже жрец. Поэтому

юноши и девушки прыгали через костер до тех пор, пока кто-нибудь не падал в

него…

В православной Церкви на этот день приходится праздник Рождества Иоанна

Предтечи. У язычников ни о каком «Иване» и речи быть не может».

Помню, переехав в Новокузнецк, летом мы, нарядные, отправились в Сад

металлургов. День выходной, мы торжественно шествовали по Советской площади к

трамвайному кольцу. Прежде оно тут находилось, теперь на его месте построен 

неприглядного скучного вида торговый комплекс с таким же безликим названием

«Район».

А тут – крики, сопли, вопли. Подбегают мальчишки, бренчат бидонами, обливают

прохожих. Один из таких бидончиков, рассказывают, в нашем городе  внезапно

влетел в окно автобуса и угодил в коляску с грудным младенцем…

Мало того, что мой костюмчик - на школьный выпускной в Экибастузе еще шили,

нарядов имела немного, жили весьма скромно, все берегли из послевоенного

гардероба – насквозь мокрый, так еще измазали его паршивцы горелым камышовым

початком. Обидно, неприятно. Униженные и вконец расстроенные, вернулись

домой. Праздник нам испортили. Мама утешала, как могла, сама тоже пострадала

от рук хулиганов.

И потому, читая статью, все больше проникалась значительностью  ее

нравоучения. «После принесения жертв начинались сексуальные оргии. Культ

подразумевал активное «оплодотворение» - совокупление со случайным партнером

и было кульминацией «чудесной и таинственной « ночи Купалы. Собственно это не

 ново. У многих язычников в ходу была храмовая проституция, оргии по

праздникам и т.д. Все это тоже считалось «жертвой богам». Каким богам? Для

православного человека ответ на этот вопрос предельно ясен – демонам…»

Обливание в Кузнецке вышло и впрямь разнузданным, как и на Алтае,  в таежном

поселении, не знающем  основ подлинной веры, душевного равновесия и

спокойствия… Бог был один – тяжкий труд и его вознаграждение куском хлеба,

питие в меру и без оной. Да еще спасались славными русскими песнями,

передаваемыми из поколения в поколение голосистыми добродушными

соотечественниками.