Таблетка жизни

Он был худой и длинный. Склоченная бородка казалась неестественно приклеенной к самому низу подбородка. Небритые длительное время щёки местами были похожи на стёртую сапожную щётку. Бледное лицо в тусклом свете сгущающихся сумерек выглядело землистым с зеленоватым оттенком.
Сгорбленная, узкоплечая фигура в полусогнутом состоянии, казалось, висела на краешке старого табурета и опиралась локтями на стол.
Взгляд выражал задумчивость, а неподвижные зрачки были направлены на самую середину стола, где лежала бумажная коробочка,  наполовину пожелтевшая, смятая и порванная с одного края.
“Выпью эту таблетку и оживу”, - где-то в сознании колотилась мысль, но тело не двигалось, таким же неподвижным был взгляд.

Вспомнилась осень сорок девятого года. Ему было пятнадцать лет. Голодное время. Картошка,  капуста…  Кусок хлеба казался слаще пряника, а о пряниках только в книжке читал…
Хворь навалилась. Уже больше года болел. Лежал на печке. Тёплая была, специально протапливали…
- Всё равно умрёт, - услышал он как-то слова бабушки. Не напугался. Он стал ждать “эту смерть”. Выучил молитву “Отче наш” и читал её по нескольку раз подряд, заканчивая словами: “Боженька, забери меня скорее”. Сил не было совсем, и всё болело, но Боженька не забирал…
Однажды вечером, когда ему было совсем плохо, кто-то постучал в дверь. Шел дождь со снегом, было холодно.
На пороге появился старый дедушка в рваной шапке ушанке, залатанном пальтишке и не по размеру больших ботинках.
- Хозяева, не пустите ли переночевать? Озяб, до утра не доживу, - он снял шапку, и показалась лохматая седая голова с мелким бледным лицом. Необычными казались глаза, они поблескивали, в них чувствовалась какая то сила…
- Заходи. Чем богаты, тем и рады. Хлеба нет, картошка тёплая.… Спать – только на полу, есть шубейка старая, можно подостлать… - бабушка спокойно высказала всё это без перерыва, но спокойно. Очень уж часто приходилось видеть таких посетителей…
Дед благодарно покачал головой, снял пальтишко, ботинки, развязал свой тощий холщёвый мешок, достал кусок хлеба и отломил щепотку…
Увидев, жадно смотрящего с печки, худенького мальчишку, разломил кусок надвое и протянул ему:
- О, да ты болеешь? Плохо, плохо.… Возьми, дружок, подкрепись.… Бери, бери. Хлеб, он главное лекарство…

Утром, перед уходом, дедушка подошёл к мальчику и подал бумажную коробочку:
- В коробочке таблетка, лекарство.… Совсем плохо станет, съешь, оно тебе поможет… Жизнь тебе спасёт…

Дед ушёл, а мальчику стало лучше. Сила появилась, с печки слезать стал…
А, тут разговор бабушки с матерью услышал: “Варька то у соседей совсем плоха, часом умереть может…”
“Варя, Варенька, - шептал про себя мальчишка, - а, я  и не знал.… Надо тебе помочь…”
Он слез с печки, взял коробочку с таблеткой, надел материну фуфайку и пошёл к дому, где жила Варя.
На стук в дверь вышла Варина мать:
- Ваня, а ты разве не знаешь? Нет больше Вари, вчера в больнице умерла. Завтра хоронить будем…
Слова Вариной мамы прозвучали, как гром, как удар молота по голове.
Он, ничего не чувствуя, прибежал домой и спрятался на печке. Тело пылало. В бреду, он шептал:
- Варя, Варя, почему ты?
Он и Варя несколько лет сидели в школе на одной парте, вместе делали уроки и до болезни были неразлучны.
Придя в сознание после трёх дней беспамятства, мальчик решил умереть, как и Варя, перестал есть, но прошло несколько дней, и он вопреки своему желанию поправился.
 Коробочку с таблеткой он спрятал в старый бабушкин сундук.

Шло время. Три года отслужил в армии, потом учился. Кем только не работал: и строителем, и водителем, одно время возглавлял маленькое автопредприятие. Ездил по стране, бывал за границей.
Давно не стало бабушки и матери, да и деревню, где проходило его детство, время стёрло с земли. Поехал туда один раз, едва место, где дом стоял, нашел. Кучка кирпича да небольшое углубление в земле, где подвал был. Кладбище заросло травой, и могилки сровнялись. Один сломанный железный крест на краю оврага…
Единственное, что у него осталось с тех давних времён, это коробочка с таблеткой. Возил с собой на всякий случай…

Глубоко вздохнул, и длинное тело приподнялось с табуретки. Табуретка скрипнула ножками и отодвинулась на несколько сантиметров назад.
Он подошёл к старому, ржавому сверху во многих местах холодильнику, служившему скорее шкафом, и открыл дверцу. На верхней полке лежал плавленый сырок да половинка батона в целлофановом пакете. Взял пакет, подержал в руке, затем толкнул его обратно и захлопнул дверцу холодильника.
Повернулся в сторону окна. Сгущались сумерки. “Уже и в комнате темнеет”, - мелькнула мысль, и только заметил, что в комнате темно, но не стал включать свет, а, не снимая одежды, лёг на диван.
“Сколько прожил, а таблетка так и не потребовалась, - усмехнулся он, - перестарался дед. Ситуаций таких не было.… Эх, Варя, Варя”.

Ситуации были. И одна из них как бы в отместку ему сразу всплыла в памяти…
Чернобыль. “Чёрная быль, ” - сразу разложил он слово применительно к своей судьбе. Как попал туда, и не вспомнить. Ситуация так сложилась…
Вспомнилась маленькая комнатка в украинской хате, температура выше сорока и покрытое язвами тело.
“Сколько всё это продолжалось? Месяц?  Два? Кто-то пить приносил… Боль и беспамятство.… А, ведь, таблетка со мной была. Тогда моложе был, думал, что ещё труднее ситуация может быть. Прошло же всё. А, сейчас что? Стар стал. От старости, какая таблетка поможет? Передам свою таблетку своему внучатому племяннику…”
Здесь он погрешил правдой. Не было у него ни братьев, ни сестёр, и племянника быть не могло. Был друг в молодости, вместе БАМ строили. Потом друг другу весточки посылали, но друга нет уже как лет десять, а сын у него остался. У сына сынишка. Когда виделись лет двадцать назад с другом, такой забавный сорванец был…
“Напишу завещание на него, пока ещё где-то адрес сохранился…” – подумал он и поднялся с дивана.

Прошло чуть больше полгода. Дверь в квартиру открыл и первым вошёл высокий полноватый молодой человек лет тридцати, с ним ещё трое мужчин.
Он прошёл по комнате, одним пальцем открыл холодильник и поморщился, увидев на полочке позеленевший и заплесневевший плавленый сырок и половинку батона в пакете. Пахнуло неприятным гнилостным запахом, и он толкнул дверь холодильника на место.
Подойдя к столу, увидел под слоем пыли пожелтевшую бумажную коробочку и протянул к ней руку. Преодолев половину расстояния, рука остановилась и опустилась. Молодой человек развернулся и сделал шаг в сторону двери.
- Перед тем, как делать ремонт, выбросьте мусор, мебель – на помойку.… Закончите ремонт, позвоните, - он протянул одному из мужчин ключи от квартиры и исчез за входной дверью.