Море в ноябре

я помню море в ноябре,
я помню свет в твоём окне.
твои глаза и губ полоску.
ты забиваешь гвозди в доску.

оттуда, где вода соприкасается с небом, дует холодный ветер. ты раскидываешь руки в стороны и прикрываешь глаза.

устало.

я помню небо голубое,
я помню — ты смотрел на море:
оно срывало чьё-то горе.

а ты смотрел, как волны омывают берег, как крики чаек разносятся где-то вдали.
ты смотрел, как плывут корабли.

я помню свет в твоих глазах...

..и своё имя на устах...

когда ты, глядя в небеса,
шептал слова, шептал куплеты,
что нежным голосом напеты.

и были бы это какие-то глупые модные песни — можно было понять, но это было что-то другое. как будто правда тебе кто-то их напел или ты придумал сам.
это было лучшее, что я слышала в своей ничтожной жизни.

я знаю — ты как море в ноябре,
хранишь "сундук" на глубине,
ты омываешь скалы грубо.
и смотришь на меня, о чудо.

ты оборачиваешься на меня. холодный ветер продолжает гладить тебя по волосам. ты не поворачиваешься полностью.

лишь протягиваешь мне свою руку — ключ к спасению.

в твоих глазах я вижу звёзды.
в твоих словах я вижу свет.
и ты сейчас — как чистый воздух,
спасёшь в объятьях от всех бед.

и знаешь, когда я касаюсь твоей руки, с меня как будто спадают все оковы.

я помню море в ноябре,
воды холодной глубину,
твой голос. он зовёт меня.
одну.

мы стоим на этой скале, а там, внизу плещется море — ты смотришь на небо и своей холодной ладонью сжимаешь мою. я же смотрю на чёрные волны и сильнее прижимаюсь к тебе плечом. мне холодно, я содрогаюсь от потоков ветра, словно последний лист на ветке, а ты будто не замечаешь, как холодный ветер забирается под одежду, как он блуждает в складках твоего тёмно-зелёного пальто.

в твоих глазах отражаются огни забытой радости, а когда я вижу в них своё отражение, я чувствую, как ком подступает к горлу и я давлюсь осколками слёз. ты вздыхаешь и свободной рукой гладишь меня по волосам.

как будто кто-то из нас знает, что делать дальше. ты делаешь вид, что есть выход, не показываешь страха, отчаяния. а я смотрю на тебя, обессиленно хватаясь за руку, с какой-то надеждой. как утопающий за соломинку.

сгущаются тучи на небе,
темнеют колосья хлеба.
нам нужно держаться за воздух?
или сдаться — так просто.

твои бледные губы становятся синими от холода, но ты упорно смотришь вдаль, о чём-то думаешь и даже умудряешься раскинуть руки, подставляясь потокам ветра, не хочешь подойти к костру. снова слёзы подступают. я не знаю. я не хочу тебя потерять, как их. как их всех.

в отголосках костра плачет небо,
я в этой сказке никогда не был.
в темноте ночи танцует пламя —
подними своё красное знамя.

я вновь касаюсь твоей холодной руки, в отчаянии пытаясь сдвинуть с места. почему ты никогда меня не слушаешь?! почему ты такой упрямый... держусь за твоё пальто и медленно сползаю на землю, обняв твои колени. как долго это будет продолжаться.

твоя холодная ладонь ложится на мою голову, ты вздыхаешь и спокойный голос просит подняться, приглашает к костру. заботливо с твоей стороны. но ведь... ты же никогда не сдаёшься! я поднимаю глаза и смотрю на твоё лицо. слёзы крупными каплями скатываются по моим щекам. ты наклоняешься и тонкими пальцами собираешь влагу, а потом, взяв за запястье, помогаешь подняться на ноги.

я смотрю на тебя другими глазами,
как будто наш город замело снегами,
как будто его снесло цунами
и никто не придёт за нами.
я помню море в ноябре:
как мы сидели у костра,
пока луна, обогнув разбитый свод,
коснулась тонким станом вод.

я держала твои руки в своих и, утыкаясь замёрзшим носом в плечо, о чём-то думала. лёгкий шлейф твоего парфюма окутывал меня, словно прозрачной туманной дымкой. тихо. спокойно. как будто больше ничего не может нас потревожить. мне с тобой так легко. не знаю, что бы я делала, если бы на твоём месте был кто-то другой. сбросилась бы с этой самой скалы и холодные волны проглотили моё тело, а последний крик подхватили чайки, оплакивая ту, что безмерно любила.

ведь и правда, после всего, что случилось, мы остались совершенно одни на этом свете, словно пушинки, гонимые жестоким ветром. только с безмолвного моря доносились прохлада и звук разбивающихся волн о скалы.

опустив усталые веки,
вновь по щекам катятся горячие реки,
вновь давит цепь от оков
и ты снова в бой бросаться готов.

невесомо касаюсь губами костяшек твоих пальцев — вздрагиваешь от неожиданности, смотришь на меня — я улыбаюсь лишь уголками губ и, спрятав лицо в длинных прядях, утыкаюсь в твои холодные ладони, как грешница, которая кается в своих пороках святому отцу, но... ты ведь и в бога не веришь. а значит — мы богохульники и безбожники. это забавно, не находишь?

к чему эта аналогия? всё равно бесполезны и убоги к богу горькие молитвы — нам никто не поможет. бог нас покинул.

ты смотришь на меня из-под прикрытых ресниц, тихо вздыхаешь, глядя на бесконечное звёздное небо. твоё тёплое дыхание дымкой растворяется где-то высоко. ты невероятно прекрасен, когда в твоих глазах отражаются тысячи отблесков звёзд. а потом, наклонившись, сам утыкаешься в моё плечо. сквозь ткань пальто я чувствую твоё тихое дыхание.

я помню море в отражении твоих глаз.

никого на свете не осталось:
ты и я — какая малость.
закатилось солнце за горизонт —
мимо пролетел чей-то ненужный зонт.

как будто закат всей эпохи человеческой наступил. нельзя наверняка сказать, правда ли это. вдруг в этом прогнившем до основания мире осталась ещё какая-нибудь живая душа? вдруг не всё потеряно?

я не знаю. а ты? ты знаешь? наверное, тоже нет. первые лучи солнца освещают безжизненный город. где-то до сих пор кричит сирена автомобиля, врезавшегося в столб, кругом стекло и ни единой души.

скалится лениво рассвет,
нам выбора больше нет.
в глазах отражается осень —
мы друг друга никогда не бросим.

я держу тебя за руку, пока ты отстранёно переставляешь ноги и без особого интереса оглядываешь хаос улиц. останавливаюсь. поворачиваюсь к тебе и, глядя в глаза, как-то целомудренно целую в щёку.

я хочу, чтобы ты помнил меня всегда.

...чтобы.

ты помнил море в ноябре
и крики чаек в вышине.
ты помнил свет в моих глазах.
и своё имя на устах.