Хромой Гал

У коми сначала называют имя деда, потом, отца, потом сына. Получается Марк Вась Гал.  Имена  при этом удивительно искажают, сокращая иногда до неузнаваемости.  По-русски было бы Терентьев Гаврил Васильевич (1929-1976).

В детстве он  как-то играл на брёвнах, одно бревно упало ему на ногу и искалечило её. Гал очень сильно хромал. Он рос без отца, в семье его баловали. Делал, что хотел. В 1938 году в деревне открыл школу, и Гал  стал учиться.  Приехал молодой, симпатичный парень, которого сразу все полюбили. По этой, видимо, причине Гал и пошёл  в школу, учился прилично и 4 класс закончил.

После занятий он  вёл себя ужасно, он никого не слушался, кроме учителя Василия Александровича. После уроков он бегал по деревне с длинной палкой в руках и кричал непристойные слова.  Его все боялись. Когда учитель ушёл на фронт, приехала  Терентьева Александра Михайловна.  На её  уроках он вытворял, что хотел.  Мой двоюродный брат Канов Генрих  1931 г.р. (будущий военный лётчик). Рассказывал, что однажды учительница сделала Галу замечание, а он взял её за руку и вывел  из класса.   Ученики тоже боялись его. Он не работал, а целыми днями носился по деревне. Смотреть на это было неприятно, потому что он очень сильно хромал, кроме того не стеснялся в выражениях. Люди думали, что будет  из него, когда он повзрослеет. Но не успел Гал повзрослеть, как началась Великая Отечественная война.

Я хорошо помню этот день. Люди в этот день почему-то не спешили на работу, а гурьбой стояли около верстака Афанасьевых. Там был  учитель  и сам председатель колхоза. Оказывается, они ждали важное правительственное сообщение. Об этом сказали председателю по телефону. В деревне восприняли это сообщение относительно спокойно. Деревенские парни  уже служили на Финской и на Дальнем Востоке. Люди из  газет прочитали, что за война началась. Стали приходить повестки. В течение лета 1941 г. из деревни ушли все парни  и мужчины призывного возраста. Остался председатель (он был постарше), но и его призвали летом 1942 г.

В 1943 году ушел из деревни последний парень  18 лет, больше мужчин  и парней не осталось, только  в оленеводстве. Военкомат взял лучших лошадей, но хоть не всех. А работы всё прибавлялось и трудностей тоже. Пришел приказ  об увеличении поголовья скота   распахивания целины, чтобы не только овощи сажать, но  и  сеять зерновые, которые в этих местах произрастают. Стали сеять рожь, ячмень, овёс, сажать турнепс, репу, капусту сажали всегда. В годы войны не было ни одного холодного лета и всё посажено и посеянное вызревало.

К удивлению  всех Гал начал работать  в колхозе и не как-нибудь, а хорошо. В деревне никакую работу нельзя было делать как-нибудь. Тогда нечем будет кормить скот и начнется падёж его, а это  тюрьма. В колхозе работали не по часам,  а столько, пока не будет закончена работа.  Летом ночи  светлые, и люди работали с раннего  утра и до позднего вечера.  Гал вместе с другими работал на сенокосе. Самым ответственным  и тяжёлым делом было складывание стога. Если его сложить рыхло, то стог разнесёт ветром, а если плотно, то может произойти самовозгорание. Стог  мог складывать умелец, а не любой человек. Я беседовала с бригадиром колхоза Марией Эммануиловной и спрашивала её: «А кто стог складывал?» «Кто складывал, -  смеясь, отвечала она: я, хромой Гал, да подруга Прасковья». Гал научился складывать  стог  и делал это мастерски. Он целый день, стоя на одной ноге, закидывал сено, а потом уплотнял его. Гал работал, как ударник, тогда так называли передовиков. После того, как стог будет сложен, его надо было оградить жердями, иначе лоси съедят сено.  Эту работу опять делал Гал.

Он только выходил из подросткового возраста, но  чтобы казаться старше, стал курить. Он всегда был сам себе хозяин. В деревне мой дед курил трубку.  В годы войны  дед стал сажать табачные листья около дома на отдельной плантации. Её надо было каждый день поливать, что мы и делали с сестрой Светланой. Осенью  листья аккуратно срезали и сушили в печке. Гал тоже завёл себе такую же плантацию. Листья надо было  очень мелко измельчать.

Зимними вечерами  Гаврил приходил  к нам со своей дощечкой и острым ножиком. Вдвоём с дедом  они садились за стол, где стояла лампа без  стекла, и  мелко-мелко резали  листья. Часто приходил Митрофан, товарищ Гала,  но он не курил. Он просто молча сидел за столом и слушал тихую беседу деда с Гаврилом.  Раньше беседа  подростка с каким-либо дедом  была невозможна, не принято было.  Но эти  ребята работали за взрослых и имели полное право на такое общение.  Бабушка моя любила делать замечания и поучать детей и подростков, но Гаврилу ни разу не напомнила о его прежнем поведении. Он  стал другим человеком, теперь всеми уважаемым.

Гаврил прекрасно играл на гармони, но почему-то на танцах играл Митрофан.  Гаврил женился, и у него было  много детей. Они рассказывали, что  отец очень любил их, делал игрушки, санки, лыжи и вообще, был очень мастеровитым человеком. Дочь рассказывала, что когда отец играл на гармони, по лицу его текли  слёзы.

Последний раз я видела Гаврила Васильевича в поликлинике города Печоры. Мы очень обрадовались встрече и довольно долго беседовали с ним. Он очень плохо выглядел  и вскоре умер.


    Апрель 2020 г.