***

Под новости утром гладит рубашку,
Под нос матерится на выпавший снег,
Глотает, не глядя, овсяную кашу
Всегда недовольный судьбой человек.

Последний декабрьский день существует,
Смеются с витрины силки мишуры.
Жена выходная, он зверски ревнует,
Воздушные лопая взглядом шары.

Как осточертел ему год уходящий
И как приходящий средь горла застрял:
Рубашка помнется, покуда он, спящий,
В метро в чьей-то куртке свой спрячет оскал.

Цветы средь зимы как плевок прямо в душу,
Подачка от лета(пригоршня монет)
В стаканчике латте(горчащего) душит
Позывы желудка истлевший эстет.

В канун рождества будет та же картина.
Бегущие в церковь сшибают с пути.
Все праздники мира - идевка рутины,
Как шарик из снега - бери и кати.

С работы домой и из дома в работу,
Все, что ему нужно - тунец и трусы.
Людской недоулей жужжит о заботах,
И бармены в душу пихают носы.

Сочельник подкрался к нему поцелуем:
Так просто, мол, милый, пора бы вставать.
Он держится строго, оранжевым буем,
И просит обед на работу собрать.

На улице снова фанатиков кучи,
Но мило снуют под покровом луны.
Вокруг пахнет медом, ему ныне лучше,
И взгляды прохожих любовью полны.

В пекарне сегодня есть кексы с лавандой,
Лавандовый раф будто даже вкусней,
В витрине он видит гирлянды и панду,
Но панда - он сам в этом мире страстей.

Контейнер с припиской: "Люблю тебя, милый",
Покроет гирлянда: "Не мне, для жены".
К игрушкам вдруг тянет с невиданной силой,
А с улицы песни Синатры слышны.

"Пожалуйста, дайте вон ту балерину,
Да-да, из фарфора, с поднятой ногой.
В забавной юбчонке из блесток с сатином,
Для самой любимой и дорогой".

От мамы из дества остался щелкунчик,
Синицы советские, что из стекла,
Из сказки немножко облезлый, но ключик,
И может, печенье жена испекла?

Рубашка помялась, вокруг слишком влажно,
В метро у мужчины в предплечье тепло.
Устало, но это, пожалуй, не важно.
Наверное, это зовётся добро.

Родная прихожая стала светлее,
И губы любимые мягче втройне.
Пусть год наступивший проходит скорее,
Чтоб весь первый снег подарить мог жене.