Солдат, взгляни на германское небо и прокляни его!
на германское небо и его прокляни!
Прокляни за моего изувеченного сына,
за разрушенный дом, за братскую могилу
моей мамы,
за голодных детей Ленинграда,
зато что мы, изувеченные,
раньше времени
подойдем к своему концу...
- Но я не могу!
Проклинать можно в бою,
а мы, со временем, забываем...
а в той забывчивости виноваты
детские глаза, улыбающиеся, задорные,
да слезы старух-матерей, да венки, что волнами
по немецким улицам чередой бесконечной
несут в вечную
небесную
тишину:
проклинать их я не смогу.
Свидетельство о публикации №120120305372