Собачие консервы

   Мой дед умер ещё до войны в 1937-ом, от менингита. Таким образом он оставил моего отца сиротой. Ему было два года, когда и бабушка, оставив первенца на попечение родственников, уехала на заработки в город. Поехала она, как позже рассказывала, от того, что туго было на селе без мужицких рук. Потом очень хотелось хорошее пальто купить. Вот такое желание было у женщины из раскулаченой семьи. Тогда, уезжая в из родных мест, она думала, что обязательно вернётся обратно. Теперь даже я знаю: Обратно вернуться нельзя.
   Я не знаю, когда у неё появился этот «бзик»: «Обязательно иметь хорошее пальто». Но помню, что всё моё детство, юность, и так до самой своей кончины бабушка то покупала пальто, то заказывала его в различных пошивочных ателье, то сама перешивала их, то бесконечно меняла меховые воротники. Сколько у неё их было! Не сосчитать. И шубы были, но во всех она находила невидимый для остальных изъян. Умирала очень долго, и даже на смертном одре она как-то сказала: «Вот прожила жизнь, а нормального пальто так и не носила…».
   Тогда, в городе она устроилась на оборонное предприятие в дорожный цех. Советская баба в ватнике с киркой в руках – это про мою бабушку. Только такой я и вижу её в молодости на выцветающих чёрно-белых снимках. Была такая форма поощрения, хорошо работающих, просто фотографировали.
   Перед войной увольняться с заводов запретили, так она и застряла в этом городе, ставшим родным для нас, её внуков. Родственники в деревне, не слишком желающие кормить лишний рот, завернули четырёхлетнего отца в тулупчик и отправили оказией к матери, к моей бабушке, в кузове полуторки по белой долгой зимней дороге.
   Мне отчётливо запомнился один случай из её воспоминаний. Была война и они потеряли продуктовые карточки, то есть лишились еды почти на месяц. Выкручивались по-разному, не стоит всё перечислять, да и не знаю я всего. Одно помню: Помогал им и "ленд-лиз".  Завод был оборонный и начальство, как могло поддерживало производительные силы рабочих. Через его хлопоты, изредка рабочих подкармливали различными «деликатесам второго фронта», но строго следили, чтобы они это кушали сами, через проходную что-либо вынести из набора было просто невозможно. Раз на обед им выдали американские консервы. Это была такая объёмная банка полная масла с парой плавающих в нём котлеток. Не зная, чем кормить распухающего от голода ребёнка, бабушка пошла на преступление, положила котлетки в рукавицу и перекинула через заводской забор. Когда она пришла за ними с другой стороны забора, то ей осталось только смотреть, как перед самым её носом рукавицу с едой для сына трепал огромный, чёрный пёс. И откуда только он взялся….
  Я слышал этот рассказ, когда мне было примерно столько лет, сколько тогда было отцу. С тех пор у меня осталось предубеждение к собакам. Я их, извините, подсознательно недолюбливаю. Есть такая шутка: «Ты, не любишь собак? Да ты их просто не умеешь готовить. Гы-гы…».  Да, я не готовил собак. Но в армии, да и позже, в 90-ые, на том же самом заводе, котором работала бабушка, а после 45 лет работал отец, мне доводилось кушать собачатину. Каждый раз я убеждал себя, что это была именно та самая собака, которая сожрала котлетки моего маленького папы.