высокий левел

Зачем я это выучил, к чему
читателю высокий левел класса,
где слов чума врачу не по уму,
хотя он Гиппократу свято клялся
лечить людей не только словом, но
вмешательством в интимнейшие сферы.
Бог с этим всем. Зачем кручу кино
про слухи вне определённой эры,
то бишь про голос вечности седой?
К развитию болезненная тяга
уже не раз грозила мне бедой.
Отелло зол, собой доволен Яго,
пока в плену шекспировских страстей
платок - причина смерти Дездемоны.
Я сам себе сегодня грамотей,
и голос мой не стерео, а моно
звучит во мне, в читателе, везде...
Господь, поцеловавший дуралея,
висящего на маленьком гвозде
таланта, что намного тяжелее,
чем исповедь, признание в любви,
защитнику - признание злодея,
прочтёшь мои писания - порви,
не спрашивая, кто я или где я
узнал такие вещи. У кого
учился я порокам и соблазнам.
Читатель мой, при встрече роковой
не кланяйся ни гласным, ни согласным.
Пойми, что я отнюдь не Гиппократ,
не врач, не адвокат, не исповедник.
что я писать стихи совсем не рад
красоткам хуторов и деревенек,
огромных мегаполисов, любых
районов обозначенных на карте.
Любительницы буквенной волшбы,
читая, слышать голос привыкайте,
который тих и, вроде бы, не строг.
Страстей Отелло не опровергая,
он вкрадчиво гундосит между строк -
молилась ли ты на ночь, дорогая?