Яблоневый сад или нетривиальная экономика

Нетрадиционная экономика удивительна тем, что иногда даже научные познания уступают место какому-то сюрреализму, не укладывающемуся в формулы и гипотезы. И тогда на помощь приходит древняя мудрость, объяснявшая всё необъяснимое мифами и суевериями.

Укладывал сегодня дочку спать, а она просит меня: «Пап, расскажи сказку. Только какую-нибудь новую. Про коронавирус например…». Просьба ребенка – дело святое. И рассказал я ей сказочку:

«Жил-да-был в одном поместье граф. И все у него было хорошо: поля тучные, сады цветущие, просторы широкие, народ работящий. Жить бы не тужить, да радоваться.

Соседи графу завидовали, а семья ходила счастливая. Всё, что не захочешь – всё могли себе позволить; ни в чём им отказу не было. Долго ли коротко, время шло. Тяжело стало графу с поместьем управляться. Думал он - надеялся на своих родственников, что те славное дело продолжат и хозяйство преумножат.

Посмотрит на них – и правда, жизнь у них все лучше и лучше. Графа они благодарят за его наследие; за то, что всё им и народу Богом дадено.

Уж перестал граф дальше дворца своего заглядывать. Как ни выйдет на крыльцо, сады кругом пышные, пашни колосятся, цветы благоухают. Чего ещё нужно для счастливой жизни. И ни слыхать кругом ни стона тяжкого, на жалобы слезливой; где-то песнь народная раздаётся и птички радостно чирикают.

А родственнички тут как тут: всё славу поют и мысли разные подсказывают. А что бы нам, надёжа-батюшка, не огородить бы ближайшие твои владения крепким тыном – для сохранности, да сбережения. А ну как наступят лихие времена, а у нас неприкосновенный оазис имеется. Мы народ свой под крыло возьмем и всех спасем от лиха неминучего; да и соседям не след про нас все знать, пусть, вон - народным счастьем наслаждаются, и в тайны наши проникнуть не могут. А коли где беда случится, мы тут же из закромов кому мешок зерна, кому корзинку яблок подкинем. Вот всё и наладится.

Сказано – сделано. Еще пуще поместье в глазах графа расцветает. И главная его услада – сад роскошный да плодоносный. И посреди сада – яблонька с молодильными яблочками.

А семейные от такой радости жизни наслаждаются. Уж до того дошло, что из-за столов подняться не могут. Выбрался как-то граф из покоев на сад свой поглядеть. А тот благоухает. А пуще всех любимая яблонька. И до того плодовита, что вся земля вокруг неё плодами спелыми усыпана. Столько их, что и не нужно семье столько; а разбрасываться дорогими плодами жалко до жути.

Задумался граф, закручинился. Ведь раздашь излишек урожая – им никто и распорядиться с умом не сможет. А ну как в «грязные руки» ценный фрукт попадет. Вообще неизвестно что с ними станется. А коли разные умники разводить их научатся – так вся ценность на «нет» сойдет.

И сыскался у графа лекарь придворный. Всё где-то втихаря колбочками своими звенел, да порошки смешивал. А тут, откуда и прыть взялась? Прознал про думу горькую и пришел к графу с предложением: давайте, говорит, нам только урожай на дереве оставим, его нам хватит; а остальное я специальной вакциной через шприц напитаю, которая помогает живой плоти ускоренно разлагаться.

На том и порешили; уж больно хорошо казалось необходимое количество для нужд иметь, а излишки ликвидировать. И мужи умнейшие, науки разные изучавшие и в заграницах бывавшие подтвердили: по науке, говорят, любое перепроизводство – беда неминучая, к кризису ведущая!

Вот неделя-другая проходит. Пир горой не заканчивается. Веселая компания за столом шумит, а лекарь – знай, своё дело делает: все упавшие яблочки вакциной напитывает. Уж под яблонькой вся полянка гнильем покрылась, а у лекаря в отчетах цифры растут, показатели его эффективности хозяина радуют.

Да случилась тут напасть ужасная. От беспрестанного пиршества, да забот житейских поплохело сразу всему обществу благородному. Мучаются несчастные, взывают о помощи. Бросился граф к заветной яблоньке. Ан, на дворе уж к зиме дело близится. Стоит яблонька с голым стволом. Дрожит под сквозняками пронизывающими, последним листочком сухим да скукоженым машет на ветру, будто прощается. Ветки тонкие колышутся, звенят от холода, а на них ни единого яблочка.

Рассвирепел граф, бросился искать «преумного» лекаря. А тот между роднёй помирающей мечется, всякому угодить пытается, да сделать ничего не может. Сам уже почернел весь, иссох, видно на последнем издыхании.

Схватил его граф за грудки: «Ты, - говорит – почто, паскуда, не углядел за нашим главным сокровищем?» А тот в ответ: «Я свою работу хорошо выполнял! У меня всё, что на землю упало – ничего живым не осталось».

Взревел белугой граф, а возразить ему нечего. Что теперь делать? Не придумает. Посмотрел на него тоскливо лекарь и говорит: «Могу Вам последнее средство предложить. Для себя берег, на самый страшный случай готовился. Но ради Вас!».

И достал из кармана последний шприц с вакциной его хитросделанной, что любому организму помогает разложиться быстро – не мучаясь…».

Дочка уже мирно дремала, но сквозь сон пробормотала: «Пап, ты завтра яблок побольше купи».