Зона риска

   
"Вы, чуя неладное, бросаетесь к ученым врачам, затем к шарлатанам, а бывает, и к гадалкам. Как первое и второе, так и третье – совершенно бессмысленно, вы сами понимаете".
(М. Булгаков. " Мастер и Маргарита")
"Мы уже давно заражены"
(Э. Кустурица. ИСКРА на Фејсбуку)
"- Куда смотрело наше МИД.
когда к нам завозили СПИД ?"
(Ген. Григорьев. "Свидание со СПИДом". 1987)

Весна буянится снаружи.
А я сижу в отдельной луже,
Где есть и греча, и планшет.
И диссидент, и коммунистка
В одной и той же группе риска:
У нас ослаб иммунитет.
Мы в жизни много повидали.
Нас яро шмондеры ломали,
Но мы на них забили болт.
Играли рок и знали диско,
И вечно были в зоне риска:
То пандемия, то дефолт.
Когда случалась в жизни драма,
вопрос решал стакан "Агдама" -
источник резвого пера.
Блюли языковые нормы
(при этом презирали форму)
поэты нашего двора.
Нас не пускали за границу,
туда летали только птицы -
нам заграницей был "Сайгон".
Ушли друзья моих котельных
без слов, без крестиков нательных
в последний сумрачный загон...
И вот опять мы на пределе.
Кому-то страшно надоели,
о пенсиях своих ворча.
Повсюду шепотки да страсти.
Мозг разрывается на части -
то водки просит, то врача:
- За Конституцию? Иди ты!
- А доктор был без средств защиты
и президенту руку жал...
- Вот Мясников - реально душка.
Вздохнула в Сызрани старушка:
«Опять имбирь подорожал»!
- За торжество иммунитета
мы всех врагов сживем со света.
- Да это был обычный грипп...
- Вчера поведала Анжела
подробно - как она болела,
какой был стул, какой был хрип...
- Гуляй с собакой или с кошкой,
а дети пусть глядят в окошко...
-  Есть даже в слове русский след:
он ви-РУС! - из Кремля зараза,
разделят мир и жахнут сразу!
- Билл Гейтс причина наших бед!
На улицах светло и чисто.
В домах спортсмены и артисты...
А если заглянуть вперед -
останется лишь фотка с видом.
Не знаю, встречусь ли с АВИДом,
и без него придет черед...
Мы в вечной зоне, зоне риска.
Кто на краю, кто к центру близко -
за каждым цифровой конвой.
Свобода наша - бред гордыни,
она в больничке спит отныне.
И Воланд в туче грозовой.

ХОЧЕТСЯ
Хочется прийти в берлинскую кафешку,
взять капусты с колбасой вреднючей
и под Светкин рассказ с матерком вперемежку
глядеть через стекла в набухшую тучу.
Или у Ипатия раскинуть покрывало
там, где в излучине копошатся утки,
петь наши песни, как раньше бывало, -
когда до поезда целые сутки...
Хочется в образе новой машины
в рамках придуманных только что правил
сиреною выть, выгибая спину,
и ехать туда, куда внучек направил.
Хочется самых обычных движений:
в платье красивом пойти на танцы...
Светлой энергии прикосновений
без соблюдения всяких дистанций.

ВЕЧЕРНЕЕ
Хорохорюсь, выпендриваюсь, хожу в джинсухе.
На снимках фильтрую лица погрешности,
чтобы никто не увидел старухи
(будто бы старость- дефекты внешности!)
Но - если честно - кого я обманываю?
Поза лотоса не выходит.
Прошлое ноет открытой раною,
призрак грядущего в доме бродит.
Вот показали: столетняя тетка
то с парашютом, то под водой
мчит на тот свет, как моторная лодка,
чего не делает только с собой - не получается!
Будто бы напрочь
забыли о ней роковые бесы.
А страшные те, кто приходят за полночь, -
только мои гнобят интересы.
Все удивляюсь: неужто правда
у дам таких ничего не болит?
Мои-то пляски - одна бравада:
то тут стреляет, то там свербит.
Память играет со мною в прятки,
яснее все то, что по времени далее:
не помню, куда положила зарядку,
но помню, как папа купил сандалии.
Все больше имен в поминальных записках,
все меньше знакомых встречаю на улице.
И рдеет закат ощутимо близко.
И кто-то другой на ветру целуется.